- Всё верно, - правильно истолковал моё замешательство Патрик, - плащ и маска являются комплектом. Когда система работает, вам не стоит опасаться ядовитого газа или, к примеру, пыли. Маска армирована и выполняет также роль защитного барьера, а потому дополнит комплект доспехов, подаренный, как я понимаю, покойным.

Я стянул маску и выразительно посмотрел на Патрика.

- Спасибо.

- О, не стоит благодарности, это меньшее, что я мог сделать. Понимаете ли, вы отправляетесь в город работорговцев прямиком через Землю Бурь, и без подобных плащей вы там и останетесь… А, и чуть не забыл…

Он ткнул вбок, туда, где лежало несколько аккуратно сложенных пакетов.

- Что это? – уточнил я, догадываясь уже.

- Надувные лодки, - просто ответил наш спаситель. – Чтобы не тратить время на плоты.

- Ещё раз благодарю.

Маг времени кивнул, принимая хвалу, после чего добавил:

- Идите, время не терпит.

И мы пошли.

***

Скажу честно, на бесов косились, но далеко не так, как можно было ожидать. Как ни крути, а совместные бои изрядно сплотили нас, ну а желание поквитаться обидчиками расширило кругозор, так сказать. Бесы, как ни странно, тоже не буянили. Они шли отдельно, Ганье только в рот не смотрели, слушались её беспрекословно.

А ведь Кокосовая Коза говорила, что «старички» ненавидят людей так, что кушать не могут. Выходит, они или особенные, или «опытные воины» на поверку оказались молодняком.

До реки добрались ближе к вечеру и встали лагерем возле неё. Стараниями Патрика вопрос с переправой решился сам собой, а потому уже к утру мы все будем той стороне. Как бы я ни спешил, ни за что не полезу через воду в темноте! Хрен знает, что тут – южнее огромной темпоральной аномалии – водится.

А потому, определив лагерь и подготовив смешанные тройки охранников – ребятам надо было привыкать друг к другу, мы остановились на отдых.

Каждый занимался своим делом, и я в какой-то момент оказался предоставлен сам себе, а потому подошёл к реке и встал, глядя на другой – чужой – берег.

Ничем особенным он не отличался от нашего. Не было там ни выжженной земли, по которой бродят орочьи племена, ни страшных пылевых бурь, устремляющихся в стратосферу - ничего интересного. Обычная мёртвая земля, Пустошь, каких я видел больше, чем хотелось бы.

Но именно через неё нам предстоит пройти - и сделать это быстро, на грани возможного, а то и за нею. А после… Что будет после?

Я не знал.

Было ли мне страшно?

Нет. Отбоялся.

Да, я всё ещё испытывал сомнения, мучался неопределённостью, грустил от осознания того, что обязательно встречусь со своим альтер эго в иллюзорном мире и, возможно, паду в схватке с ним… Но я принимал свою судьбу. Готовился держать её удар.

Как бы ни упали игральные кости богов, я выстою. И я не позволю больше забирать то, что мне нравится! Не дам убивать тех, кто мне дорог! Не стану бегать ото всех и каждого.

Царство вечного лета что-то изменило во мне, надломило, изуродовало. И я понимал, что оно не вернётся уже никогда.

Ну что ж, значит, так тому и быть.

Мне на плечо приземлился необычайно серьёзный Айш-нор.

- Уже недолго нам осталось идти к судьбе… такая малость, - продекламировал он.

Я кивнул, соглашаясь, и проговорил:

- Мы справимся.

Архидемон промолчал, и я повторил уже громче:

- Справимся. И сметём всех, кто встанет на пути.

- Да будет так! – провозгласил чёрный ворон и устремился ввысь, расправив крылья.

Да. Так будет. Берегитесь, южане, мы идём!

Бхарат сидел, скрючившись, на носу барки и молился Калии, чтобы на той стороне реки не оказалось врагов. Ему не повезло оказаться в первой волне. Среди тех, кому придётся рискнуть своими жизнями, чтобы проверить, не спрятались ли неверные в чёрном зеве леса, не готовят ли страшную боевую магию, чтобы потопить утлое судёнышко?

На небе ярко горели звёзды, а обе луны – большие и круглые – налились алым, словно бы предрекая кровавую потеху.

Хоть ночь выдалась жаркой, душной и липкой, Бхарат обливался холодным потом. В каждом вздохе далёкого леса слышался ему скрежет стальных убийц. В каждом движении стволов на горячем ветру мерещились кошмарные рейнджеры – убийцы, не знающие жалости и сострадания. В каждом огоньке пролетающего светляка виделся ему фонарь танка, наводящего орудие и готовящегося к стрельбе.

А потому он сжимал ружье боли и молился о спасении своей никчёмной жизни, то и дело поправляя офицерскую саблю на боку.

Именно его роте предстояло начать настоящее наступление, и не сказать, чтобы Бхарат был рад этому. Его пугал этот пустынный берег, который мог быть укреплён вопреки докладам разведки.

Он страшился мысли о том, что высадка пройдёт удачно и две дивизии, тайно собранные, чтобы создать плацдарм, окажутся зависимы от тонкого ручейка припасов, поставляемых всё теми же баржами, которые так легко и просто потопить.

Но ещё больше он боялся полковника. И до ужаса страшился вызвать неудовольствие магов.

Ну да, северяне могут убить его, но боль не станет долго терзать тело, а смерть – милосердная и всепрощающая – быстро обнимет его, укрыв своим тёплым платком. Господа же чародеи способы сделать муку вечной!

И к тому же, лучше уж наступать тут, чем там, на западе.

Бхарат непроизвольно поглядел туда, где в полусотне миль должны были стоять несокрушимые бастионы Уисса. Именно там должен был наступать первый ударный корпус, которому предстояло приковать внимание врагов, заставить тех потерять драгоценное время и ошибиться.

Вот уж где будет мясорубка!

Тихо скрипели вёсла в уключинах, берег всё приближался и приближался, пока, наконец, нос не уткнулся в мягкий песок.

Бхарат вздохнул и первым спрыгнул на землю, жестом приказав солдатам следовать за собой.

Он шёл, пригнувшись, ожидая свирепого росчерка пулемёта, страшась пламени и молний, которые на них обрушат северяне… но всё было спокойно!

Ни-че-го.

Но воин священного змея Калии не позволил себе расслабиться. Он знал план досконально, но не поленился и лично раздал команды взводным, а после, прихватив адъютанта, лично углубился в лес – проверять, не скрывался ли кто-нибудь там.

Глупо, конечно, но так было спокойнее на сердце.

Никто не скрывался.

Враги либо заманивали воинов Махансапа в хитрую ловушку, либо, и правда, проглядели всё.

Он обернулся, глядя на реку, испещренную множеством теней – то новые и новые роты приставали к берегу, разгружались, расходились по сторонам, накапливались.

И вот, топор ударил о древесный ствол, а лопата погрузилась в землю.

Врагов нет? Ну что ж, они появятся, и когда это произойдёт - дети Калии будут готовы!

Его роте предстояло углубиться на запад по дороге на три мили и занять небольшую деревеньку, после чего организовать там круговую оборону, и сотник не собирался нарушать приказ, а потому, быстро собрав людей, скорым маршем приказал выдвигаться.

Деревеньку они нашли без проблем и заняли её легко. Не удивительно, ведь тут не было ни одной живой души!

Бхарату всё меньше нравилась эта ночь, но он не собирался нарушать приказы и быстро распределил людей по захваченным домам - укрепляться. Два отделения же пошли на разведку – сотник не желал сидеть на вражеской земле, ослепнув и оглохнув.

С последним, впрочем, должна была помочь штатная радиостанция. Слабый и ненадёжный артефакт, жрущий магическую энергию как не в себя, он позволял связаться даже со штабом дивизии за рекой. Правда, сигнал то и дело пропадал. Не чета простому и надёжному телеграфу. Но где ж его тут взять?

Он лично проверил пулемётные гнёзда, проследил, как на глазах рос и углублялся окоп, как из леса стали приходить толстые стволы, которые тут же, на месте, располовинивались и шли на обшивку.

Короткая летняя ночь ещё не перевалила за половину, как захваченная деревня стала напоминать нечто, пригодное для обороны, причём как с суши, так и – что было особенно важно – с реки.