Раздался стук в дверь, и она обернулась:

- Войдите.

- Ну что, ты готова? – без “привет” с порога заявил сияющий Джузеппе.

Отойдя от первичного шока, теперь он с нетерпением ждал путешествия, которое ему и близко не светило с его старым графиком работы – и отпусков.

Вместо ответа Виттория скептично указала ему на кучу вещей.

Джузеппе цокнул языком:

- Н-да. Задачка. А как оно в прошлый раз влезло?

- В этом-то и проблема, Зеппе. Я не помню.

Джузеппе зашел в комнату и с размаху упал на кровать. Стопка вещей подпрыгнула.

- Мама звонила, сказала, что они приедут через три часа. Они на ночь забронировали отель, предлагают вечером куда-нибудь сходить.

После придирчивого осмотра чемодана обнаружилось место для еще одной блузки, чем Виттория не преминула воспользоваться.

- Не знаю, Зеппе, не знаю. По-моему, это опасно. То, что мы не слышим ничего о рыскающем по городу Фонде, не значит, что его там действительно нет.

Джузеппе ненадолго замолк, и даже его улыбка стала как будто немного менее ослепительной.

- Ну как они нас отследят? У нас же все новое. Телефоны, номера, аккаунты. Разве что на кого-то из нас кто-то прицепил жучок, но что-то я в этом сомневаюсь.

Виттория задумчиво уставилась в окно.

- Я бы не стала рисковать. Мы всего в двух неделях от полной безопасности, Зеппе. Отметим, когда долетим.

Их корабль вылетал послезавтра – и каждая мысль об этом вызывала щемящее чувство в груди. Что-то новое. Что-то, чего не было, когда она уезжала работать в Мюнхен.

Возможно, именно так ощущалась ностальгия.

- Ладно-ладно, - Джузеппе надулся, как ребенок, у которого отобрали конфету, и Виттория прыснула.

Несмотря на разницу в возрасте, старшим из них был вовсе не он.

- Ты уже подумал, как нам рассказать Гаю? – спросила Виттория, укладывая наверх чемодана тонкий весенний шарф.

Джузеппе застыл на месте и всем своим видом принялся изображать абсолютную невинность. Она знала его достаточно долго для того, чтобы сходу понять, что это значило.

Он забыл.

- Ладно, переформулируем, - хохотнув в кулак, сказала она, - Как можно сказать древнему римлянину о том, что ему послезавтра лететь на космическом корабле так, чтобы его не хватил удар прямо на месте? – Джузеппе открыл было рот, но она приложила палец к губам, пресекая его, - Учти, что у нас задача со звездочкой. У него аневризма.

Джузеппе шумно выдохнул. Как будто шарик сдулся.

- Не знаю.

Она ожидала совсем не такого ответа, но зато он хотя бы был честен.

- Вообще, Виттория, он должен… Не знаю, не догадываться, что такое возможно, но… У него в голове должна быть такая концепция.

- Ты о чем? – окинув придирчивым взглядом чемодан, Виттория села на кровать рядом с ним и уставилась на Джузеппе.

- Фантастику про космические перелеты не в прошлом веке придумали. Я еще в университете читал одну греческую книжку. Не помню, первого или второго века нашей эры. И там были космические перелеты. Правда – на обычном корабле.

Иногда от полностью атрофировавшейся способности удивляться был толк – и сейчас как раз был такой случай.

- Ну тогда тебе должно быть немного попроще, - усмехнувшись, прокомментировала она.

- Мне?! – воскликнул Джузеппе.

- Ну не мне же? – парировала Виттория.

Брат не нашелся, что на это ответить – только страдальчески застонал, откидываясь на стену.

Сам виновник растраты не одного метра их нервных волокон не заставил себя долго ждать – и, заглянув к ней в комнату, застал крайне интересную картину.

Навалившись всем своим весом, Виттория придавливала крышку чемодана, пока Джузеппе, кряхтя, скрипя и матерясь, пытался его застегнуть. Крышка не поддавалась, а если и двигалась в нужную сторону, то только ценой носка или шарфа, выпавшего изнутри.

Раздался сдавленный смешок – и все их старания пошли прахом. Чемодан раскрылся, а его содержимое, не сдерживаемое ничем, полетело во все стороны.

- Гай, чтоб тебя! – воскликнула Виттория, - Ты не мог через пару минут зайти? У нас почти получилось!

- И пропустить такое представление? – Цезарь ухмылялся, вызывая нестерпимое желание швырнуть в него чем-то.

Но вместо этого она, тяжело вздохнув, помотала головой и принялась собирать разлетевшиеся вещи.

- Ты уже собрался?

- Я как раз об этом хотел поговорить, - ответил Цезарь, заходя в комнату.

Виттория тут же напряглась. Его тон явно не предвещал ничего хорошего.

- Я решил принять предложение кардинала. Я остаюсь. Летите, ребята, удачи.

От удивления Джузеппе потерял равновесие, но, к счастью, сзади него была мягкая кровать.

- Чего-о-о?!

Чемодан мгновенно был позабыт.

- Гай, но… - Виттория беспомощно открывала и закрывала рот в попытке придумать хоть что-то.

Но в голове не было ни одной мысли.

Этой вероятности просто не существовало. Просто не могло существовать. Язычник не мог взять, и согласиться вступить в католическую церковь. Тем более римлянин. Тем более Цезарь.

Но он, облокотившись на косяк, внимательно наблюдал за их реакцией – и ничего в выражении его лица не намекало на то, что он шутит.

- …но почему? – не найдя других слов, выдохнула Виттория.

- Я должен понять, что произошло, - Цезарь сложил руки на груди, - А кардинал отказывается давать мне этот проклятый хроноскоп, если я не соглашусь остаться.

- Да зачем тебе это вообще?! – закричал Джузеппе, подскакивая на ноги, - Ты же там был, черт тебя дери!

- Хочешь, чтобы я тебе рассказал, что я помню? – на лице Цезаря не дернулся ни один мускул, - Холод стали. Стену из ножей. Привкус крови. Взгляд Децима Брута. Статую Помпея. Этого слишком мало. Сам подумай, Джузеппе. Если я оказался здесь, я должен был исчезнуть там, так?

Он говорил с братом, но неотрывно смотрел в глаза Виттории.

Поежившись, она кивнула:

- Именно так.

И Цезарь продолжил:

- Исчезнуть на глазах всего Сената. Но почему-то об этом ничего и нигде нет, - Джузеппе дернулся, собираясь что-то сказать, но он прервал его одним жестом, - Я все перерыл, Джузеппе. Ни единого слова. Черт, там был Цицерон. Цицерон! Я его знаю как облупленного, он не смог бы молчать. Но…

- Гай, прошло две тысячи лет, - Джузеппе все-таки ухитрился зацепиться за паузу в словах Цезаря, и вставить свои два цента, - То, что дошло до нас, было переписано десятки тысяч раз. Рабами. Средневековыми монахами. Да кем угодно. Самые ранние копии переписки Цицерона, которые у нас есть, были сделаны больше, чем через тысячу лет после его смерти. Это ничего не доказывает.

Но попытка воззвать к здравому смыслу Цезаря провалилась.

- Нет, Джузеппе, тут что-то не так. Я должен понять…

- И как тебе поможет этот хроноскоп? – встряла Виттория, - Ты ведь был там. В Архиве, со мной. Ты же видел, что он не работает.

Цезарь помотал головой:

- Если есть хоть малейший шанс, я…

Последняя соломинка выдержки хрустнула, треснула, и переломилась надвое.

- А мы?! – закричала Виттория, перебивая его, - Гай, а как же мы?!

Все напряжение, весь страх собрались в одну кучу и подперли горло, делая молчание невозможной роскошью.

- Вы будете в безопасности в той колонии.

Губы растянулись в истеричной усмешке:

- Только не прикидывайся, что ты не понимаешь, о чем я! Гай, чтоб тебя, ты мой друг, как ты думаешь, я смогу спокойно спать, зная, что ты здесь и возможно уже в лапах Фонда?! Да, черт, даже кардинал! Он может быть тысячу раз маминым другом, но мы, черт возьми, понятия не имеем, что на уме у него и его начальства!

Цезарь попытался было что-то вставить в поток ее слов, но она не дала ему такого шанса.

- Да почему вообще то, что написал или не написал Цицерон имеет такое значение?! Ты же сам, сам мне говорил, что разница только в том, кто жив, а кто нет. Он давно умер. А мы, черт тебя дери, живы, и ты нам нужен! – голос сорвался на крик только для того, чтобы сойти на нет.