Виттория скептично хмыкнула:

- Ну Вы же видите, как оно сработало. Точнее не сработало.

- Да нет, синьора Карроцци, - Дзамбони помотал головой, - Все сработало. Никто ничего не помнит. В интернете пусто. Везде пусто, как будто ничего не случилось, как будто не было никакой шумихи. Кроме того. Идите сюда.

Он вернулся на свое место и открыл лежавший на столе ноутбук. Пусть и с опаской, Виттория все-таки подошла к нему. Остальные подтянулись за ней.

- Дайте свой ID, - Дзамбони выжидательно посмотрел на нее.

С каждой секундой происходящее нравилось ей все меньше и меньше, но она выполнила и эту его просьбу.

- И Вы, Чезаре.

- Хорошо, - смерив его тяжелым взглядом, Цезарь все-таки протянул ему свою новехонькую пластиковую карточку, - Но, если ты на меня сейчас какой-нибудь кредит оформишь, я тебя в суде закопаю.

По очереди, Дзамбони вбил сначала ее, а затем и его паспортные данные в какое-то странное, явно внутреннее приложение.

Ничего. Поисковый запрос не выдал ничего. Ни одной записи.

- Как я и думал, - грустно выдохнул Дзамбони.

- И что это значит?! – воскликнула Виттория.

Где-то в глубине души, она знала ответ на этот вопрос, но отказывалась признаться в этом даже самой себе.

- Слушайте, я не знаю, внутренняя это работа или нет… - принялся оправдываться Дзамбони, но Виттория не дала ему шанса.

- И. Что. Это. Значит?! – отчеканила она, четко выделяя каждое слово.

- Ваших документов нет в базе. Они не недействительны, их просто нет. Как будто и не было никогда. Если смотреть чисто по цифровому следу, вас обоих просто… Нет.

Нервный смешок сорвался с губ. Раствориться в интригах Фонда, слышать неузнавание и неимоверный шок в голосах людей, которых она еще вчера считала своими друзьями, было страшно только в первый раз. Во второй все выглядело как фарс и чья-то дурная шутка.

Для мамы, однако, это был первый раз – и на ее лице читался замешанный с яростью искренний ужас:

- Но… Но… Но как… Синьор Дзамбони…

- Я не знаю, - Дзамбони отвел взгляд в пол, - Либо кто-то сверху решил сыграть на их стороне, либо… У них есть еще какие-то козыри в рукаве, о которых мне неизвестно.

- И что нам теперь делать… - мамин голос впервые на ее памяти звучал растерянно.

В повисшей тишине шаги Цезаря раздались как раскат грома.

- Им нужен я, так?

Виттория напряглась.

- Я уверен практически на все сто, - отозвался Дзамбони, - Извините, Чезаре, но с их точки зрения Вы – аномалия. А с аномалиями у них разговор всегда короткий и всегда одинаковый.

- Во-первых, Адриан, давай на “ты”, - Дзамбони кивнул, когда Цезарь поравнялся с ним, оказавшись аккурат напротив своей статуи, - Во-вторых – если они получат меня, они отстанут от вас?

- Думаю, что да.

- Тогда никакой проблемы вообще нет.

Осознание медленно, как черепаха, пробиралось сквозь стену отрицания, и Виттория в ужасе отпрянула:

- Гай, что ты задумал?!

Все было более чем очевидно, но какая-то часть ее просто отказывалась верить.

- Я дам им то, чего они хотят.

Лицо Джузеппе вытянулось в немом шоке.

- Это даже правильно, в каком-то смысле, - продолжал Цезарь, - Все, кого я знал, давно мертвы и забыты. Мое место не с вами, а с ними.

- Что… - выдохнул Джузеппе, - Гай, нет!

Цезарь обернулся к нему:

- Что, “нет”, Джузеппе? Все это началось только из-за того, что Фонду нужен я. Значит, если Фонд получит меня, все закончится.

- Да что с тобой такое?! – Джузеппе подбежал к нему и ухватил за грудки, - Тот Цезарь, которого я знаю, никогда бы так быстро не сдался!

Но эта выходка не возымела никакого эффекта:

- Значит, ты ничего не знаешь.

Мама с папой молча наблюдали за перепалкой – и на их лицах читалось сомнение. Так, словно внутри них итальянцы вступили с родителями в бой не на жизнь, а насмерть.

К счастью, в логике Цезаря зиял огромный изъян – иначе Виттория и не знала бы, что делать.

- Гай, - она не кричала, в отличие от всех остальных, и уже этого хватило для того, чтобы привлечь все внимание к себе, - Они не отстанут. Они уже не отстали. Мой ID тоже не срабатывает. Меня тоже нет в этой чертовой базе. Меня тоже никто не помнит.

Каждая бочка дегтя могла оказаться бочкой меда, если посмотреть на нее с правильной стороны и в нужный момент.

Во взгляде Цезаря промелькнуло что-то – и Виттория тут же поняла, что нашла нужный рычаг.

- Думаешь, если ты сдашься, они просто щелкнут пальцами – и вернут все как было? – скепсис сочился с ее губ, - Сильно сомневаюсь, - она вышла на центр зала так, словно одно это добавляло веса ее словам, - Скорее они сначала получат тебя, живым, как и хотели. Потом уберут меня, точно так же, как и хотели, а потом просто сотрут нас с тобой из памяти всех оставшихся. Они это умеют, и ты об этом знаешь.

Только один из множества вариантов, но ни один из оставшихся точно не был лучше – Виттория была совершенно в этом уверена.

Ее слова достигли адресата – но не того.

Папа подскочил из-за трибуны и с силой ударил рукой по столику:

- Не знаю, как вы, а я не хочу проснуться блаженным идиотом без памяти и половины своего “я”!

Мамино лицо вытянулось. Осознание постепенно пробивалось и в ее сознание.

- И вообще, - наконец, Джузеппе отпустил ворот рубашки Цезаря, - Если ты дашь себя убить и Софии опять придется нести тот долбанный цветок тебе на могилу, она тебя из-под земли достанет и еще раз убьет. А потом меня рядом прикопает.

Виттория прыснула в кулак. Когда было нужно, брат прекрасно умел разрядить обстановку.

- Гай, мы оказались в этом дерьме вместе. И выход из него нам искать тоже вместе, - безапелляционно припечатал Джузеппе, подводя черту, окончательную и бесповоротную.

Незаданный вопрос не провисел в сгустившемся воздухе долго.

- Здесь, на Земле, вы нигде не будете в безопасности, - Дзамбони оперся на трибуну перед собой и выжидательно уставился на них, - Если вы когда-нибудь задавались вопросом, есть ли у нас теневое правительство – вот он, ваш ответ. Мы думали, что можно будет играть против них одной страной, и вы видите, где мы оказались. Это невозможно. Это игра, в которой нельзя победить, можно только отсрочить поражение.

- Но?! – с робкой надеждой спросила Виттория.

Здесь должно было быть “но”. Здесь просто обязано было быть “но”, иначе можно было просто сложить лапки и перестать сопротивляться неизбежному.

И Дзамбони ее не подвел.

- Но у них нет никакой власти за пределами юрисдикции Федерации. Я прикрою вам спины. Прикинусь дурачком, буду затягивать все их запросы. Дам всю фору, которую смогу. Постарайтесь за это время смыться с планеты.

[1] Декан факультета. Используется итальяноязычная терминология в прямом переводе на русский.

[2] Matteo (итал.) vs Matheus (лат.) Для Цезаря все вообще супер странно, потому что ВСЕ вокруг говорят в аблативе.

[3] Непередаваемо через русский. На итальянском между «вы» с маленькой и «Вы» есть разница. Вежливое “Вы” – это Lei. “Вы” как обращение к группе людей – voi.

За всю дорогу домой никто не проронил ни единого слова . Невидимая, но от того не менее реальная туча нависла над головой, блокируя ласковое весеннее солнце – и весь мир окрасился в серый.

- Я, наверное, пойду… - неуверенно сказал Сальви, когда они остановились на очередном перекрестке, пропуская поток машин, - Жена волнуется, ей из университета позвонили, напугали, что у меня инсульт.

Поежившись, Виттория кивнула:

- Давай. Только не пропадай со связи, пожалуйста.

Последняя соломинка. Едва уловимая нить связи с внешним миром, оставшаяся от теперь уже двух разрушенных жизней.

- Хорошо, - Сальви улыбнулся, - Джузеппе, я тебе наберу?

- Конечно, - легко согласился брат.

Номера Виттории и Цезаря, может быть, превратились в бесполезные, никогда не существовавшие наборы цифр, но Джузеппе этой волной не задело. Пока не задело.