— А тебя этот, как его, Мосол, да? Этот Мосол тебя прямо съел в твоём кошмаре?

      — Да, и не раз. Последний раз снилось, что положил меня на живот, воткнул мне в спину гигантскую трубочку и начал высасывать из меня кровь, так прямо громко хлюпал, до сих пор в ушах этот звук.

      Он совсем над собой контроль потерял, весь покраснел и уткнулся лицом в подушку. Дёргался в смешливых припадках, пару раз даже негромко пискнул в попытках сдержать свой приступ.

      Он вытащил свою красную морду из подушки, посмотрел на меня и прошептал:

      — Ты же велел не смеяться, а сам сидишь и такие мне вещи рассказываешь!

      — Ну хватит, чего ты?

      — Ладно, ты только на ночь об этом много не думай, а то опять приснится тебе впервые за тринадцать лет. Возвращение Мосла.

      Я пролистнул альбом. На диван вывалилась квадратная фотокарточка. Старая, почти уже выцветшая, едва ли что можно на ней разглядеть.

      — О, у тебя и такие есть, — сказал Витька и схватил фотографию. — Я ещё в детстве такой фотоаппарат себе всё хотел. Чтобы фоткать и сразу печатать. Как уж он называется?

      — Полароид?

      — Да, да, точно. Всё у родителей клянчил, а он дорогой такой, бляха. Сейчас, наверно, уже дешевле, но раньше вот дорогой был. Круто было бы, да? Я бы тебя сейчас щёлкнул, мордёну твою кудрявую.

      Ничего ему не ответил, молча перелистнул альбом. На фотографии мужик в чёрном свитере. Глаза пустые, волосы чуть кудрявые, тёмные. Не худой, и не толстый, немножко упитанный. Стоит одиноко посреди снимка, а вокруг пустота – жёлтые стены бурьяна и небесная твердь над башкой.

      — А это кто? — спросил Витька. — Солидный такой мужичок.

      В голове напустили тумана. Язык превратился в свинец. Затвердел. Онемел.

      — Тёмыч? — он всё не унимался. — Кто такой, говорю?

      — А ты догадайся.

      — Понятно.

      Он провёл пальцем по фотографии и посмотрел на меня. Потом опять глянул на снимок. Сравнивал.

      — Похож, — Витька одобрительно закивал. — А у тебя от отца кроме порнухи ничего не осталось?

      — Прекрати. Он же умер, зачем так говоришь?

      — Я так уж, в шутку. Не осталось?

      — Осталось.

      — Покажешь?

      Я помотал головой:

      — Нет. Там ничего интересного, мелочи всякие.

      — Так мелочи – это интересно. Крупности то кому нужны? В мелочах всегда всё самое интересное.

      Я громко вздохнул:

      — Вить. Всё, сказал же тебе. Нет. Потом, может быть, как-нибудь.

      Он замолчал и будто задумался. Обиделся? Пёс его знает. Главное, что замолчал. Я пролистнул альбом и заулыбался. Старая фотография, где я сидел с недовольным лицом перед тарелкой с супом и подпирал рукой лоб, корчил морду, всем видом показывал, как я не хотел его есть.

      Как вдруг…

      Жгучее тепло возле уха.

      Витька смотрел на меня, радостно улыбался, весь красный, как рак. Я пощупал своё правое ухо. Мокрое, влажное, тёплое.

      — Ты лизнул меня, что ли? — громко вырвалось у меня.

      — Да. Вкусный заяц.

      — Совсем уже?

      Он отодвинулся к стенке, перевернулся на спину, потянулся и сказал мне:

      — Да ладно тебе, не кричи. Псов то как смотреть будем? У тебя ж все спят.

      — Наушники-то на что?

      — Точно. Продумал, молодец. Специально готовился?

      — Нет, просто частенько приходится вот так по-крысиному закрываться у себя и не шуметь.

      — Ну давай, врубай, что ли?

      Он вытянулся на диване и подложил себе подушку под голову. Я дал ему один наушник, второй оставил себе, достал кассету с Псами и воткнул её в видик. На экране заплясала белая рябь на чёрном фоне, я нажал на кнопку перемотки и стал ждать. Витька терпеливо поглядывал то на меня, то на экран, ждал не то, когда мы, наконец, мультик посмотрим, не то, когда я к нему подсяду. Или прилягу? Он вроде и сидел, а вроде бы и лежал, чёрт его разберёт.

      Я нажал на кнопку и шагнул в сторонку от телевизора, как вдруг всё вокруг загремело от рыка льва на заставке Metro Goldwyn Mayer. Сердце в пятки ушло.

      — Блин, ну ты даёшь! — Витька надо мной посмеялся.

      Я подскочил к видику и трясущимися руками ткнул на кнопку «стоп». Взгляд нервно косился на дверь. Надеюсь, бабушка с дедушкой не услышали.

      Я убавил звук и ещё раз проверил наушники. Теперь порядок. Включил мультфильм и аккуратно подполз к Витьке, лёг на подушку рядышком и коснулся его камуфляжной руки своим локтем. А ему спокойно не лежалось, взял и начал задорно дёргать ногой.

      Комната на миг почернела, и вдруг вспыхнула тёплыми красками нашего с ним детства.