— Слушай, а за что тебя сюда? — задал я вопрос Великому, когда уровень концентрации вина в организме подвёл к состоянию поговорить.

— Власть, — коротко ответил вождь и замолчал.

— Пояснительная бригада будет или сам справишься?

— Моё общество единственное, в котором не правят бабы.

— Помню, вас за это на болота турнули.

— И сочинили сказки о нашей кровожадности, — поддержал меня вождь. — Чтобы все даже думать боялись в нашем направлении.

— Типа гургут — вселенское зло?

— Типа гургут — это смерть, — подкорректировал Великий.

— Увидишь гургута — убей его! Или он убьёт тебя!

— Похоже, — согласился Великий.

— Не думал, что предложу это, но давай выпьем.

— Поехали, — согласился Великий вождь. — А тут их девчонки у меня укрылись, — продолжил вождь после того, как мы выпили и, естественно, закусили; чай, не алкашня какая. — А они, между прочим, будущие правительницы.

— Ага, которых их мамашки хотели поубивать.

— Бред! — не согласился со мной Великий.

— Ну, не знаю, мне Ариэль все уши прожужжала про то, как эти три мегеры хотят извести своих отпрысков при помощи меня.

— Кто? — не понял Великий.

— Что конкретно тебе не понятно?

— Ариэль — кто? Про мегер примерно ясно.

— Ариэль — это водный дух. Просто она выглядит как русалка из дисне…

— А, старая маразматичка, — перебил меня вождь.

— И вовсе она не старая, — кинулся грудью я на защиту Ариэль. — И совсем не маразматичка.

— И тебя окрутила! — с прищуром констатировал вождь. — Тогда, может, и лучше, что тебя сюда закинули. По крайней мере, жизнь спасли.

— А можно как-то перемешать с подробностями столь веские обвинения? А то руки чешутся начистить одно гургуское рыло.

— Если бы мы были сейчас не здесь, то жить бы тебе оставалось ровно то время, пока мой кулак летел бы в твою хамскую башку. Но тут без тебя совсем с тоски подохнешь. Поэтому живи пока, — проворчал Великий вождь.

— Ладно, извини, — пошёл на попятную я. — Просто не вяжутся твои слова с образом Ариэль.

— Я же говорю, окрутила. Небось готов нырнуть к ней и остаться навсегда?

— Ну было дело, — признался я.

— А чего не нырнул?

— Хотел. Но мне сказали, что хвостом под зад — и на берег.

— Это она тебя так раззадоривала. Знаешь, скольких она так утопила?

— И зачем ей это? — всё ещё не верил я услышанному.

— А вот этого никто не ведает. У меня, когда с десяток гургутов утонуло, пришлось запрет вводить. Да только кого эти запреты остановят, когда перед тобой появляется мечта всей твоей жизни, которую даже представить сложно, а уж воочию увидеть… и не просто появляется, а готова прямо на всё.

— И как вопрос порешал?

— Слух запустил, — горделиво признался вождь. — Что видимость всё это. А на самом деле там страшила, которых свет не видывал. И утехи у неё настолько мерзкие и извращённые, что попавшие в её объятья предпочитают умереть самой лютой смертью, чем испытывать всё это. А трупов нет, потому что съедает она их. А тех, кто умереть не смог, ест живьём и долго. Сегодня ногу. Завтра руку. Послезавтра…

— И ты решил мне сейчас эту байку пересказать на новый манер? — перебил я вождя. — Только я не гургут, на меня такие детские сказки впечатления не производят.

— Да пойми ты, ей зачем-то нужны мужики. Причём гургуты, гелы, вары — без разницы. И именно мужики. Перед женским полом она даже не появляется.

— И опять промашечка у тебя Великий. И перед Зарой она появлялась. И к Маре, Хлое и Болотной гоняла, когда я от сока дорго умирал. И беседовал я с ней в воде много раз. И, как видишь, живой.

— Не знаю, — засомневался вождь. — Может, ты ей для чего другого понадобился. И поэтому она тебя не тронула. Но гургутов моих она изрядно утопила.

— А может, они сами утонули.

— Гургут утонуть не может! — высокопарно отрезал вождь.

— Что за неверие в собственных подданных?

— Пожалуй, остаться одному не такая уж и тоскливая идея.

— Ладно, давай замнём про Ариэль для ясности. Ты меня не убедил. Я тебя не переубедил. Здесь её нет, поэтому заметём в дальний уголок и забудем до лучших времён.

Великий поднял кувшин и предложил жестом присоединиться к нему. Молча. Было видно, что обида ещё бурлит в нём, и лучший способ её угомонить — это залить изрядным количеством вина. И я его поддержал. И молчание тоже. Мне было над чем подумать.

— А тебя за что сюда? — Как оказалось, Великому вождю достаточно было пары глотков и пары минут, чтобы восстановить душевное равновесие.

— Не знаю, — честно признался я. — С их слов звучало как в благодарность за то, что я там что-то сделал и не подвёл. Только вот я ни хрена не делал. Да. Ещё, типа, должен им был спасибо сказать, что не убили.

— Странно, — медленно произнёс вождь, — и совершенно непонятно.

— А ты мне, кстати, так и не дорассказал, за что тебя. Соскочил такой на водного духа. Оболгал её по-всякому.

— Ты, кажется, замёл эту тему в какой-то там угол, — напомнил Великий. — Вот и не выметай обратно.

— Хорошо, — легко согласился я. — Так расскажешь или будешь увиливать?

— Долгая история.

— А поведай-ка мне, куда ты торопишься? Может, и я с тобой торопиться буду. Пока у меня перспективы на ближайшую вечность — это нажирать бока и сажать печень. У тебя, кстати, тоже.

— Вот как ты думаешь, — начал вождь после продолжительной паузы, — всем в нашем мире нравится, что здесь правят бабы?

— Ну, я не сексист. И если честно, мне глубоко наплевать, кто кем правит. Лишь бы результат был хороший.

Если Великий вождь и не понял про сексизм, то вида не показал. Хотя кто его знает, как ему растолковал тот переводчик, которые перетолмачивал словечки моего мира на здешний язык. И наоборот.

— А вот многим в этом мире не наплевать, — продолжил Великий. — Тебе уже рассказывали истории прихода баб к власти?

— Угу, — поддакнул я.

— Так вот, это всё происходило настолько давно, что многие начали сомневаться в кровавости тех времён. И тут немаловажную роль играют гургуты.

— Какую?

— Пугающую. Вот посмотрите: у гургутов правят мужики. И они самые жестокие, кровожадные и беспощадные особи этого мира.

— Встретишь гургута — убей его! Или он убьёт тебя, — повторил я недавние слова вождя.

— Именно так, — согласился вождь и отхлебнул из кувшина. — А вот теперь представь, что две будущие правительницы спрятались именно у гургутов. Пожили там. И вернулись живыми, здоровыми и счастливыми. Плюс братья Хлои немало расскажут о времени своего пребывания в гургутском племени. И что получается? Что гургуты — милые парни! А власть мужчин вовсе не означает беспрестанную резню всех и вся.

— И это пошатнёт все устои матриархата, — наконец въехал я.

— А ещё мы договорились с девчонками, что, когда они придут к власти, мы заключим перемирие и провозгласим сближение наших народов. Начнём с торговли, а дальше потянется и всё остальное.

— И поэтому они решили убить своих дочерей.

— Нет, поэтому они решили убрать меня, — возразил Великий вождь. — Не будет меня, Хлою с Марой изгонят из племени.

— А ещё лучше убьют свои же, а свалят на вас.

— Да что же ты такой кровожадный-то? В вашем мире все такие?

— В моём мире это детские шалости. И лучше тебе не знать, что творится в моём мире.

— Так вот почему тебя тоже закинули сюда, — догадался вождь.

— А вот мне это совсем не понятно, — не согласился я с Великим. — Или у вас какое-то извращённое восприятия и моём мире, и о его жителях?

— Нет у меня никакого восприятия, — отмахнулся вождь. — А вот у Лои есть. Она жила в твоём мире, и не зря она тебя изолировала.

— Тогда сразу убила бы.

— Да что ж ты такой кровожадный?!

— На самом деле я пацифист до мозга костей. Но обстоятельства заставляют меня пересмотреть доктрину моего отношение к этой троице.

— Давай выпьем, — вздохнул Великий. Видимо, переводчик сломался на пацифизме, а добила его доктрина, и он послал всех лесом.