- Не шутил я, Еремей! – припечатал рыжий.

- Ох, господи, воля твоя!.. – поднял мужик очи к небу, – Она ж меня сковородкой пришибёт, когда вернусь! Ежели слышала…

- Слышала! – подтвердил сыскарь, – Все слышали! Вся Гончарная улица, и ещё три соседние! И как ты лаялся матерно, и как супружнице угрожал… И, как похвалялся, что у тебя полюбовница есть, и супруга тебе теперь без надобности…

- Кто?! Кто… похвалялся?..

- А ты угадай с трёх раз!

- Э-э-э… обратно, я?!

- Ты, скотина, ты, каналья! И скажи спасибо, что я тебя на ночь в холодную бросил, а то супружница твоя как раз за сковородкой побежала!

- Спасибо, Степан свет Русланович! – всхлипнул мужик, – Спасибо, отец родной!

- Эх, Ерёма… Ну что ты за свинья такая…

- Не я это! – выпучил глаза мужик, – Как есть, не я! Не я это лаялся! Вино, проклятущее, моими устами лаялось! И полюбовницы у меня нет! И отродясь не было! Как бог свят, не было!

- Вино, говоришь? – прищурился рыжий, – И как же оно в тебя попало, то вино?

- Дык… – мужик замялся, – Естественным путём попало! Через горло…

- Мурло ты Ерёма! – не выдержал рыжий, – А в горло-то, кто тебе вино лил? Уж не я ли?! Сам заливал, собственной рученькой! А ведь знал, что во хмелю буйный! И что теперь с тобой делать?..

- Что?!

- А ничего я не буду делать! – решился Степан, – Пшёл вон отсюда! А я, через четверть часика по твоим следам стражников отправлю. Пусть так и запишут в отчёте: убит, дескать, гончар Еремей, прямым ударом сковородкой по лбу!

- Степан Русланович! – взвыл мужик, – Не погуби!!!

- Это не я тебя гублю… – ровным голосом объяснил рыжий, – Вино тебя губит. Которое ты, своей рукой, в своё же горло вливал!

- Зарекусь! – широко перекрестился Еремей, – Видит бог, зарекусь! А, Степан Русланович?..

- Ну, смотри Ерёма! – внушительно ответил Степан, – Поверю тебе. Но, ежели ты своё слово нарушишь… на себя пеняй! Филька! Посади этого сукина кота опять в холодную! Авось, супружница его поостынет малость. Сегодня-то она в бешенстве, завтра будет просто в гневе, послезавтра в себя придёт… А дней через пять сама к нам прибежит, просить, чтобы мы этого оглоеда выпустили. Нельзя бабе без мужа… Ну, потом поучит, конечно, ухватом вдоль спины… но не убьёт ведь насмерть? Решено! Сажай его в холодную, Филька!

- Бу сделано! – радостно оскалился молодой парень, весело наблюдающий за разговором, стоя у дверей.

- Спасибо, Степан Русланович! – у Еремея даже слезинка по щеке побежала, – Спасибо, сокол наш ясный! Век за тебя буду бога молить!

- Пошли ужо… – ухватил Филька Еремея за шиворот.

- И детям накажу! – уже из коридора выкрикнул Еремей, – И детям накажу, чтобы бога за тебя молили!

Рыжий, оставшись один, вздохнул, прошёлся из угла в угол, остановился, поднял вверх указательный палец и значительно произнёс сам себе очень мудрёное слово:

- Прок-фик-лак-тик-ка!

И даже самому себе понравилось! После этого рыжий подошёл к окну и выглянул наружу, высоко ли солнце? Не пора ли обедать? Но тут двери широко распахнулись и в комнату влетел тот самый Филька. Только теперь от его весёлости не осталось и следа.

- Беда, Степан Русланович! – выдохнул он, протягивая рыжему клочок бумаги, – Как есть, беда! Посыльный! Из дворца!

Рыжий торопливо выхватил листок из его пальцев. Корявым почерком было начертано одно только слово: «Срочно!».

Во дворце Степана ждали. Едва только он спрыгнул со Звёздочки, подарка Кащея, предмета зависти всей столицы, как его тут же подхватили под локотки и чуть не бегом потащили дворцовыми переходами. И аккуратно, бережно, втолкнули в трапезную, хорошо памятную по предыдущему делу.

Денис Гордеевич пил. Он пил вино, чаша за чашей, и не пьянел. Только бледное лицо постепенно наливалось краской.

- Степан! – хрипло воскликнул он, переводя взгляд на сыскаря, – Беда у нас, Степан…

- Покража? Грабёж? Похищение? – деловито уточнил рыжий, – Во дворце? В гостином дворе? В столице?

- Сейчас обскажу… – пообещал царь и оглянувшись на стольника, поварят и прислугу, негромко приказал, – Все вон!

Дождался, когда пятящийся задом наперёд люд вышел из трапезной, и тяжело вздохнул:

- Не во дворце и не в столице. И, даже, не в нашем царстве. Но всё равно, беда! Ты, Степан, присаживайся за стол, да отведай, чем бог послал, а я тебе всё рассказывать буду.

- Не время мне обедать, – твёрдо возразил рыжий, – Не приведи, чавкая, какую деталь упущу! А она, может, наиглавнейшая во всём деле будет! И, ещё: не позволите ли, государь-батюшка, самописному перу ваш рассказ протоколировать?

- Как знаешь, – махнул рукой царь и приложился к винной чаше, – Слушай!

* * *

Протокол показаний Его Величества Дениса Гордеевича Берендеева. Показания снимает сыскарь Его Величества, Степан, сын Русланович, Торопов. Запись ведётся самопишущим пером.

Его Величество Денис Гордеевич: Ты на меня Степан так не смотри! Сам знаю, что лакаю без меры. А ведь бросил пить… почти! После прошлого-то раза. Ты думаешь, я не понял, почему меня друг мой забубённый подпаивал? Отлично я всё понял! Потому что собутыльника труднее в подлости и предательстве подозревать! Ну вот он и… Да только сегодня случай особый.

Ты знаешь, я не из трусливых. И по молодости богатырствовал, то бишь, рыскал по вольному свету, достойного противника разыскивая. И никогда лица от опасности не отворачивал! Да и потом, на охоте, к примеру, выйти на матёрого медведя с одной рогатиной? Пф-ф! Не вопрос! Мало, с рогатиной, с простым ножом выйду! Не устрашусь… Но тут, повторюсь, случай не из рядовых.

Что-то я всё топчусь вокруг да около. Уф! Начну-ка я с начала!

У Василисы Премудрой вчера юбилей был. Не знаю, какой по счёту, не спрашивай! Тут дело вот в чём: может, яблоки у неё молодильные растут, может, родник с живой водой откопали, может, ещё колдовство какое, но Василиска вечно молодая ходит. Не стареет! Но, заметил я, что каждые пять лет, она юбилей справляет. Я уж прикидывал, а не связана ли эта её вечная молодость с юбилеями? Обычные её дни рождения я что-то не припоминаю, а юбилеи – каждый раз! Может, во время этих юбилеев, она свои нажитые года гостям незаметно раскидывает?.. А что? Пригласит сто гостей, каждому всего по восемнадцать деньков и накинется. Я подсчитывал. Незаметно совсем. А ей – все пять лет долой! Ну, это я не утверждаю, да и не в этом дело. Главное, что пригласила Василиска всех на очередной юбилей…

Ну, понятно, собрались все, кто мог. Тут тебе и приглашённые гости со всего белого света, тут и делегации от крупных городов, от купцов, от цеховых сообществ… Все с подарками, поздравлениями… Василиска улыбается, кланяется на все стороны, ответные подарки дарит. По всему дворцу её волхвы до волшебники всякие чудеса творят. То розы прямо из стены лезут, то радуга над столом раскидывается… Ну, чудеса всякие, чего непонятного?! За окном целый звездопад устроили. Это помимо фейерверков!

Хозяйка радуется, гости радуются, все вокруг радуются… как вдруг стена дворца разлетается в щепки… и прямо в тронный зал влетает… дракон!

Само собой, бабы в визг, мужики в ладоши хлопают… ещё бы! Такое представление! Только это не представление было, Стёпушка… Как начал тот дракон вокруг себя всех рвать и калечить, как брызнула вокруг кровушка…

Я тебе уже говорил, что я не из трусливых. А тут оробел. И прямо признаюсь, что оробел! Потому и вино пью сегодня без меры! Оробеешь тут… Ты дикого быка себе представляешь? Зубра, либо тура? Вот, увеличь его так, что коли он под моим балконом пройдёт, то свободно об тот балкон свою холку почешет! И все мускулы соответственно увеличились… Так, что нога теперь такая, что призадумаешься, хватит ли тебе длины рук, чтобы её обхватить? И это только передняя нога, про заднюю уже молчу… Зубы… подлиннее кинжала будут! Каждый зуб – сабля, чистой воды сабля! И всё туловище, ровно пластинчатым доспехом покрыто! Наверное, видел, какие у меня в переходах рыцарские доспехи стоят? Есть которые и с пластинчатым доспехом. Должен представить. Только каждая пластина размером со щит! А то и поболее… И хвост шипастый! И взгляд самый лютый!