Ночь вокруг них, казалось, стала еще темнее и холоднее. Слова повисли в воздухе, наполненные весом истины, которую они оба чувствовали.

- Вероятно, твой дар как-то связан с сопротивлением этому вторжению, - продолжила Тан Сяо. - А моя способность управлять тенями - с умением нащупать уязвимые места в нем.

- Время и тень, - прошептал Михаил. - Странное сочетание, но сейчас они работают вместе.

Тан Сяо неожиданно потянулась к своим волосам и одним движением вытащила заколки. Тёмные пряди рассыпались по плечам, сразу сделав её моложе и уязвимее.

- В тени я забываю, каково это, просто быть собой, - призналась она тихо. - Наша школа учит отделять себя от собственных желаний, видеть эмоции как слабость. Столько лет я следовала этому пути…

Ветер усилился, принося с собой прохладу и запах прошедшего дождя. Вдалеке вспыхнула молния, на мгновение осветив лес, призрачные стволы деревьев, качающиеся ветви.

- А кто ты, когда не скрываешься в тени? - спросил Михаил.

Прохлада ночи постепенно проникала под одежду, заставив их вернуться в хижину. Огонь в очаге почти погас, оставив лишь тлеющие угли, и Михаил подбросил несколько поленьев, оживляя пламя.

Тан Сяо стояла у окна, вглядываясь в темноту. Распущенные волосы падали на спину, придавая ей совсем иной вид, более земной.

- В школе Теневого Шёпота учат отделяться от своего тела, - произнесла она, не оборачиваясь. - Видеть его как инструмент, не более. Тень не может существовать сама по себе, ей нужен свет, чтобы обрести форму.

Михаил подошел ближе.

- А в школе Текущей Воды учат сливаться с потоком, становиться единым целым с ним. Вода не стоит на месте, она всегда в движении, как и время.

Она повернулась к нему, их лица оказались так близко, что он мог различить золотистые крапинки в ее карих глазах.

- Я думала, что полностью понимаю скверну, - сказала она, - но твоё видение дополняет мое. Словно ты видишь ту часть головоломки, которая всегда была скрыта от меня.

Её пальцы осторожно коснулись шрама на его плече, видневшегося в вырезе рубашки.

- Школа Каменного Сердца? - спросила она. - Я узнаю этот след. Их лезвия оставляют характерные рваные края.

- Да, - кивнул Михаил. - Три года назад. Они проводили ритуал в горах на севере, используя кристаллы скверны для усиления своих техник. Я пытался остановить их.

- И чем все закончилось? - её пальцы скользнули по шраму, вызывая легкую дрожь.

Михаил на мгновение закрыл глаза, воспоминания нахлынули волной: крики, вспышки силы, искаженные лица людей, поддавшихся скверне.

- Большинство участников погибло, когда ритуал вышел из-под контроля. Мне удалось запечатать источник порчи, но цена была высока.

Он не стал уточнять, что тогда впервые был вынужден убить людей, не полностью пораженных скверной, - выбор между меньшим и большим злом, который до сих пор тяготил его совесть.

- Постой, - Тан Сяо отступила на шаг, пристально глядя на него. - Три года назад в северных горах… Ты говоришь о храме Пяти Столпов?

Михаил кивнул.

- Ты знаешь о нём?

- Наша школа отправила туда троих мастеров, - её голос стал напряженным. - Ни один не вернулся. Мы нашли только тела и следы сражения невероятной силы.

- Я не видел там мастеров твоей школы, - честно ответил Михаил.

- Они действовали скрытно, как всегда, - горечь промелькнула в её голосе. - Ты был там один?

- С двумя другими практиками Текущей Воды. Оба погибли.

Тан Сяо медленно кивнула.

- Значит, старые предания верны. Наши школы действительно связаны через противостояние скверне, хотя выбрали разные пути.

Её ладонь переместилась с его плеча на шею, затем на щеку.

- Мы оба потеряли многое, - тихо сказала она. - И можем потерять еще больше завтра.

Воздух между ними словно наэлектризовался, и Михаил осознал, что жизнь слишком хрупка, слишком драгоценна, чтобы тратить её на сомнения.

В свете очага её лицо казалось одновременно уязвимым и решительным. Шрам на её виске, который она обычно скрывала под прядью волос, теперь был отчетливо виден - тонкая серебристая линия, след того мира, с которым она сражалась.

Михаил медленно наклонился к ней, давая возможность отстраниться. Она не отстранилась. Их губы встретились, осторожно, вопросительно, словно путники с разных дорог, пытающиеся найти общий язык.

Ее ладонь замерла на его щеке, пальцы вплелись в пряди его волос, пока губы сливались в поцелуе, который начался нежно, но быстро вспыхнул, как сухие ветки в пламени. Тан Сяо отстранилась первая, дыхание прерывистое, губы влажные и чуть припухшие. Она шагнула назад, к ложу, бросая через плечо взгляд, от которого у Михаила перехватило дыхание.

- Нас учат отделять тело от эмоций, - прошептала она, а бедра плавно раскачивались в такт шагам. - Но с тобой я не могу этого сделать.

Он настиг её в два шага. Руки обхватили её за талию, Тан Сяо запрокинула голову, обнажая шею, которую Михаил тут же покрыл жадными поцелуями.

- Каждая школа утверждает, что их путь единственно верный, - ответил Михаил, касаясь её щеки. - Но истина, как всегда, где-то посередине.

Выскользнув из объятий, она снова двинулась к покрывалам, разбросанным у очага. На этот раз она шла медленнее, намеренно выписывая волну бёдрами, сбрасывая с плеч верхнюю одежду. Шёлковый пояс упал бесшумно, а за ним её рубаха. Она осталась в тонкой нижней тунике, сквозь которую проступали контуры татуировок.

Михаил прижал её к себе сзади, прежде чем она успела обернуться. Его ладони скользнули под ткань, ощущая упругость живота. Тан Сяо выгнулась, прижимаясь спиной к его груди, и потянулась рукой назад, запустив пальцы в его волосы.

- Вот так, - она наклонилась вперёд, и Михаил, следуя её движению, провёл рукой вдоль её позвоночника. Туника сползла на пол, открывая ягодицы, украшенные узором, - знаком школы Теневого Шёпота.

- Ты уверена? - его голос дрогнул.

В ответ Тан Сяо лишь выгнула спину, откинув волосы в сторону, чтобы он видел шрам на её виске, серебрившийся в огне.

- Уверенность - роскошь глупцов, - процитировала она, оглядываясь через плечо. - Но сегодня я готова быть глупой.

Он вошёл в неё резко, захваченный порывом, но тут же замедлил ритм, чувствуя, как её тело сжимается в ответ. Тан Сяо вскрикнула, ногти впились в покрывало, но не отстранилась, вместо этого поднялась на цыпочки, принимая его глубже. Её длинные волосы раскачивались в такт движениям, касаясь его бёдер, как шёлковая плеть.

- Они говорят, что отречение делает нас сильнее, - прошептала она, когда Михаил наклонился, целуя её плечо, шрамы, татуировки. - Но я никогда не чувствовала себя такой сильной, как сейчас.

Его руки обхватили её грудь, пальцы находили напряжённые соски, сжимали, ласкали, пока её стоны не слились с треском огня.

Страсть вырвалась наружу, когда Тан Сяо внезапно выпрямилась, развернулась и притянула его к себе, заставляя сменить позу. Теперь он лежал на спине, а она, оседлав его, закинула назад свои длинные волосы, которые струились по её спине подобно знамени триумфатора.

- Никаких школ, - прошептала она, двигаясь так, чтобы каждый толчок заставлял его вскрикивать. - Никаких законов. Только это.

Её бёдра танцевали в полумраке, силуэт изгибался, как лук перед выстрелом. Михаил приподнялся, поймав её губы в поцелуй, жаркий и опьяняющий. Когда волна накрыла её, она вцепилась в его плечи, оставляя следы, а он, потеряв контроль, кончил следом, ощущая, как её внутренности пульсируют.

- Завтра, - она упала на него, смешивая их пот, - ты будешь вспоминать этот шрам, - и провела пальцем по его груди, где краснела царапина от её ногтей.

- А ты, - он перевернул её, прижимая к полу, - будешь прикрывать этот, - и поцеловал ее в серебристую линию у её виска.

Огонь в очаге бросал на их кожу танцующие отблески, превращая каждое движение в танец света и тени. Михаил невольно сравнивал. С Анной время казалось застывшим в моменте, словно кристалл, хрупкий и прозрачный. С Тан Сяо время и пространство сливались в единый поток, где свет и тень становились одним целым.