Я закашлялся и покосился на Айш-нора, сидевшего на плече.

Кажется, архидемон раздулся от собственной важности и довольно улыбался. При этом я решительно не понимал, как ворон в принципе может улыбаться клювом!

Этот мог.

- И не страшно было?

- Чуть-чуть, - честно призналась девочка, - когда госпожа пробила мне грудь, но потом всё стало хорошо и я вернулась в избушку.

- Куда?

Радха замялась и улыбнулась.

- В домик посреди леса. Мы в нём жили с мамой и папой, когда те были живы.

- Прости, - вздохнул я.

- Всё хорошо, господин. Владыка сказал, что когда я стану сильнее, смогу попадать в него каждый раз, как захочу, а потому я очень скоро буду сильной-сильной, вот увидите.

Шутки-шутками, но в этих словах была истина. Девчонка во время нашей безумной лесной карусели убила не одного и не двух монстров. Она просто брала копьё и влетала в них на полной скорости, прошивая насквозь даже древолюлов.

- А что по заклинаниям? Начала учить новые?

Радха замялась и поглядела на Айш-нора.

- Кар! – сообщил тот.

- Простите, господин, - потупилась она.

Я махнул рукой, не желая портить настроение девчонки.

- Не волнуйся, нельзя так нельзя.

- Умнеешь ты, о человече, - довольно проговорил Айш-нор.

- Прям не нарадуюсь на свою гениальность, - буркнул я, переставляя ноги.

Смысла торчать на одном месте нет, нужно двигаться, авось, разберёмся что к чему по ходу. И правда, спустя каких-то десять минут мне показалось, что непроглядная тьма стала чуть слабей. Я прищурился, обновив усиление тела и ментальный барьер. Да, точно! Вдалеке промелькнул отблеск пламени.

- За мной! – приказал я и первым сорвался с места.

Бежать долго не пришлось: казавшийся бесконечным коридор неожиданно кончился, и мы вышли на круглую арену, в которую вели четыре тоннеля.

Монументальная каменная платформа, возвышавшаяся посреди круглого подземного зала, чей сводчатый потолок исчезал в вышине, освещалась факелами, дающими жар, но не чадящими, а посередине её замерло знакомое козлоногое существо, одетое в одну лишь набедренную повязку, поигрывающее рельефными мускулами.

Но не бес привлёк моё внимание, а чёрный ворон, сидевший у того на плече.

Айш-нор вцепился мне в плечо когтями, пробив насквозь и одежду, и мясо, а после простонал:

- Сил-нар, ужели это ты? Но как подобное случилось? Ответь мне, друг, уж не приснилось твое виденье? Не молчи!

Тот, кого звали Сил-наром, недовольно заёрзал и проговорил с откровенной враждебностью:

- Тебе ль, предатель говорить, изображать любовь и дружбу? С тобой я не хочу болтать, ты больше никому не нужен!

Когти впились ещё глубже в мою плоть, Айш-нор, по-настоящему потрясённый и разгневанный выкрикнул:

- Как смеешь ты перечить мне? Дерзить владыке! Прекословить! Склони главу, о жалкий червь…

Но Сил-нар перебил:

- Иль что? Слабак, лишённый силы? Ты в жалком шаге до могилы!

Архидемон поник, сдулся, точно из него выпустили весь воздух, и я поспешил прийти на помощь:

- Айш-нор, я так понимаю, что это один из твоих слуг? А чего это жалкая челядь разевает рот на господина?

Это оскорбление не особо задело Сил-нора, тот расхохотался и проговорил:

- А ты забавен, экзекутор, вот только боле он не мой. Душой и телом предан ныне Лесному я Царю…

- Постой! Когда свой род ты предал, жалкий? – процедил Айш-нор.

- Тебе того не надо знать, куда важней сейчас другое, ответь – как будешь умирать?

Я огляделся по сторонам, ожидая увидеть орды врагов, выскакивающих из тоннелей, и хозяева этого места не разочаровали – каждый из тёмных лазов выплюнул порцию слуг Лесного Царя. Чёрные волки, древолюды, зеленокожие, здоровенные ящеры.

Этих тварей во время наших лесных баталий отряд не встречал, и неудивительно, но сомнений не было – рептилоиды опасны. Их пасти, усеянные зубами, их лапы, снабжённые когтями, их могучие тела говорили лучше всяких слов.

- Мирного решения не будет, - вздохнул я, сбрасывая на пол рюкзак и скидывая плащ. – Чуча, подсоби, Айш-нор, Радха, не лезьте.

Козлоногий в центре зала расхохотался.ю и ему вторил ворон.

- Попробуй, - проскрипел бес, - поглядим, человечек, что ты сможешь. Справишься - найди нас, а нет - ну, значит, не судьба. Если что, я тут главный.

И он, присев, прыгнул сразу на добрых десять метров, скрываясь за спинами подчинённых.

Я бросил короткий взгляд на дробовик, прикидывая, не накормить картечью уродцев, но плюнул на это, крутанул копьё в руках и рванулся вперёд, оставив Чучу парить где-то в небесах.

Пусть прикрывает спину, а я сам разберусь!

Первым был оборотень, могучий и опасный, двухметровый, гордящийся своей силой, своим ростом, своей регенерацией.

Я в полёте пронзил его сердце и в тухнущих глазах врага увидел лишь дикое удивление. Ну да, твоё исцеление не сработало, дружок, не повезло.

Наступив на поверженного, я запрыгнул на ринг, врезал Стрелой Древних по ближайшему древолюду, перекинул копьё в левую руку и прошёлся молниями по особо наглым гоблинам.

Кровь брызнула во все стороны, враги отшатнулись, а я добавил им плетью, перерубив ноги ближайшему. Подскочил к нему и раздавил голову мощным ударом, а затем обрушил на замерших тварей усиленную до предела Длань Мёртвых.

Они трепыхались точно мухи в паутине, пока я перескакивал от одного к другому и убивал, очищая ринг от слабаков.

Упоение битвой захватило меня, не хотелось останавливаться - зачем? Я же отлично себя контролирую, я понимаю, что нужно делать, чтобы отправить этих скорбных рассудком в их жалкий посмертный путь, который закончится на весах Осириса, всеобщего уравнителя, мерящего сердца людские и не только, проверяющего соответствие бытия эталону и определяющего достойное посмертие.

Последний древолюд упал, погибли ещё два черных волка, и, наконец, своё веское слово сказали ящеры.

Сразу три гиганта выбрались на ринг и бросились на меня.

- Хлебните водицы Байкальской, уроды! – заорал я и расхохотался, обрушив на них усиленные Стрелы Древних и тотчас же зажевав полоску мяса.

Увы, но магия не впечатлила уродцев – те бежали вперёд, точно и не словили только что харями заряды, способные разворотить танк!

Ну что ж, тогда своё слово скажет физический урон.

Я пропустил лапу первого над собой, крутанулся, подсекая ему ногу, и на противоходе чиркнул кончиком лезвия уродцу по горлу. Алый фонтан брызнул, получив долгожданную свободу.ю и я, не теряя времени, переместился в сторону, уходя от хвоста второго ящера, который очень опрометчиво подставил спину!

Ударил в поясницу, провернув острие в ране и перерубив позвоночник, после чего отскочил, оставив оружие в спине поверженного монстра – его третий друг почти достал мою голову когтями, пришлось уклоняться.

Я выхватил револьвер и выстрелил. Пуля сплющилась о бронированную шкуру, а монстр засмеялся.

Напрасно!

Вторая вошла ему прямо в глаз, сразив наповал.

Я вразвалочку подошёл к копью, демонстративно зарядил два патрона в револьвер, убрал его в кобуру и только после этого взялся за древко и выдернул своего верного боевого товарища.

Крутанул копьё вокруг своей оси и, разведя руки широко в сторону, засмеялся, глядя на замерших врагов.

- Слушайте, это как-то скучно, давайте, что ли, сразу всей толпой? А? Ничтожества?

И они дали!

О какой же сладкой и упоительной была эта резня, эта оргия смерти и крови, которой мы предались в неровном свете факелов. Я колол, рубил, кромсал. Я стрелял, дробил и давил. Я стал их ангелом смерти, несущим возмездие, стал их кошмаром, их проводником в вечность!

А потом в один момент всё кончилось…

Только что ещё кровь гудела в висках - и всё, некого больше убивать, не с кем сражаться.

Я протяжно выдохнул и покачнулся: боевой раж начал отпускать, а вместе с ним пришла и усталость. Оперативно зажевав ещё пару полосок, я огляделся и выругался.