Тогда слова ученого его обескуражили. Этот пузырь стал призером летнего турнира? Второе место среди лучших фехтовальщиков провинции? Это казалось невероятным. Август хотел посмеяться над столь чудовищной ложью. Сказать какую ни будь колкость про то, что историкам очень важно иметь живое воображение и в его развитии тоже, видимо нужны тренировки. Но задумался. Вторе место. Он, пожалуй, мог бы припомнить победителей. Но вторые места… Кто вообще вспоминает вторых? А потом пришел стыд. Рассказывая о бое в овраге Сив утверждала, что Эддард зарубил шесть чудищ. И застрелил из лука не меньше дюжины. Тогда Август тоже этому не поверил, но поменял свое мнение после первого же пробного спарринга. Сверху-сверху, снизу-снизу, совершенно простые, явно нанесенные в четверть силы удары, совершенно обычные ученические связки каким-то невероятным образом обходили защиту юноши, словно он был чучелом для тренировки. Август никогда не считал себя профессиональным бойцом, но все же искренне верил, что в критической ситуации сможет за себя постоять. Что же. Жизнь развеивала иллюзии одну за другой. Значит, он тоже будет трудиться. Возможно, настоящим дуэлло ему уже не стать, но будь он проклят, если позволит еще раз повториться… тому, что случилось… Тому, что он пережил. К тому же, как оказалось, занятия с ученым не только позволяли быстрее окрепнуть, но и заглушали ту боль, что поселилась в душе. Во всяком случае, ему уже не приходилось так часто прятать ни с того ни с сего выступающие на глазах слезы. Стремится быть поближе к остальным ночами. И он уже не вздрагивал от каждого шороха в кустах.
— Хороши же вы, южане умеете своими спицами размахивать. Ловко получается. — Покачала головой показавшаяся из куреня великанша и широко зевнув с грохотом и лязгом опустила на разложенную у очага замызганную шкуру целую охапку каких-то палок, мисок, свертков, и деревянных горшочков. Не торопясь присев рядом, горянка скрестив ноги, отбросила за спину коротковатую косу, И аккуратно выбрав из груды нечто похожее то ли на оглоблю то ли на обточенный ствол молодого деревца оглядев его со всех сторон сняла с висящих на шее ножен короткий, с лезвием не длиннее большого пальца нож и вытащив язык от усердия с душераздирающим скрежетом сняла с палки еле заметную стружку.
Август невольно улыбнулся. То, что из одежды на северянке были только стягивающие косу медные кольца видимо ее совершенно не смущало.
Мускулатура как у циркового силача. И движения как у дикой кошки. Возможно, Гаррис был прав. Все же есть в ней нечто такое, что притягивает взгляд. Грация? Сила?
Осознав, что его мысли пошли куда-то в совершенно не нравящимся ему направлении, юноша перевел взгляд на полускрытые редкой сетью тумана холмы.
— Почти готово, как я понимаю? — Поинтересовался он внимательно вглядываясь в зеленый вересковый ковер. В паре мест зеленое море качнулось слишком сильно для почти полностью отсутствующего вера. Август нахмурился.
Может это они подкрадываются? Следят за ним, чтобы снова схватить? Когда он будет один. Отойдет для того чтобы справить естественные нужды, например… Надо попросить Эддарда, чтобы они всегда…
Помотав головой юноша опустив палку помассировал виски.
Опять в голову лезет не пойми что.
— Айе. Готово. — Широко улыбнулась великанша и еще раз осмотрев деревяшку положила ее на колени. Выудив из груды вещей плоскую каменную миску, поставила ее на угли и высыпала в чашу содержимое небольшого мешочка.
— С добрым утром. Прошу прощения. Видимо, мы слишком увлеклись тренировкой и не заметили как ты проснулась. — Стоящий спиной к куреню, Абеляр развернулся к дикарке, отвешивая ей церемонный поклон и тут же отвернувшись обратно принялся внимательно изучать небо над головой. — Отличный денек обещается. Дождя не будет. А что это? Пахнет… отвратительно.
— Каменная смола. — Окунув в дымящуюся жижу плоскую деревянную лопатку великанша начала быстрыми движениями наносить источающую удушающую вонь массу на конец палки. — Вот сейчас и поглядим, как вышло. Подняв со шкуры «голову» здоровенной, не меньше фута в лезвии, секиры, горянка ловко приладила ее на топорище и принялась аккуратно постукивая насаживать ее глубже. — Каменная смола, это даже лучше чем рыбный клей. Склеивает намертво. — А запах… Как остынет запаха и не будет. — Видимо удовлетворившись результатом, горянка макнула в дымящую миску небольшой деревянный клин подобрала лежащий у очага камень и несколькими ударами загнала его в расщеп. — Вот так. — Улыбнувшись, великанша покрутила в руках результат своих трудов. И положила топор на колени. — Хорошо встал.
Август невольно покачал головой. Сив возилась с этим топорищем как с малым ребенком уже больше седмицы. Подстругивала, ежеминутно правя мгновенно тупящийся нож, скребла куском камня, натирала смоченной в прогорклом жире тряпкой. И снова строгала. Это началось с того дня как она выпросив у него рубаху отправилась к встреченному им на пути озерцу «почерпать рыбки» а вернулась с непонятной узловатой оглоблей. Дерево было твердым. Очень твердым. И достаточно тяжелым, чтобы тонуть в воде словно кусок камня. Если верить северянке это была ветвь горного дуба. С ее слов лучшее, что можно найти для древка копья или топора. Но, не смотря на то, что деревяшка с трудом поддавалась обработке и выглядела достаточно крепкой, Август в это не слишком то верил.
— Все же мне это кажется опасным, — Словно подтверждая мысли юноши произнес продолжающий что-то старательно высматривать в небе цу Абеляр. — Эта штука могла пролежать в воде как неделю так и пару лет. Она просто закаменела. Да она твердая но расколется от первого же удара.
— П-ф-ф. — Издав губами неприличный звук великанша звонко хлопнув по отозвавшемуся тихим гулом древку оружия, сняла с углей миску и пристроив ее на край очага снова опустила руки на топорище. — Это горный дуб, книгочей. Он может хоть тысячу лет в воде пролежать. И с каждым годом становится только крепче. Видала я у ваших воинов топоры с железной ручкой. Так вот, я бы поставила золотую гривну, что они сломаются быстрее.
— Как скажешь. — Пожал плечами Эддард и нежно огладив рукоять трости улыбнулся. — Я никогда ничего не понимал в тяжелом вооружении. Предпочитаю полагаться не на силу а на точность.
— Это все потому, как вы южане мелкие и слабые. — Беззлобно проворчала, продолжая любоваться делом своих рук, Сив и оскалилась словно довольный жизнью пес. — Вот и выдумываете всякое. Арбалеты, самострелы. Всегда кучей. Презираете поединки один на один. А если приходится все же сходится лицом к лицу то скачете как танцоры в бардаке и пыряете друг друга своими шилами. Настоящие воины не прыгают как паяцы на веревке. Бой это не смешные шажки и ужимки. Это когда двое. Грудь на грудь. Кто сильнее тот и прав. А эти ваши «позиции», они для слабаков. Как по мне главное взять железку побольше и бить посильнее пока враг дергаться не перестанет. Вот такую например. — Встряхнув секирой горянка хитро прищурилась. Сможешь отбить своей иголкой удар топора, книгочей?
— Вряд ли. — Оценив глазами толщину древка, тяжесть выступающего бойка обуха и величину лезвия Эддард безразлично пожал плечами. Эта… штука напоминает мне полэкс. Такое не отбить. И доспехи тоже не помогут. Но легионеры и рыцари используют подобное оружие только с доспехом, пока такой тяжестью замахнешься, можно раза три ударить рапирой и еще останется время чаю попить.
— Хм… — Оскал горянки стал чуть шире. — Надо будет как-нибудь это проверить. Может вечером? Хотя нет. Подождем пока ты оправишься от раны… А что такое чай?
— О-о-о… — Цу Абеляр мечтательно закатил глаза — Чай. Я бы руку отдал за кружку чая. Это отвар из листьев растения, что растет далеко на юге. В Катае. Правильно приготовленный чай согревает тело, успокаивает сердце и расслабляет душу. Великое наследие древних. А если добавить в него кусочек апельсина….
— Вкусно, наверное. — Насупившись, горянка шмыгнула носом и покачала головой. — Я один раз нюхала апельсин. Пахнет как… Не знаю, что но у меня внутри аж все свербеть начало. — Дикарка прикусила губу. — Хотела эту штуку купить, но он стоил как три овцы.
