Возвращается под утро, как всегда, в игре — удача, В кошельке звенят монеты, ум его — острее бритвы. Он ложится спать веселым, но во сне едва не плачет: Исааку снятся куклы, кемадеро и молитвы. Куклы корчатся и стонут, их вот-вот поглотит пламя, На него ж глядит сурово инквизитор на балконе. …Спят купцы и мореходы ранним утром в Амстердаме, И кому какое дело, что случилось в Лиссабоне… …А вскоре появился в Амстердаме странный незнакомец. Он пришел в кабак «Четыре друга», в котором каждый вечер Мануэль Пименталь давал урок карточной игры. Незнакомец с тусклым взглядом молча сел за его стол, и Мануэль проиграл ему всё, чем владел: шхуну, дом, шпагу, даже старый пистолет, с которым никогда не расставался. «Я приду за выигрышем ночью», — глухим голосом сказал незнакомец перед тем, как оставить кабак. На просьбу Мануэля отыграться, он повторил: «Ночью, — и добавил: — Если тебе есть что ставить».
БАЛЛАДА О НОЧНОМ ГОСТЕ Мрачен и молчалив нынче дон Исаак. Пальцами по столу — будто бы в барабан. Рядом с колодой карт стертый лежит пятак, А в Лиссабоне вновь время отверстых ран. Бьют вдалеке часы, доски уже скрипят. Дон Исаак молчит, только глядит на дверь. А на пороге — гость, он с головы до пят В черный укутан плащ, скалится, будто зверь. …Над столбами кемадеро, словно парус, черный купол. Барабаны умолкают — лишь молитвы да рыданья. Следом за еретиками на шестах проносят кукол Из холста, соломы, красок — всем злодеям в назиданье… В тусклых его глазах горечь и вязкий мрак. Вот он колоду карт мягкой берет рукой: «Встретились наконец, беглый дон Исаак? Скоро вернешься ты вместе со мной домой…» Гостя лицо бледней старого полотна: «Немощен человек, праха земного горсть…» Хмуро глядит в окно призрачная луна, Хмуро глядит в глаза странный, нелепый гость. …Был я сделан из соломы в подземелье, в Лиссабоне, Чтоб тебя во время казни заменить на кемадеро. Но в костер я не был брошен, был монахами в погоню Я отправлен за тобою, хитроумный кабальеро… Дон Исаак сказал: «Может, сыграем? Что ж… Ставлю я жизнь, хотя мне и немало лет. Коль проиграю я, ты меня заберешь. А отыграть хочу старый свой пистолет». В тусклых глазах огонь вдруг полыхнул сквозь мрак. Ах, как его влечет эта колода карт! Сели за старый стол кукла и Исаак. Что же, кому-то — смерть, ну а кому-то — фарт. …Вот десятка двойку кроет, туз летит к пиковой даме, Вот валеты друг за другом так легко скользят с ладони. …Горожане безмятежно спят сегодня в Амстердаме, Кто-то молится неслышно в подземелье, в Лиссабоне… Старинный пистолет… Главная его деталь — курок с зажатым кусочком кремня и колесико с насечкой. Стоило нажать на спусковой крючок, как из кремня высекалась искра и зажигала пороховой заряд. Автор этой конструкции — Леонардо да Винчи, и это единственное его изобретение, получившее всеобщее признание при жизнии и существующее по сей день: сейчас так устроены зажигалки. Да. Зажигалки. БАЛЛАДА О ПОЛЬЗЕ ПИСТОЛЕТОВ И вот — игра с самим собой, Безумие в глазах, Игра не куклою — судьбой, Игрою правит страх, Но есть четыре короля, Солома, пистолет… Игра до точки, до нуля, И вовсе не в пикет… Но есть четыре короля, И зазевалась смерть. И тени чертят вензеля… Гореть — иль не гореть? Легли четыре короля… А за окном рассвет, Судьба, тебе благоволя, Вернет твой пистолет. Слетела искра…Взгляд померк… Горит холщовый лоб… И пред тобой не человек — Сухой соломы сноп! Ты победить костер костром Решился — вышел прок: Сгорели кукла, старый дом, Но уцелел игрок… …И в кабаке «Четыре друга» снова Легко раскинет карты Исаак, О страшном приключении — ни слова: Что дом сгорел — безделица, пустяк. У Пименталя снова ни дуката, Сгорели закладные, векселя, Но шляпа щегольская не помята И в рукаве — четыре короля: Пиковую арфу настроит Давид, Трефовым копьем Александр пригрозит, Бубновый штандарт держит Цезаря длань, Червовый огонь — Шарлемань. И что ему богатства и хоромы, Коль он в последний миг успел понять, Что смерть — всего лишь кукла из соломы, А кукле человека не подмять! Уйдут в туман Парижи, Амстердамы, Растает в небе призрак корабля. …Венок ему сплетут четыре дамы, Поднимут гроб четыре короля. ЭПИЛОГ В 1615 году Исаак бен Жакар купил в городке Аудеркерке, расположенном в десяти километрах к югу от Амстердама по реке Амстел, участок земли под кладбище. Оно стало первым еврейским кладбищем в Голландии и получило название «Бейт Хаим» — «Дом Жизни». Это название кладбище сохраняет по сей день. А первым человеком, чей прах упокоился именно в этом месте, стал искатель приключений, картежник и авантюрист дон Мануэль де Пименталь — он же Исаак бен Жакар. Может быть, он хотел обезопасить себя от преследований инквизиторов и после смерти.
Молитву прочтет псалмопевец Давид, Печально главу Македонец склонит, И Цезарь поднимет приветственно длань, Погасит огонь Шарлемань. |
