- Франческо Манцо, RAI, - раздалось прямо над ухом.

Даже не обернувшись, Виттория привычно огрызнулась:

- Никаких комментариев.

- Но у меня все пара вопросов, - не сдавался журналист.

- Мне плевать.

- Но это сенсация мирового масштаба, а Вы единственная…

Терпение подходило к концу, и Виттория прорычала сквозь сцепленные зубы:

- Vaffanculo.

Но и это остановило журналиста всего на несколько секунд:

- Неужели Вам не…

- Нет! – окончательно растеряв все остатки самообладания, рявкнула Виттория, - Давай, вали отсюда, я тебе уже указала маршрут.

Спасительный звонок телефона остановил этот бесконечный поток идиотских попыток втянуть ее в разговор.

- Привет-привет, - голос Джузеппе едва прорывался через шум людской толпы и завывания ветра, - Ну что, добрались? София отдала тебе ключи? Я на форуме, у меня практика у второкурсников, буду вечером.

Прервать автоматную очередь потока его мысли никогда не удавалось, поэтому Виттории пришлось дождаться пока он закончит, чтобы вставить свои пять центов:

- Зеппе, мы в Умберто Первого[1].

Джузеппе осекся и, через несколько секунд ошеломленной тишины, спросил:

- Ч-ч-что?

- Мы в Умберто Первого, - повторила Виттория, - У Гая случился какой-то приступ и его…

Договорить, однако, не удалось –Джузеппе перебил ее на полуслове:

- Да-да-да, у него то ли эпилепсия, то ли хрен его знает что! – для человека, которому только что сказали, что его знакомый попал в больницу, Джузеппе звучал слишком радостно и возбужденно, - Ну, ну! Что там, не тяни! Мы столько бумаги за столетия перевели, пытаясь понять!

Стоп…. Что?!

- То есть… То есть ты знал, что с ним такое бывает, и не посчитал необходимым меня предупредить?! – злость поднималась откуда-то из груди, - Зеппе, я так за него испугалась, что сама чуть в больницу не загремела!

По ту сторону трубки Джузеппе ощутимо стушевался:

- Я думал, ты знаешь… Это же все знают…

Ладонь сама встретилась с лицом.

- Твои коллеги и студенты – это еще не все люди в мире, Зеппе, - глухо простонала Виттория.

В этом был весь ее брат.

Из трубки раздались шаги и отдаленное растерянное:

- Синьор Кароцци…

И Джузеппе мгновенно позабыл про нее.

- Так, студенты! – громко объявил он куда-то в сторону, - У меня появились срочные дела, поэтому практика переносится.

- На какое число? – спросил едва слышный девчачий голос.

- Неправильный вопрос! Правильный вопрос – куда? - торжественно поправил ее Джузеппе.

Виттории понадобилось несколько мгновений, чтобы в полной мере осознать, что именно он имел ввиду.

- Зеппе, ты рехнулся?! – громко рявкнула она в трубку, - Здесь и так журналисты, актеры эти, чтоб их, кто-то из чиновников бегал. А ты еще и утят своих притащить решил?!

Последние остатки секретности – жалкие ошметки штукатурки, - отваливались от рушащейся стены на глазах.

- Зеппе, ты хоть понимаешь, что прошлый раз когда все вскрылось, меня чуть не убили! Моего мужа убили! Гая хотели взять живым непонятно зачем! И это при том, что Макс пытался все замять по своим каналам! Ты хоть понимаешь…

Все слепые взгляды камер уже смотрели на нее, но трубка подозрительно и совершенно непохоже на Джузеппе, молчала. Она осеклась и с удивлением уставилась на черный экран телефона.

Джузеппе сбросил звонок.

И не собирался отвечать на новые.

Тяжелая артиллерия была на расстоянии получаса быстрым шагом, хотела она того или нет – и она больше не знала, хорошо это или плохо.

- Кто-то пытался Вас убить? – настырный журналист разве что не выпрыгивал из штанов от энтузиазма, почувствовав сенсацию.

Виттория обреченно вздохнула. Похоже, придется все-таки ответить, как бы ей не хотелось иного.

Спасение пришло откуда не ждали.

Из-за спин разномастных журналистов вынырнул смутно знакомый мужчина в деловом костюме и быстро поравнялся с ней. За ним попятам следовали несколько амбалов в таких же костюмах, которые быстро оттеснили всех журналистов в сторону.

- Адриано Дзамбони, - представился мужчина, протянув ей открытую ладонь для рукопожатия. Одного имени было достаточно для того, чтобы тут же узнать его, но, однако, он продолжил, - Мэр.

Виттория шумно выдохнула и, после секундного замешательства, все-таки пожала протянутую руку.

- Виттория Кароцци. Что Вы хотели?

- Узнать, что на самом деле произошло, - мэр улыбнулся, - Нам снизу совсем ничего не было видно.

Выразительный взгляд метнулся в сторону журналистов:

- Я не буду говорить при свидетелях. Синьор Дзамбони, огласка – это самое последнее, что нужно в этом деле, просто поверьте мне.

Мэр коротко кивнул и отдал команду своим парням. Несколько минут – и в коридоре не осталось ни одного журналиста.

- А теперь? – заискивающе спросил он.

Телефон вибрировал в кармане уведомлениями каждые несколько минут, но она даже не смотрела в его сторону. Где-то за углом, - Виттория не видела этого, но точно знала, - копошились отчаявшиеся заполучить хоть крупицу информации журналисты.

Но ни единого шанса пройти мимо охраны у них не было.

- Вы не знаете, кто пытался вас убить? – пока у мэра были самые оригинальные и необычные вопросы из всех, нужно было отдать ему должное.

Виттория помотала головой:

- Нет. У нас есть только две зацепки. Фотография логотипа и одно имя. Ульрих Риттер.

Сколько бы доверия он не вызывал одним своим видом, сдавать ему Адель все равно не хотелось.

- А покажите фото, - оживился мэр.

Виттория протянула ему свой телефон. Он вглядывался в экран долго и задумчиво, но никакой пользы это не принесло.

- Нет, не знаю. Простите, - разочарованно протянул он, - Могу расспросить коллег, может быть они в курсе.

- Зачем? – хмыкнула Виттория, - Вряд ли они имеют хоть какое-то отношение к городскому хозяйству.

- Не скажите, - загадочно отозвался мэр. Она уставилась на него тем самым взглядом, под которым люди обычно выкладывали ей все и даже чуть больше, но он даже не повел ухом, - Мне нужно сделать несколько звонков, если позволите?

Виттория сдалась без боя и равнодушно махнула рукой:

- Валяйте.

Он отошел в сторону – достаточно далеко для того, чтобы его слова не доносились до нее, но недостаточно для того, чтобы пропасть из виду, - и Виттория снова осталась наедине со своими мыслями под проклятой дверью кабинета, за которую час назад увезли Цезаря.

Когда через какое-то время из кабинета почти одновременно вышли и он, и серьезная женщина-врач, мэр тут же позабыл про все свои звонки и переместился поближе.

Пусть слушает, если так хочет.

- Ну?! – Витория подскочила со скамейки и выжидательно уставилась на Цезаря, - Что тебе сказали?

- Транзиторная ишемическая атака, - отозвался он, - Что бы это ни значило.

- Это сильно опасно? – она обернулась к врачу.

Непонятные медицинские термины не говорили ей ни о чем, не важно – на латыни или на итальянском.

- Сейчас – не очень, - отозвалась врач, нахмурившись еще сильнее, - Куда более опасно другое. Смотрите, - она развернула планшет, который держала в руках, и в несколько кликов открыла на нем черно-белое изображение мозга, - Видите? – под подушечкой ее пальца было какое-то небольшое белое пятно.

Виттория неуверенно переглянулась с Цезарем и осторожно кивнула.

- Это аневризма внутренней сонной артерии. Пока не очень большая, но растет явно давно. У Вас из родственников ни у кого похожих проблем не было? – обращаясь к Цезарю, спросила врач.

Он нахмурился:

- Не знаю. Мой отец внезапно погиб, когда мне было пятнадцать. Наклонился обуться, и все. Но диагноза я не знаю. С прадедом тоже похожая история была.

- Потенциальный семейный анамнез… - нахмурилась врач, - Вам нужна операция, - прозвучало безапелляционно, - Причем – чем быстрее, тем лучше. Первый разрыв аневризмы приводит к смерти в половине случаев. Повторный не переживает абсолютное большинство. Учитывая Ваш возраст, я бы не стала рисковать.