— Они знают, что делают, — мрачно сказал он. — Бьют по ключевым точкам, пытаясь фрагментировать сеть. Тактика разделения, классическая военная стратегия.

— Ответные меры? — спросил Титан, готовый возглавить контратаку.

Антон открыл глаза. В них мелькнул янтарный огонь, давно не виденный членами Совета:

— Защита. Эвакуация наиболее уязвимых групп в центральный комплекс. Активация резервных узлов грибницы.

— А контрудар? — нетерпеливо спросил Титан. — Они ждут нашего ответа, проверяют нашу решимость.

— И получат его, — кивнул Антон. — Но не такой, какого ожидают.

Он подошёл к центральному узлу грибницы, пульсирующему в ритме ускоренного сердцебиения:

— Я активирую протокол "Объединение". Временная интенсификация телепатического поля для всех добровольных участников сети.

Елена, только что вошедшая в Сердце, тревожно посмотрела на него:

— "Объединение"? Мы никогда не тестировали этот протокол в полевых условиях. Нагрузка на индивидуальные сознания может быть критической.

— У нас нет выбора, — ответил Антон. — Министр рассчитывает на классическую военную конфронтацию. Мы не будем играть по его правилам.

Он погрузил руки в живую ткань грибницы, напрямую соединяясь с её нервной системой:

— Я запускаю сигнал. Каждый, кто согласен временно усилить свою связь с коллективным сознанием, получит возможность это сделать. Остальные останутся на периферии сети, защищённые от вмешательства.

По всей колонии люди и эволюционировавшие существа, связанные с грибницей, ощутили мягкий телепатический импульс — не приказ, не принуждение, а вопрос. Предложение временно стать чем-то большим, чем отдельная личность. Объединиться для защиты общего дома.

Отклик превзошёл ожидания даже самого Антона. Тысячи сознаний синхронно ответили согласием, от высокоразвитых "Альф" до простых рабочих зомби, от учёных до членов общины Святогора. Добровольное единение, не стирающее индивидуальность, но поднимающее её на новый уровень интеграции.

Грибница засветилась изнутри, её волокна запульсировали ярче, быстрее. Возникло нечто новое — распределённый сверхразум, коллективное сознание, сохраняющее при этом уникальность каждого своего элемента.

Антон стал центром этой новой сущности, интерфейсом между индивидуальными разумами и общим полем. Он чувствовал мысли, эмоции, знания тысяч существ, текущие через него, как через проводник. Не подавляя, а дополняя его собственную личность.

— Что происходит? — потрясённо спросил Левченко, наблюдая показания приборов. — Это какая-то новая форма телепатической связи, отличная от всего, что мы видели раньше.

— Симбиотическое единение, — тихо ответила Елена, сама ощущавшая отголоски этой связи. — Антон нашёл способ создать коллективный разум, не жертвуя индивидуальностью его частей.

В этот момент двери Сердца открылись, и вошёл Святогор в сопровождении нескольких членов своей общины.

— Мы чувствуем изменения, — сказал старейшина, глядя на светящийся узел грибницы и Антона, слившегося с ним. — Новую форму связи. Более глубокую, но не подавляющую.

— Это ответ на атаку, — объяснила Елена. — Министр пытается разделить нас, фрагментировать телепатическую сеть. Антон отвечает противоположным — интенсификацией связей, созданием более устойчивой структуры.

— Умно, — кивнул Святогор. — Инстинкт коллектива против инстинкта войны. Но что дальше? Министр не остановится.

— Дальше, — голос Антона звучал странно, будто накладываясь сам на себя, резонируя с тысячами других голосов, — мы покажем им альтернативу.

Его глаза открылись, светясь не янтарным, а многоцветным светом, в котором смешивались оттенки всех соединённых с ним сознаний:

— Не разрушение, а трансформацию. Не войну, а понимание.

***

Военные силы "Нового Ковчега" методично продвигались к центральному комплексу колонии. Их вооружение включало не только обычные виды оружия, но и специальные биологические агенты, разработанные для поражения грибницы. Министр лично возглавлял операцию, уверенный в её успехе.

Их тактика была проста и эффективна — уничтожить периферийные узлы телепатической сети, изолировать центральный комплекс, а затем нейтрализовать высшее руководство колонии. После этого оставшиеся зомби, лишённые координации, должны были стать лёгкой добычей.

Но что-то было не так. По мере продвижения к центру колонии, солдаты министра не встречали ожидаемого сопротивления. Боевые зомби не бросались на них волнами, как во время прошлых конфликтов с военными. Территория казалась почти пустой, будто эвакуированной.

— Что-то не сходится, — нервно сказал командир передового отряда, связываясь с министром. — Где противник? Почему они не контратакуют?

— Они деморализованы, — уверенно ответил министр. — Наш удар по их "нервной системе" сработал. Продолжайте наступление.

Отряд достиг широкой площади перед центральным комплексом. И здесь их ждал сюрприз. Площадь была заполнена... людьми. Обычными людьми из общины Святогора, а также другими членами колонии, сохранившими человеческий облик. Они стояли молча, без оружия, просто образуя живую цепь.

— Что это? Живой щит? — возмутился командир. — Они используют гражданских как прикрытие?

В этот момент из-за спин людей вышли эволюционировавшие существа — не только боевые зомби, но и те, кто сохранил высокий уровень интеллекта и самосознания. Они встали рядом с людьми, плечом к плечу, также безоружные.

А затем из дверей центрального комплекса появился Антон. Его трансформированная фигура, окружённая мягким многоцветным свечением, двигалась медленно, величественно. За ним следовали члены Совета — Елена, Нексус, Титан, профессор Левченко, Святогор.

Они вышли на середину площади и остановились, глядя на вооружённых солдат.

— Что это за представление? — спросил министр, выходя вперёд своего отряда. — Думаете, мы не будем стрелять только потому, что вы выставили вперёд людей?

— Мы не выставляли никого, — спокойно ответил Антон. — Они сами выбрали стоять здесь. Как часть нашей общины. Как символ нового пути, который вы пытаетесь уничтожить.

Министр усмехнулся:

— Красивые слова. Но факты говорят сами за себя. Вы — мутанты, искажённая форма жизни. Мы — законные представители человечества, несущие ответственность за его выживание.

— Человечество, — медленно произнёс Антон. — Вы говорите о нём, как о чём-то монолитном, неизменном. Но оно всегда было разнообразным, адаптивным, эволюционирующим. От первых гоминидов до homo sapiens путь был долгим. И он не закончен.

Он сделал шаг вперёд:

— Вы боитесь изменений. Боитесь потерять свою идентичность. Я понимаю этот страх. Я сам прошёл через него, когда начал трансформироваться.