Среди них был её рыцарь, самый великолепный и благородный из всех. Волосы цвета воронова крыла, глубокие, как небо после грозы, голубые глаза и приветливая, хотя и немного грустная улыбка. Он держал голову и машущую руку высоко, но на простых людей смотрел не высокомерно — нет, его взгляд пытался запомнить каждое лицо в толпе перед тем, как навсегда погрузиться в пучину войны. Его товарищи, суровые и сосредоточенные, смотрели прямо, на затылки своих ездовых животных, мыслями уже на небесах и поле брани. Но он… Он улыбнулся ей, Джули, когда их взгляды случайно встретились, и в его тоже печальных глазах она нашла столько тепла, нежности и обещания защиты, что сердце девочки замерло.

Вот почему Кзарина так непоправимо отличается от других суккубов — она соткана не из похоти, а из желания любви. Не желание обладать, а желание принимать и отдавать. Желание достичь любви рыцаря, непостижимо выше её по статусу и возрасту. Амбиция.

Джули погибла в последней человеческой войне вместе с её мечтами и семьёй. Инфернальный змей, выпущенный одной из сторон, задел боком пещеру, где укрывались беженцы. От матери Кзарины осталась только тень на стене с вытянутыми руками, продолжающими тянуться к своему рыцарю. Нет. Осталось еще кое-что. Осталась Кзарина, обретя плоть. Непонимающая, напуганная, слабая, забившаяся в темные трещины. Там её нашла Первое Желание Царькута, укрыв от этого чудовищного мира.

Рождение у людей и демонов одинаково, они все рождаются из-за союза чувств, отличаются лишь физиологические детали. И как у демонов и людей, у Кзарины произошла инфантильная амнезия.

Два ослепительно белых крыла расправились, разгоняя обнаглевшую тьму. Это были не обычные кожаные крылья демонов с шипами — это были огромные и великолепные крылья из сияющих лучей-перьев.

— Кзарина… — выдохнула она. — Меня зовут Кзарина!

Бывшая демоница взлетела ввысь, бережно держа изумлённого паладина на руках. Она принимала свою новую форму, новую силу, новую судьбу. Нежное тепло разливалось по её телу, изгоняя леденящий холод небытия и окрашивая остатки демонических сил светом веры. Этот свет больше не жег её, он наполнял её.

— Кзарина… — прошептал завороженный Ромао. Его лицо сияло детской радостью. — Я был прав! И матушка! Ха-ха! Каждый может быть спасён!

Она посмотрела на него по-новому формирующимися глазами, в которых кружились галактики в небулах, и сотни отростков вышли из её тела и вонзились в его. Он даже не вздрогнул. Отростки вкачивали ему обезболивающее, восстанавливали его ткани, распрямляли согнутое, сгибали распрямлённое, возвращали ему его же свет.

Выше! Выше! К зовущему небу! Прочь из этого царства мрака и страданий. Кзарине теперь нужны свобода, простор и сияние небес. С её крыльев опадали световые перья, что медленно гасли, оставляя за собой шлейф белых искр.

— Эммм, Кзарина, — неловко привлёк её внимание Ромао. — Не хочу разрушать такой момент, но мы не могли бы вернуться? На секундочку. За моими весами Справедливости.

На её лице мелькнула улыбка, полная нежности и тепла. Человеческая улыбка. Они плавно полетели вниз.

~~~

— Они идут! — закричал Северянин, но все и так уже видели, что они идут.

Остатки Мирокрая столпились на краю мира. Воины образовали живой полукруг на переднем крае, а за ними сгрудились остальные жители. В начале отхода небесные корабли пытались стрелять по ним ледяными копьями, но пеги были слишком быстры. Лишь случайно град с небес убил Черепа и Катакомбу, а Ветродуя задел в плечо, лишив подвижности руки и наградив чудовищным шрамом в будущем. Вскоре корабли отстали, и Мирокрай спокойно добрался до великой пропасти. Спокойно внешне, но в душе каждого щипала агония потерь, которая не скрылась от их нервничающих ездовых животных.

Снаружи людей и пегов тоже закутывала ночь. Фиолетовый снег казался тёмным, а ветер из пропасти не жалел живых существ, пронизывая их до костей. Весь мир отвернулся от них, и даже свет лунных осколков напоминал выжившим о свете паладинского оружия. Тит странно долго не отрывал от них взгляда.

Паладины с сопровождающими их кораблями настигли их невероятно быстро, учитывая, что их задерживали и они были в громоздкой броне.

— Нельзя больше откладывать. Мы прыгаем, — заявила Королева, сидя на Вороне и обнимая спереди Обрубка.

— А если там пустота? Или шипы, леди Рек… Королева? — обеспокоенно спросил Пегопас, кружась на нервной Травинке. Он делил её с Девочкой, Хохотуном и Летним Дождём.

— Значит, мы сразу же отомстим всем паладинам, кто вздумает за нами прыгнуть, — ответила Королева.

— Кажется, они желают поговорить, — сказал Волки, обнимая Купчиху и всматриваясь в небольшую группу паладинов, отделившуюся от основного войска и медленно приближающуюся к ним.

— Знаем мы их “желания поговорить”, - Королева изобразила грубый голос: — “Сдавайтесь, и мы подарим вам быструю смерть.” Такие “подарки” пусть себе оставят.

— У них заложники! — Утера совсем не по-благородному взволновалась. Сзади неё сидел Балдуин и тоже волновался, но из-за того, что сидел так непозволительно близко к благородной даме.

К краю пропасти приблизилась небольшая делегация во главе с инквизитором. За ним паладины тащили пленников — жалкие остатки рыцарей Моста в искорёженных доспехах или без них. Высокие телохранители инквизитора с двумя другими паладинами держали за руки и ноги Валькали. Её окровавленное тело извивалось в их хватке, но они продолжали удерживать героиню, демонстрируя свою нечеловеческую силу.

— Сдавайтесь, и мы подарим вам быструю смерть, — провозгласил инквизитор, когда решил, что его провозглашение услышат.

— Ага! — фыркнула Королева, разворачивая пега к пропасти. — Прыгаем.

— Давайте поговорим! — Утера выехала вперёд. — Обсудим для начала суть нашего конфликта. Вы начинайте, раз вы его инициаторы.

— Знаю я ваши “Мы невинны, как столетние эльфы”, - ответил инквизитор. — Мне не нужны ваши жалкие попытки лжи.

— Раз вы хотите нас убить, то освободите заложников! — присоединился к Утере Волки. — Уважьте желание смертников умереть всем вместе.

— Ты слишком быстро сдаёшь наши позиции в переговорах, — шепнула ему Купчиха.

— Нет! Мы не дадим той женщине возможность убить ещё паладинов, — отрезал инквизитор, бросив опасливый взгляд на Валькали, что рвалась из Перчаток Силы.

— Тогда мы спрыгнем в пропасть! — выставил угрозу Волки.

— У нас Брони Силы и воздушные корабли. Высота для нас не проблема.

— Да? Но так вам будет неудобнее убивать нас! Отпускайте заложников, и можете убивать нас здесь, на ровной поверхности!

— Какие тупые переговоры… — прошептала Купчиха, смотря в небо.

Ей показалось, что тьма над ними дрогнула, словно появился новый отдалённый источник света. То же заметили паладины — их головы повернулись вверх.

ooo

Кзарина стремительно приближалась к месту своего падения, её сияющие крылья рассекали ночь, оставляя за собой шлейф искр. Ромао, находясь в её объятиях, с восторгом вглядывался вниз.

— Ого! Здесь так много наших! Что они делают? — он указал на одну из толп у края бездны.

Кзарина увидела светлых и серых людей, жавшихся друг к другу на светлых пегах. У людей в Бронях Силы свет тускнел. Впереди них стоял человек, в котором вместо света ворочалась тьма мерзкой жирной консистенции. Над ними зависли корабли, в которых, если и были люди, то распространяли не свет и тьму, а безразличный холод.

— КОМАНДИР! — заорал Ромао и замахал руками. — ПРОСТИТЕ, Я ЗАДЕРЖАЛСЯ С ОТЧЁТОМ! ТОТ СУККУБ, КОГО МЫ ДОЛЖНЫ БЫЛИ ОСТАНОВИТЬ… В ОБЩЕМ, ВЫ НЕ ПОВЕРИТЕ! МНЕ НУЖНА ЦЕЛАЯ СТОПКА ПЕРГАМЕНТА!

В рядах паладинов началось заметное волнение: они перешептывались и указывали пальцами на летящую Кзарину и дергающегося и кричащего Ромао. Один из паладинов направился к человеку тьмы. Когда вознесшаяся демоница приземлилась между двумя толпами, она услышала его:

— …что мёртв! А это точно он, больше таких восторженных дурачков не бывает!