— Вы глупцы. Это невозможно. Всегда будут разногласия. Человек предрасположен к разрушению.

— Сейчас да. — ледяным голосом ответила она.

Я знал, что меня просто так отпустят. Я был готов умереть здесь. Но умереть, понимая в чем дело, немного приятнее.

— Вы специально заварили эту кашу. — поморщился я.

— Ты не понимаешь, что это не просто игра в Бога, Дёмин. — продолжала она, наклоняясь ближе. — Мы не собираемся терять время на лишние жертвы. У нас есть планы, которые требуют точности и расчета. Ты можешь быть полезен.

Я почувствовал, как сердце колотится в груди. Мысль о том, что я могу стать частью их плана, пугала меня. Но в то же время, в глубине души, появилась искорка надежды. Возможно, я мог что-то изменить.

— Полезен? — спросил я, стараясь звучать уверенно. — Как? Из меня тоже сделаете оружие?

Она откинулась на спинку кресла, задумчиво глядя в сторону.

— У тебя хороший послужной список. И конечно, ты знаешь, как работает Сагад. Думаю, мы всё же найдём тебе применение.

Я сглотнул. Они собирались использовать меня как инструмент. Но в то же время, у меня была возможность узнать о том, что на самом деле происходит.

— А если я откажусь? — произнес я, стараясь сохранить спокойствие.

Женщина улыбнулась, но в её глазах не было радости.

— Это не вопрос выбора, Дёмин, это вопрос выживания. Ты сам знаешь, что с тобой будет, если решишься на подобный шаг.

Я ощутил, как холодок пробежал по спине. Они не шутят. Я оказался в ловушке, где единственный выход мог быть лишь через сотрудничество.

— Хорошо, я готов поговорить, — произнес я, стиснув зубы. — Но я хочу знать больше.

Женщина кивнула, и в её взгляде мелькнула искра одобрения.

— Умный выбор, Дёмин. Это только начало. Но запомни, ты играешь в нашу игру, и правила устанавливаем мы.

— Кто бы сомневался. — буркнул я.

Она внимательно оглядела меня, словно оценивая. В её глазах читалось не только любопытство, но также и осторожность.

— Мы находимся на пороге новой эры. — продолжала она, глядя прямо мне в глаза. — То, что мы делаем, это лишь начало. Сагад — это инструмент, который позволит нам переформатировать общество, очистить его от ненужного.

Я горько усмехнулся.

— Очистить? Вы говорите об убийствах, о геноциде. Это не очищение, это безумие.

Она повернулась ко мне всем корпусом, её лицо стало серьезным.

— Безумие? Возможно. Но разве не безумие позволяет человечеству саморазрушаться? Мы не можем ждать, когда всё канет в небытие окончательно. Мы выбираем альтернативу, даже если она жестока.

— Но какие у вас планы? Как вы собираетесь управлять этим «новым миром»?

— Мы создадим систему. — сказала она, поднимая палец, как будто объясняя сложную концепцию. — Система, в которой будет контролироваться не только численность населения, но и его потребности. Создадим собственные правила, которые будут соблюдаться. И Сагад, наша карающая рука, поможет в этом.

— Но как вы будете контролировать людей? Они не примут это так просто. — заметил я, пытаясь найти слабое место в её логике.

— Мы не станем контролировать их силой. — ответила она с ухмылкой. — Пока что. Мы будем контролировать их желания. У людей есть потребности, и мы просто предложим им решения. Они сами позволят нам управлять собой.

Я задумался над её словами. В них действительно была истина, ведь сейчас, дай населению еды и воды и они станут ползать перед тобой на коленях.

— Вы собираетесь использовать страх и манипуляции?

— Страх — это мощный инструмент. — согласилась девушка. — Но также важны надежда и обещание лучшего будущего. Мы станем теми, кто даст людям шанс на выживание. И когда они поймут, что это единственный выход, никто не станет задавать вопросы. Больше не будет либерализма или демократии. Мы объединим человечество и построим единую империю.

В ту минуту я ощутил, как холодок пробежал по спине. Если эта дура очкастая, сейчас ещё и римский салют кинет, я скорее всего ёбнусь окончательно.

— Вы чё, типо нацики?

Ольга Сергеевна вся побагровела от злости и хлопнула по столу ладонью.

— Молчать! — её голос, пронёсся раскатом грома, и я вздрогнул.

— Энтшульдигунг. — произнёс я на ломанном немецком, еле скрывая улыбку.

— Веселись сколько влезет, Дёмин. — мрачно ответила она, и скрепив руки в замок, уставилась на меня. — Вот только ничего смешного в этом нет.

Я поёжился.

— Вскоре ты осознаёшь, что это, единственный исход.

Мне захотелось её ударить, разбить это кукольное лицо в кровь.

— А что, если кто-то восстанет против вас? — я резко поддался вперёд.

Она широко улыбнулась хищной улыбкой.

— Мы уже предусмотрели это. Сагад будет готов. Он станет не просто инструментом, а символом нашей мощи.

Вот и свастика подъехала, правда, в лице моего друга.

— И ни один мятеж не останется безнаказанным. — продолжала тем временем она.

Я устала прикрыл глаза и сел на место. Я оказался в самом центре чего-то грандиозного и ужасного. И теперь у меня был выбор, либо поддаться этому, либо найти способ остановить их, прежде чем они реализуют свои планы.

— Сагад был когда-нибудь человеком или вы его в пробирке вырастили. — совершенно бесцветным голосом спросил я.

— Был. Он сам согласился на операцию.

— Ох, я очень сомневаюсь, что он был согласен, стать орудием массового уничтожения. — язвительно бросил я.

— Ты недооценишь его. — с холодной уверенностью ответила Ольга Сергеевна. — Сагад не жертва, он активный участник. Его стремление к выживанию и сила воли, сделали его тем, кем он стал. Он выбрал эту судьбу, и теперь он часть нашего плана.

— Вы манипулируете им, как марионеткой. — возразил я, не в силах сдержать гнев, но всё что я мог, это от бессилия, сжимать кулаки. — А если он решит перестать быть инструментом в ваших руках, что вы с ним сделаете?

— Мы не оставляем его в неведении. — улыбка девушки стала зловещей. — Он знает, что делает, и почему. Это его шанс стать чем-то большим, чем просто человек. Он станет символом нового порядка.

Я чувствовал, как страх сжимает мою грудь. Сагад, мой друг, превращён в орудие, но что если он сам этого хочет? Что если на самом деле, он тоже считает это единственным выходом?

— Вы не можете просто так брать и рушить чужие судьбы. Забирать чьи-то жизни — произнес я, пытаясь восстановить хоть какую-то моральную позицию. — Это противоречит естественному порядку. Почитайте Библию, не знаю, вы вообще в Бога верите?

— Верить можно во что угодно. — с издевкой ответила она. — Но в нашем мире, вера не имеет значения. Мы создаём реальность.

Я молчал, переваривая её слова. Я ведь тоже не святой, и сам не верил, но то, что делают они, было чудовищно. Они пытаются создать утопию. Пытаются изменить этот мир к лучшему. Но какими же бесчеловечными методами они пользуются. А что сделал я для всеобщего блага? Ведь каждое решение, которое я принимал, было лишь отражением того, как устроен мир. Я просто хотел выжить.

— И что теперь? — наконец спросил я, осознавая, что время тянется, как резина. — Какова моя роль?

— Ты начнёшь с небольшой задачи. — ответила Ольга, её голос стал более деловым. — Мы хотим, чтобы ты собрал информацию о потенциальных противниках. Тех, кто может угрожать нашему плану. Должен быть кто-то, кто не согласится с нашим подходом, и мы должны знать, кто это. В противном случае, ты будешь подвержен процедуре ликвидации. — она произнесла это с такой лёгкостью, будто говорила о чем-то обыденном. — Мы не оставляем шансов несогласным.

Я вздохнул. Я почти сломался пол натиском этих тварей. Понимание того, что на кону стоит не только моя жизнь, но и жизни сотни других людей, заставило меня задуматься. Возможно, я смогу использовать их планы в своих интересах.

— Хорошо. — произнес я, собрал волю в кулак и кивнул. — Но я хочу, чтобы у меня была возможность выхода из игры.

Ольга посмотрела на меня с интересом, и её глаза блеснули.