***

Шень Сюин бегло осмотрелась по сторонам, склонила голову, раздумывая о том, как много вещей изменилось за последние месяцы. Тихая унылая жизнь была сметена куда-то в сторону ураганом по имени Александр, ворвавшимся к ней предвестником новой эпохи.

Что ни говори, а северные варвары всегда умели поражать своей, хе-хе, неожиданностью. И этот оказался точно таким же, как писали о его сородичах в сети. Хотя нет, не совсем таким. Слишком мягкий, добрый. Хотя, разве Лао Цзы не сказал, что слабое и мягкое побеждает? Так, может, это она уподобилась горе там, где следует плыть облаком?

Ответить на этот вопрос было сложно, очень и очень сложно. Сюин давно уже не задавалась им: всё время, все силы, все желания пожирало выживание. Ведь смерть её порадует всех ублюдков, сломавших жизнь юной и подававшей надежды певицы! Тварей, выдернувших её из дома, сделавших игрушкой садиста, изнасиловавших, заставивших есть человечину, превративших в чудовище!

И потому она жила, но только и всего.

Шень Сюин сдалась - и отлично понимала это, продолжая плыть по течению, точно лист сливы, упавший в бурную горную реку.

А потом пришёл бешеный русский и показал, что можно стремиться вперёд, идти, не взирая ни на что, и оставаться… человеком, что ли?

В глубине души она желала ему успеха. В глубине души она надеялась, что Дамхейн сломает Александра. В глубине души она лила кровавые слёзы об их общем уделе.

Но то – когда она была одна. Сейчас же, посреди шумного города, Сюин попросту не могла позволить себе и тени слабости.

Особенно тогда, когда на неё смотрели не только старые знакомцы, но и десятки новоприбывших. Охотников. Бунтовщиков. Искажённых. Людей, отказавшихся от человечности ради жизни, поступивших так же, как она. Людей, нашедших новый дом и пытающихся освоиться в нём.

Всего неделю назад они добрались-таки до Вольного Города, и новички не успели ещё примелькаться, но надо отдать им должное: они пришлись ко двору, сразу же занявшись истреблением зверей Судий и вылазками за добычей. Как ни крути, а несколько десятков закалённых мужчин и женщин, получивших в награду демонические силы, оказались знатным подспорьем.

Каждому из них быстро нашлась работа. Те, кто не хотел охотиться, пошли вместе с Малоуном в городскую стражу, усилив гарнизон. Старушка Сэйбх занялась готовкой - и Сюин очень не хотела думать о том, что же эта милая бабушка теперь может сотворить с любым человеком, которому не понравится её стряпня.

Дети же… Дети остались собой даже после пережитого кошмара: они носились по улицам, играли, помогали с мелкими поручениями.

Естественно, что все маги города знали, кого привезла Сюин, но та сослалась на Иоганна, бессовестно использовав его влияние, чтобы погасить недовольство. Так что если новоприбывшие не начнут сходить с ума в ближайшие месяцы, то ситуацию удастся спустить на тормозах.

По-хорошему, ей не следовало лгать, но, как известно, сидя на тигре, трудно с него слезть!

Сюин отлично понимала, что нужно как-то сохранить порядок в городе, что сила искажённых понадобится уже очень скоро. Пару дней назад в город пришли дурные вести: метсаны схлестнулись с порождениями Лесного Царя, а значит, Иоганн отправится воевать. И она будет стоять по левое плечо от человека, которому обязана по гроб жизни! Но для этого Вольный Город должен оставаться единым.

А потому Сюин делала то, что умела лучше всего: лицедействовала, скрывая страх за крепкой бронёй суровости, кутая неуверенность пологом глубокомысленного молчания, гася сомнения пламенем ярости.

Это помогало. Ей повиновались беспрекословно, боясь, наверное, даже больше, чем Иоганна. А ведь лишь избранные знали, кто она такая и чем питает магическую силу!

- Госпожа, госпожа! – размышления прервал тихий голосок мальчишки-посыльного, и девушка дёрнулась, гоня прочь дрёму.

Ей только не хватало сейчас погрузиться в недра собственного я!

Меньше всего на свете Сюин желала вновь оказываться в иллюзорном мире, страшась увидеть портал, ведущий туда… дальше. Сколько уже времени она отказывалась ступить в него? Как давно не делала ни единого шага? Два года, четыре месяца, семь суток и почти шесть часов.

Она понимала, что лишь оттягивает неизбежное, но стремилась не глядеть на тигра в тщетной надежде, что тот уберётся на гору.

- Да? – она машинально поправила шарф, проверяя, не сполз ли тот. – Говори.

- Там двое подъехали к воротам, говорят, что вы их приглашали.

Глаза пожирательницы округлились.

- Кто? – выпалила она, лихорадочно соображая, кого же именно принесли ветра – друзей или врагов?

- Парень и девушка. Красивая, - мальчика расплылся в довольной ухмылке.

Сюин вскочила, подхватив меч.

«Близнецы? Что они тут делают? Как так?», - подумала она, готовясь бежать к воротам. – «Да нет, быть не может, погоди, не суетись, девочка!»

- Ровесники? – коротко спросила она.

- Нет, госпожа, девушка старше.

- Ладно, разберусь, спасибо, - она кинула мальчишке медную монетку Куимре, по случаю завалявшуюся в кармане, и устремилась навстречу незваным гостям.

До ворот Сюин добралась стремительно, будто от этого зависела жизнь всего города. Потому что так оно очень даже могло и оказаться! Стрелой взлетела на надвратную башню, потеснила одного из охранников и, свесившись сверху вниз, крикнула закутанным в тёплые и очень дорогие плащи всадникам:

- Вы кто такие? Я вас не знаю!

- Правда не знаете, госпожа Алаинн? А разве не вы пригласили меня погостить у вас дома? – раздался из-под капюшона до боли знакомый голос.

У Сюин отлегло от сердца, она выдохнула и расплылась в широкой улыбке, до полусмерти перепугавшей бы любого, кто её увидел.

- Быть того не может. Айне, ты ли это?

Капюшон слетел, открывая юное, румяное от мороза лицо, обрамлённое шапкой прекрасных светлых волос, замерших в художественном беспорядке.

- Я, - подтвердила дочка казначея, - и не одна!

Её спутник тоже снял капюшон и поздоровался:

- Приветствую, госпожа Алаинн.

- И тебе не хворать. Всё ещё не исцелился от боязни крови, Эрик?

- Всё так же, - обезоруживающе ухмыльнулся парнишка, и у Сюин отлегло от сердца.

Она повернулась к стражнику и распорядилась:

- Впустить их.

«Ну, хоть что-то хорошо», - подумала китаянка, идя по ступеням вниз – встречать гостей. – «Может, узнаю важные новости?»

И спустя час они уже сидели – отмывшиеся и переодевшиеся – в натопленной комнате Сюин, а хозяйка разливала горячее и выставляла закуски.

- Что случилось, как вы оказались тут, да ещё столь быстро?

- Это короткая и очень печальная история, - пожала плечами Айне.

Сюин уселась за стол, взяла в руки чашку и отпила немного, скривилась – она так до конца и не привыкла к местному травяному настою, лишь по недоразумению названному чаем - и ободряюще улыбнулась собеседнице:

- Поверь, ты не сможешь меня удивить.

Айне засмеялась:

- Не сомневаюсь. Всё было обыденно: батюшка по возвращению решил выдать меня замуж за кого-то там и услать подальше из королевства. Нам с братом эта идея не понравилась - и мы сбежали.

- Лаконично. – Сюин приподняла брови, тонко намекая на то, что ждёт подробностей, и Айне отлично всё поняла.

Она вздохнула и продолжила:

- Брат украл перстень отца и подделал его подпись, так мы выправили себе все нужные документы. А я же раздобыла…

Она умолкла на полуслове, подхватила сумку, лежавшую возле стула, и достала из неё несколько внушительных бриллиантов.

Разумный выбор. Так уж сложилось, что драгоценных камней в Дамхейне водилось изрядно, но и спрос на них превышал все разумные пределы, потому как блестяшки постоянно требовались артефакторам, алхимикам и техномагам. Поэтому все, у кого водилось золотишко, старательно обменивали его на драгоценные камни. Они и весят мало, и места занимают чуть-чуть – сложи в банку - и ты богач, и ценятся всюду.