Нет. Стоит, лыбится, сверкает зелёными глазками и будто совсем ничего не ожидает в ответ.
— Сегодня как, погуляем? — Витька спросил меня аккуратно.
— Очень бы хотелось, — ответил я. — Но я вчера так задубел. И немножко сегодня на студии замотался. Извини.
— Тогда домой тебя провожу? — он робко спросил меня.
— Проводи.
Всю дорогу домой он плыл со мной в этом снежном море среди бетонных кораблей и освещал мне дорогу своей улыбкой. До самого дома меня довёл и даже ни разу не закурил. Неужто заметил, как я вчера корчился от его дыма?
Витька всё стоял и неловко молчал. Глядел на меня в тусклом бархатном свете под гнилым козырьком моего подъезда.
Я спросил его:
— Зайдёшь как-нибудь на днях?
— Если приглашаешь, то зайду.
— Да. Приглашаю.
Жил бы один, позвал бы его к себе прямо сейчас. Дома ведь бабушка с дедушкой, надо будет выкручиваться, объяснять, чего это я с каким-то новым другом притащился в семь вечера.
Скрежет расставания на сердце, привкус неприятной горечи от его прощального взгляда. Витька запрыгнул в автобус, сверкнул мне рукой в окошке и уехал далеко-далеко к себе домой на другой конец города.
***
Натановский переулок.
Зарёкся сюда приходить, а всё равно наведался после школы. Нырнул в очаровательную тишину, в море городского зимнего умиротворения. Неспешно шагал по узеньким уютным тропинкам. Слышал за высоченным ржавым забором как прапорщик грозно лаял на кадетов, как звонкое эхо его криков разливалось по всему плацу.
— Равняйсь!
Тишина. Эхо. Шум ветра.
— Смирно!
И опять всё утихло.
Ровная шеренга красно-чёрных кителей, сосредоточенные суровые взгляды, отточенные механические движения. Такие все одинаковые, похожие друг на друга. Где же Витька? Не разобрать.
Вон там, ближе к концу. Стоит, выше всех нос задирает. Видит меня оттуда? Непонятно.
Не важно.
Главное, что я мог стоять здесь и издалека любоваться им с гордостью в глазах за что-то такое своё. Родное. А может, он и сам глянет в мою сторону и увидит, как к холодному забору прильнула моя довольная морда.
Сверкнёт мне взглядом, улыбнётся и скажет:
— Вон он, пришёл, мой этот, как его…
Ушастый бандит.
Глава 3. "Всю ночь"
III
Всю ночь
Огненный танец одинокого синего пламени на газовой конфорке и запах только что затушенной спички. Какой-то несчастный в доме напротив, как и я, вскочил в пять утра и зажёг свет на кухне. Мерцал в окошке туда-сюда своим сонным силуэтом. Дворник впустую скрёб рыхлый снег старой лопатой, через час опять наметёт, к чему старания?
На кухне холодно, дрожь спину лупила. Пряный чай с лимоном чуть-чуть согревал. Я вскочил со стула и полез в сумку проверить документы. Тесты по английскому, анкеты, выписки с оценками из школы – всё на месте. Нашёл тоже из-за чего переживать, весь день же вчера собирался, раз пять всё перепроверил.
Решил никому не рассказывать об этой своей затее со Стэнфордом. А то ещё не получится и начнётся, «ну вот, Артём, мы уж думали, ты поедешь, магнитиков нам с Калифорнией привезёшь». Слышать этот скрытый яд злорадства в их голосе, когда у меня в очередной раз что-то не получится… А с этим поступлением шансов у меня вообще почти не было, так просто, впустую пробовал свои силы ради интереса. Пусть лучше узнают, когда всё получится. Если получится.
Сам-то даже не верю.
— Артём, — бабушка окликнула меня в коридоре.
Не успел даже ботинки надеть. Хотел под шумок смыться.
— Да, чего? — я ответил ей.
— Всё, что ли взял? Бумажки никакие не забыл?
— Не забыл.
Рука машинально потянулась к сумке с документами.
— Давай тогда, с богом, ладно, сынок?
Я подошёл к двери и схватился за ручку.
— Только вот летом приехал, опять уезжаешь, — тихо сказала бабушка. — С дедом что без тебя делать будем?
Громкий беспомощный вздох. Моя рука схватилась за деревянный дверной косяк.
— Никто ещё никуда не уезжает, бабуль, — я ответил. — Я просто пробую. Пожалуйста. Хватит про это.
***
Верхнекамские улицы холодно просыпались и зевали морозом. Ноги барахтались в снежном болоте, пушистые белые звёздочки надоедливо липли к лицу.
Семьдесят седьмая школа.
