Две принцессы смиренно потупили взоры.

— И хочу вам, кстати, напомнить, что есть ещё Болотная-младшенькая. Непонятно, правда, куда слинявшая. Да ещё, как оказалось, она была первая. И эта жёлтая майка лидера останется за ней.

Принцессы на секунду синхронно сверкнули очами, но быстро взяли себя в руки и потупили взоры ещё больше.

— В общем так. Я предлагаю дождаться её, и тихим семейным кругом решить эту проблему. Возражения есть? Возражений нет. А сейчас мне нужно побыть одному. — Я быстренько попытался спровадить принцесс, поскольку возражения явно уже пытались сорваться с их языка. — Моему организму нужен отдых, а мозгу — покой. Кто-то совсем недавно подверг и то, и другое нехиленькой магической атаке. Или вы решили меня добить? — Принцессы синхронно мотнули головами. — Всё, пойду освежусь. А вы постарайтесь не поубивать друг друга до моего возвращения. А то Болотная так и придёт к финишу в своей майке лидера, только уже без здоровой конкуренции.

Произнося эти слова, я сделал героическое усилие, и всё-таки смог себя поднять в вертикальное положение. Что было, кстати, непросто. Тело отказывалось функционировать в прежнем режиме и выполнять даже простейшие команды, типа сидеть, лежать, голос, апорт, дай лапу. Ладно, шучу. Лапу я у него не просил. А всего лишь попросил принять горизонтальное положение. Скрипя всем тем, чем только можно поскрипеть, хорошо хоть неслышно, и разваливаясь прямо по ходу действия, моё физическое «Я» приняло-таки вертикальное положение и, пошатываясь и вихляя во всех плоскостях сразу, побрело к ближайшему водоёму.

— Помогать не нужно, — бросил я, не поворачиваясь Хлое и Маре, абсолютно серьёзно пологая, что меня сейчас возьмут под белые локоточки и начнут активно провожать.

Скорее бы добраться до воды. Вот прямо чувствую, что сейчас это то, что доктор прописал. Интересно, моё теперешнее состояние — это последствие магического удара двух принцесс? Или это постсмертный шок? Типа организм уже смирился, что он мёртв, расслабился и только начал получать удовольствие, а тут его — на! И мордой обратно в реальность.

Последние два шага до вожделенного плюха в страстно желаемую жидкость я буквально сделал, перебирая ногами в воздухе уже в падении. И как только вода сомкнулась надо мной, постарался уйти камнем на дно. Получилось. Студёная вода придала сил и позволила в несколько гребков нырнуть поглубже.

Всё. Мне нужно подумать.

— А ты зачастил. — Ну конечно, куда же без неё. Думать накрылось медным тазом. Сейчас будут поедать мой мозг чайной ложечкой.

— Мне показалось или ты со мной попрощалась?

— Когда? — не поняла Ариэль.

А если мне действительно всё это привиделось? Если это игра воображения моего шандарахнутого магией мозга, тогда что? Как я буду объяснять это русалке? Хотя история-то красивая. Ну, про неё с вождём. Даже есть от чего прослезиться.

— Так когда я с тобой прощалась? Уж не тогда ли, когда ты, не слушая никого, попёр к двум магичкам прямо под перекрёстный удар?

— Но ведь получилось, — возразил я.

— Да, каким чудом ты сейчас не сгораешь на погребально костре, а отмачиваешься в моём водоёме, мне действительно не понятно. Не поделишься секретом?

— Только в обмен на твой секрет. Что у тебя было с Великим вождём?

— Не твоё дело, — чётко ответила она. При этом ни тени удивления не промелькнуло на её лице.

Значит, это действительно была фантазия моего воспалённого мозга. Не могла Ариэль так сыграть. Она дух, а не актриса. Хоть на секунду бы, но прокололась. Хотя бы тень удивления, но в глазах мелькнула бы. Хоть частичка непонимания, чего это я по новой спрашиваю, когда мне давеча всё обстоятельно рассказали. Хоть грамм гнева по поводу моей тупизны на излитую русалочью душу. Нет. Ничего этого не было.

— Ну, не моё так не моё, — проворчал я. — А ты меня, значит, бросила?

— А я тебе не нянька, — огрызнулась Ариэль. — Я тебя честно пыталась остановить. А потом… у тебя там две плакальщицы были. Зачем тебе третья?

— А чего, реально бы поплакала над моей ещё не остывшей тушкой?

— Больно надо, — фыркнула русалка. — Я дух и лучше всех знаю, что такое смерть.

Возразить на это было абсолютно нечего. Мне казалось, что оплакивают усопшего по другим причинам и из других побуждений. А не потому что не знают, что такое смерть. Но, впрочем, философствовать на эту тему у меня сейчас не было никакого желания.

— Значит, ты предпочла удалиться, — констатировал я, просто чтобы поставить точку.

— Мне там было нечего делать, — отрезала русалка.

— Кстати, ты моего духа не видела? — Мысль об Ите пронзила меня не хуже заострённого кола. Если мой дух здесь, значит, тогда точно видение, без вариантов.

— Видела. Жаль, что ты этого не видел. А когда в следующий раз увидишь, хоть спасибо мальцу скажи. Именно он принял на себя основную часть удара Хлои. Так что в тебя прилетела только энергия Мары. Я, правда, не хотела этого говорить, думала, он сам расскажет. Хотя разве он расскажет… — Голос Ариэль становился всё тише и тише, постепенно переходя в шёпот.

— Так где мой дух?! — рявкнул я, возвращая русалку в реальность.

— Сил набирается, а если по-вашему, то лечится. От него мало что осталось. Хотели поначалу его окончательно добить, но я упросила дать мальчонке шанс. И даже немного энергией с ним поделилась, хотя у нас, духов, это не принято. В общем, скоро вернётся. Восстановится и вернётся.

— Вот поэтому ты меня бросила. Ита вытаскивала.

— У тебя были две плакальщицы, — подтвердила мою догадку Ариэль. — А у него никого. И если ты ещё хоть раз его подставишь, или бросишь, или…

— Ладно, ладно, я понял.

— Да ничего ты не понял, — отмахнулась русалка. — Ты вон даже среди баб своих и то мир наладить не можешь.

— А как? Они хотят, чтобы я выбрал.

— А ты как хотел? Они принцессы. Личности сильные и собственницы ещё те. Ты что думал, бегать от одной к другой?

— Нет, — честно признался я, — не думал. Вот только и выбрать я не могу. Хотя и Мару можно бы вроде откинуть, мы с ней совсем разных видов, но не могу. И это ещё Болотной нет.

— Будет, — заверила меня Ариэль.

— А что, если предложить шведскую семью?

— Это ещё куда? — не поняла русалка.

— Это жить все вместе, одной семьёй.

— Ты только им этого не говори. Иначе они из разряда невест сразу перейдут в разряд вдов, минуя замужество. У нас этого непотребства никогда не было.

— То есть мужика в койку тащить всем втроём можно? Тут непотребства нет. А жить потом вместе — сразу непотребство.

— Про тащить тебе всё рассказали. Это было без вариантов. Вот и это будет без вариантов, — отрезала Ариэль.

— Посмотрим, — завёлся я. — Вот дождусь Болотную ведьму. Соберу их всех троих. И оглашу своё Соломоново решение.

— Хочешь, я водичкой на дровишки в твоём погребальном костре побрызгаю?

— Это ещё зачем?

— Чтобы похуже горели, а тех, кто тебя на этот костёр отправил, подольше угрызение совести мучило. А то сгоришь быстро, поплачут и забудут.

— Брызгай, — разрешил я. — Только будет это не скоро. Этот мир созрел к революционным переменам. Ты видела, как они беспрекословно приняли отмену матриархата? Хотя как? Тебя там не было. Но поверь мне на слово. Ни одна даже не пикнула в возражение.

— То есть жить дальше ты просто не собираешься? Заметь, Ита пока не будет. Весь удар достанется только тебе.

— Просто поверь.

— А я уже к тебе привязалась. Но, видно, зря. Жаль, с тобой было весело. Если передумаешь убиваться таким способом — заглядывай. А если нет… про водичку помню… прощай.

Неужели всё настолько серьёзно? Да ладно. Нет, эти будущие мамаши моих детей — особы, конечно, импульсивные. И действия у них зачастую бегут впереди разума. Особенно у некоторых чересчур пушистых, хотя другие тоже не сильно отстают в этом. И соглашусь, что, может быть, моё предложение несколько экстравагантно для этого мира. Особенно если учесть, что мир в большинстве своём под женской пятой правления. Тут, как говорится, многомужество впору распространять, а не наоборот. Но сами виноваты. Вот эту мысль донести. И глядишь, даже не сильно побьют.