— А я думал, задирается.

      Он посмеялся:

      — Да какой там. У бабулек даже стреляет. Кретин больной. Ну у них-то откуда, а?

***

      Не стал его провожать до школы, ещё не дай бог нас вместе застукают. Дошёл с ним до угла нашего длинного дома, помахал ему вслед и стал смотреть, как его тёмно-зелёный силуэт исчезает в пушистых сверкающих сугробах.

      Чего делать весь день? Без него. Без тепла. Без уюта. Без прогулок. Вот бы ещё разок так. Скучно. Делать совсем будет нечего.

      Нет. Вру. Есть чего.

      Пальцы мои весь день стучали по клавишам. Глаза испуганно застыли перед белым пустым экраном. На белом пустом экране побежали первые чёрные буквы.

Артём Мурзин

«Когда навоется метель»

      Давно у меня такого не было. Руки сами летали по клавиатуре, в голове полились реки мыслей. Про него напишу. Напишу, как у Витьки всё было. Про сестру его, и про маму, про племянника, про него, про его кадетскую школу, про друзей, про киностудию, и про гоблина.

      И про нас с ним немножко.

      Про тепло напишу.

Глава 5. "Посреди ледяной пустыни"

V

Посреди ледяной пустыни

      Ледяное дыхание ветра душило холодом и свирепо царапало щёки. Я утонул в плотном дедовском пуховике для зимней рыбалки и на мгновение очутился в тепле и уюте. Витька на раскладном стуле сидел со мной рядышком в своей камуфляжной охотничьей куртке и в пышных тёмно-зелёных штанах, держал окоченевшими руками тонюсенькую палочку удочки и легонько натрясывал ею над аккуратной узенькой прорубью. Чернющая вода в дырке во льду плескалась и робко лизала тонкую леску ледяным языком.

      Есть там налим, нет? Не видать.

      Может, ещё увижу. Витька же обещал.

      — А вот может получиться так, что мы отсюда без рыбы уйдём? — я поинтересовался у него. — У меня дед так иногда делает. Ничего не поймает с мужиками, потом на рынок, покупает чего-то и домой везёт бабушке.

      — Тёмка, мы сюда не за рыбой пришли, ты чего? — ответил Витька и почесал раскрасневшийся на морозе нос.

      — А зачем мы пришли?

      — Больше, наверно, ради атмосферы. Зачем ещё на рыбалку ходят?

      И в правду. Зачем?

      Весь прошлый вечер я просидел на ушах у деда, всё бегал за ним по квартире, спрашивал его про нюансы зимней рыбной ловли. Клянчил экипировку. Они с бабушкой сначала удивились, с чего это я вдруг подорвался рыбачить зимой, когда даже лишний раз боялся от компьютера отойти на полчаса? Потом я им объяснил, что, мол, вот, Витёк, мой новый «друг» позвал меня с собой. Дед довольно протянул своё «понятно», радостно закивал и кинулся мне показывать свой рыбацкий склад в кладовке.

      Я и рюкзак военный у него выцыганил, а то в мой школьный ничего толком не влезет, да и пачкать его не хотелось. Штаны оказались на несколько размеров больше, я их подвернул раза три, смотрелся в них, как дурак, зато в тепле. Витька меня увидел, засмеялся, но похвалил, сказал, что не замёрзну.

      Соврал.

      — Хорошие шаровары какие, — сказал Витька и глянул на мои штаны. — У тебя дед в каком военторге закупается?

      — Не знаю. В центр куда-то ездит. Я таким не интересуюсь. Хочешь потом тебе его номер дам, позвонишь ему, спросишь. Будете с ним, как две подружки гулять, рыбачить, меня обсуждать.

      Он засмеялся:

      — Да больно надо ещё. Ба, ты посмотри какой самодовольный павлин, я не могу. И все-то про него, оказывается говорят, все-то его обсуждают, надо же.

      Сидел я с ним посреди бескрайней ледяной пустыни, слушал жалобное завывание ветра и дрожал всем телом, и совсем не из-за своей шейно-сосудистой проблемы, а от самого настоящего лютого холода. Перед походом на рыбалку я несколько раз спросил Витьку, а не опасно ли выходить на лёд в начале декабря? Да, морозные деньки уже не первую неделю тянулись, но лёд-то всё-таки штука коварная, кто его знает?

      А он отмахивался, посмеивался над моим глупым страхом. Сказал, что всю жизнь здесь рыбачит, на Зелёном Озере, как раз недалеко от дома. Заверял меня, что лёд не тоньше десяти сантиметров, что уже можно спокойно выходить и работать коловоротом. Я поначалу боялся ступать на снежный простор застывшего озёрного льда, но, когда увидел на нём парочку других рыбаков на раскладных стульчиках возле прорубей, успокоился и медленно побрёл вслед за ним в самое сердце озера.

      — Замёрз, что ли? — Витька спросил меня, в голосе его прозвенели нотки заботы.

      — Нет. Пойдёт.

      — Ещё полчасика посидим и двинемся, ладно?

      Я молча кивнул и отвёл взгляд в сторону. Зимнее умиротворение. Ноздри жадно вдыхали беспощадный морозный воздух, глотка после этого чесалась и кашляла. Пёрышком щекотало в лёгких.

      — Ты так глубоко не дыши, — он распереживался. — Горло ещё застудишь.

      — Не бойся, не застужу.

      — Застудишь, застудишь. Вон же, твой дед сказал мне тогда, что ты дохлятина, что болеешь всё время.