Тигр повернулся ко мне и зарычал. Что это значило? Что я дурак? Чтобы я пошёл к чёрту? Что он намерен выиграть, а на нас ему плевать?

Меня догнал Оратор, врезался мне в спину.

— Мы можем разойтись ничьёй! — крикнул он тоже, увидев, что Тренер остановился. — Если ты, Крыс или Валькирия победит, то ничего не выйдет!

— Ты хочешь, чтобы все остальные терпели неудачи из-за того, что ты выиграешь? — добавил я.

— Пожизненная неудача — это очень опасно! — заключил Оратор, и мы оба уставились на Тренера.

Да, конечно, хотелось бы поговорить в более спокойной обстановке и не на ходу, при этом, желательно, точно зная, понимает нас Тренер или нет. Тренер смотрел на нас хмуро, прищурив свои зелёные кошачьи глаза. Затем что-то прорычал, и мы вдруг его поняли:

— Если вы стать неудачники, это вы сами виноваты.

Мы уставились на него во все глаза, словно дурачки, а спустя мгновение я понял, что говорил не Тренер. Затрещали ветки, и к нам из чащи вышел человек-великан в набедренной повязке из чьей-то шкуры — тот самый, который похитил Валькирию! Теперь он хромал на одну ногу и выглядел каким-то помятым. Ну ещё бы — спрыгнуть с такого обрыва!..

Тигр что-то ещё рыкнул, и великан сказал, глядя на нас:

— Я выиграть удача.

— Похоже, этот великан переводит всё, что скажет Тренер, — шепнул мне Оратор.

— Ага…

А ещё, как мы и думали, Тренер не собирался играть в ничью. Он твёрдо решил выиграть соревнование.

После этого Тренер ещё что-то рыкнул, но великан это не перевёл: он взглянул на нас тяжёлым взглядом и пошёл на нас. Мы поняли его без слов: Тренер решил нас убрать.

Не сговариваясь, мы побежали назад. Позади нас топали шаги и гремела земля, а мы бежали, бежали вперёд, путаясь в лианах и прорубая себе путь короткими, торопливыми ударами мачете. В ушах и висках громко билась кровь, и я ничего не слышал…

Я остановился только тогда, когда был уже далеко. Обернувшись, увидел, что Оратора нигде нет, а шагов великана не слышно. Трещали цикады и орали птицы, больше ничего. Чёрт возьми, мы разминулись!

Я шагнул в сторону — и вдруг земля подо мной разверзлась, и я провалился в темноту.

…Открыв глаза, я увидел над собой луч света. Луч пробивался из дыры наверху, а кругом меня обступали темнота и сумрак. Я сел и потёр ушибленный затылок. Я сидел на порванных лианах и куче веток. Оглядевшись по сторонам, ахнул.

В полумраке угадывались полуразрушенные своды древнего храма. Лианы обвили колонны и арки, статуи стояли без лиц и со сломанными каменными копьями, но это, несомненно, был храм, роскошный храм. Пространство вокруг раскинулось огромное, словно тут, под землёй, существовал отдельный мир.

Я поднялся на трясущиеся после бега и падения ноги. Единственным источником света тут была дыра, проделанная мной, когда я упал — и она была сейчас очень высоко, метрах в двадцати. Под ней обнаружились густые, местами порванные лианы, которые, видимо, замедлили моё падение и помогли не разбиться. С потолка местами свисали угрожающие сталактиты, похожие на сосульки, готовые упасть и прикончить.

Храм. Я стоял на полуразрушенном балконе этого храма, и внизу в полумраке угадывались очертания пола и узорчатых стен. Надо выбираться отсюда. Надеюсь, я не похоронен тут до конца соревнования…

Аккуратно перебравшись с шатающегося балкона в полуразрушенную башню, я пошёл вниз по винтовой лестнице. Каменные ступени скололись местами, и я шёл аккуратно, боясь упасть в колодец. И вот, я внизу: мои глаза уже привыкли к темноте, и я различал всё так же хорошо, как при свете яркой луны.

Внизу кольцом свернулась верёвка. А вот это мне пригодится… Я наклонился, чтобы взять верёвку, а верёвка вдруг поползла сама по себе и зашипела! Я перепрыгнул через неё и побежал прочь. Змея, чёрт её подери!..

Я выбежал из башни и оказался на площади, откуда был хорошо виден мой балкончик. Солнечный свет лучом разрезал окружающий мрак и падал на статую человека-змея: верхняя половина человеческая, нижняя — толстый змеиный хвост. Человек-змея держал в руках сломанное копьё и указывал им куда-то вдаль, в темноту подземелья.

Тут пахло сыростью и землёй, а ещё — затхлостью. Стояла оглушительная тишина. Куда же мне идти? Я не смогу забраться туда, откуда упал, значит, нужно искать другой путь. Меня подбадривала мысль, что тут разместился целый храм — уж к нему наверняка должен быть какой-то ход. О том, что храм давно заброшен, я старался не думать.

Я снова взглянул на человека-змею. Человек-змея. Змеи… Сколько их тут?

Рука, которую я подвернул во время падения, ныла. К счастью, мачете я не выронил, а значит, мог обороняться при помощи него. Если змеи нападут, я их на ленточки порублю!

Я, конечно, бахвалился. На самом деле, я смотрел вперёд, в темноту, с неуверенностью и страхом. Что ждёт меня там? Но делать нечего: позади гигантский храм и стена этой громадной пещеры, по бокам — тоже. Единственный путь — вперёд.

И я пошёл. Вперёд, по этой гигантской полуразрушенной площади. Тут и там по каменным плитам изгибались трещины, а из них торчали трава и мох. Пауки размером с мой кулак тенями разбегались в разные стороны от моих шагов. Выглядели они мохнатыми и ядовитыми, и я старался держаться от них подальше.

Скоро площадь упёрлась в стену, густо обвитую плющом. В стене была пробита дыра, а в дыре — тьма. Я остановился перед этой дырой и заглянул внутрь. Ничего не видно, но чувствовалось, что пространства там много.

Я стащил со спины рюкзак, присел на корточки и принялся рыться в нём. От удара пара бананов, которые я нашёл по дороге, превратилось в пюре и замарало всё внутри. Первым делом я проверил шкатулку и её содержимое — к счастью, крохотная склянка с жёлтой жидкостью не разбилась, а карта не пропиталась банановым пюре. Я отыскал на дне огниво и огрызок свечи. Эх, фонарик бы… Такая обыденная вещь в нашем мире — и такая нужная здесь.

С выбиванием огня я барахтался долго. Фитиль свечи отсырел от влажности и не загорался от искр, которые я выбивал. Но терпенье и труд — всё перетрут, поэтому вскоре свеча вспыхнула узким пламенем. Я спрятал огниво в карман и шагнул в темноту, освещая путь. В памяти вспыхнуло дежавю: в предыдущем мире я также шёл со свечой через лес, полный устрашающих женщин-призраков. Надеюсь, тут будет не так… Потому что тут у меня вообще не было выбора идти или не идти.

За стеной каменная плитка под ногами менялась на сырую, скользкую землю. Я пошёл по ней вперёд, держа свечу перед собой, а в другой руке — мачете. Тут и там валялись осколки камня, а один раз я чуть не запнулся о голову каменной статуи. Вскоре я дошёл до тёмной воды. Воды было немного — на половину сапога, — и я смело шагнул в неё, продолжая идти в пустоту. В оглушительной тишине каждый мой шаг отдавался громоподобным звуком.

Идти, просто идти вперёд. У тебя нет выбора, Крыс. Или вперёд — или остаться тут до конца соревнования. Вместе со змеями и пауками.

Вот, впереди показалась стена — земляная, поросшая растениями. В ней виднелась дыра, словно проложенная гигантским червяком. Я захлюпал туда, потому что это, видимо, был единственный выход отсюда. Вода, вода, кругом вода… Лишь бы не стало слишком глубоко.

Глубоко не стало. Я прошёл по длинному земляному коридору и оказался в комнате, свод которой подпирала покосившаяся колонна. Там, впереди, виднелись полуоткрытые каменные ворота. Только пройти чуть-чуть…

По воде захлюпало, и ко мне метнулась стремительная тень. Я отскочил и вдруг понял, что это крокодил! А потом в тёмной воде увидел аж нескольких крокодилов. Один из них шлёпнул по воде хвостом и, быстро перебирая ногами, помчался ко мне. Вскрикнув, я бросился бежать.

Я домчался до полуоткрытых дверей и принялся втискиваться в них. Крокодилы преследовали меня, раззявив длинные зубастые пасти.

— Назад! — крикнул им я, махая мачете.

Крокодилы остановились, только один из них добежал до меня — и молниеносно схватил за сапог. Я выругался и пнул его прямо в пасть, отчего он отлетел, чуть не сняв с меня обувь. Остальные, встревоженные резкими движениями, снова побежали ко мне…