— Не знаю. Думал в моторостроительный колледж пойти. На автомеханика.

      Я возмущённо спросил его:

      — Серьёзно? Даже не в институт, а в какой-то колледж?

      — Артём! — мама одёрнула меня.

      Чавканье ватрушкой и хлюпанье чаем вдруг смолкли и освободили место для давящей неловкости и стыда.

      — А что? — я отчаянно засопротивлялся. — Ты же не глупый, зачем тебе колледж и автомеханика?

      Витька ухмыльнулся и звонко брякнул чайной ложкой:

      — А куда предлагаешь? Адвокат, экономист, бухгалтер?

      Я пожал плечами:

      — Да хотя бы.

      — Вить, не обижайся на этого дурака, ладно? — сказала мама и махнула рукой в мою сторону. — Вообще уважения к другим у тебя нет, да? Бессовестный какой сидит.

      Я обиженно свесил нос. Дурость самая настоящая, надо же такое сказать. Задел его, наверно, своими идиотскими комментариями. С чего я вообще вдруг решил, что автомеханика это что-то плохое?

      Понятия не имею.

      Всю жизнь моему поколению вдалбливали, что обязательно нужен институт, университет, чем холёней и ближе к Москве, тем лучше. И чтобы не дай боже никакого завода и работы руками, нет, только просиживание штанов в офисе.

      Фу. Стыдно так за себя стало, ужас.

      Я покосился на Витьку исподлобья и тихо так, совсем-совсем скромно пробубнил:

      — Извини…

      Мама схватила меня за краешек рубашки, испачканной сливочным кремом, и строго сказала:

      — Ты лучше иди вон, отмойся, а то сидишь тут, как поросёнок.

      Витька посмеялся, посмотрел на меня и закивал, мол, да, иди, послушайся маму. Я ушёл в ванную. Дверь запер изнутри на шпингалет, включил сильный напор воды в раковине и тяжело вздохнул. Хоть тут немножко побуду один, с мыслями соберусь после этой выходки с Витькиным колледжем.

      За стеной послышались их разговоры. Так хорошо и отчётливо послышались, будто они прямо здесь сидели, со мной, в ванной. Стены-то картонные.

      — Елена Алексеевна, я спросить Вас хотел, — Витька сказал маме. — Артём говорил, что вы врач. Вот вы мне, как врач подскажите. Я просто иногда думаю, вдруг я его как-то нагружаю? Ну, прогулками там или ещё чем.

      — Да ты чего, пускай! — мама посмеялась. — Гуляйте, ему наоборот полезно! Я только рада, ты что. А то в компьютере своём всё сидит.

      — Да, я понимаю, мы с ним гуляем, да, воздухом свежим дышим. Я имею в виду… — он чуть замялся. — Не знаю даже, как сказать… Мы вот с ним на турнике занимались. Ну, как занимались, он подтянулся разок. И у него кровь пошла. Сказал, что давление, и я… Перепугался немного, короче.

      Я громко цокнул и сел на краешек ванны. Так ведь и знал, что напугал его тогда этим своим представлением.

      Мама ему ответила:

      — Да бывает у него, не обращай внимания. А он тоже дурачок маленький, как будто не знает, что нельзя так резко и шею, и всё остальное напрягать.

      — Да, я как раз об этом. Я просто хочу знать, что ему можно, а что нельзя. Вдруг… Не дай бог, мало ли.

      — Вить, перестань, чего уж ты. Всего понемногу можно.

      — Я его гонять не собираюсь, вы не подумайте, — он сказал это так, будто оправдывался перед ней за что-то. — Просто смотрю на него и… блин, мне неудобно вам говорить.

      — Говори, не стесняйся, что такое?

      — Просто немножко хочется, чтобы он лишний раз погулял, попрыгал, побегал. Может… блин… Просто подумал, может, руки у него как-то окрепнут? Пройдёт это всё.

      Мама обрадовалась и ответила:

      — Так и надо. Вперёд. Я и слова не скажу.

      — Его со мной никто не обидит, если что, не переживайте, ладно? Я послежу.

      — Кто не обидит?

      — Да ну мало ли кто. Всяких хватает. Район-то у вас неспокойный. Я тут семь лет уже в школу хожу.

      Я немножко постоял у раковины с мокрым рукавом и подождал, пока разговоры стихнут. Не хотелось обрывать их беседу в самый неподходящий момент.

      Я вышел из ванны и сел за стол на своё место. А Витька с мамой вели себя так, будто ничего и не было, будто и не обсуждали только что мои вечные болячки.

      — Ну что, чаю ещё будете? — вдруг спросил мама.

      — Ой, нет, спасибо, Елена Алексеевна, — он ответил ей и похлопал себя по животу. — Наелись как тузики. Давайте я вам помогу немножко убраться, что ли?

      — Давай, давай, — она на меня посмотрела. — А то от Артёмки помощи не дождёшься.

***

      Витька помогал маме с чашками и тарелками. Так ловко это делал, так уверенно хозяйничал на нашей кухне, рукава своего кителя засучил, знал чего и куда положить, глупых вопросов не спрашивал. Если бы я на чужой кухне убирался, рот бы у меня вообще не затыкался.

      — А это куда убрать? А это? А вон то? А вилки с ложками у вас где лежат?