До одури странно, но то, что меня сейчас зажимает едва знакомый парень, совсем меня не пугает. Не вызывает страх, как перед Олегом.

— Ты слишком дерзкая для той, что мне должна, — выдыхает молодой человек, опуская голову вниз.

Я вижу нас будто со стороны. Высокий худощавый парень с растрёпанными короткими волосами, торчащими в разные стороны, прижимает к стене почти обнажённую девушку, полотенце на теле которой держится на честном слове.

— А что я тебе должна? — мой голос сильно осип от такой близости молодого человека.

Его горячее дыхание опаляет лицо, обнажённые ключицы, по которым скользят капли, падающие с волос. Я улавливаю нотки его запаха. Что-то свежее, цитрусовое, и, как бы не хотелось это признавать, приятное.

— За билет, воришка, — молодой человек понижает голос. — Сама говорила, что я могу просить всё, что пожелаю.

— Мы это уже обсуждали, — прикусывая губу, бормочу тихо, вжимаясь лопатками и затылком в кафель, — ты мне билет не отдал.

— Да. Обсуждали. Ты его украла, — повторяет ненавистное мне слово.

— Никто не остался в проигрыше, — опускаю голову, когда наши губы разделяют какие-то ничтожные сантиметры.

— Я накормил тебя обедом.

— Который до этого по твоей вине оказался на полу, — я хочу, чтобы мой голос звучал твёрдо, но он предательски срывается, когда парень кончиком носа прижимается к моему виску.

Этот жест слишком интимный. Будто мы не два незнакомца, а возлюбленные, воссоединившиеся после долгой разлуки.

— Я тебе его вернул, — шепчет молодой человек, горячим дыханием опаляя вершинку уха.

— Спасибо, конечно, но не стоило, — я отрываю руки от полотенца и вскидываю их, чтобы ладошками надавить на плечи. — Я верну деньги.

— Я стребую с тебя долг иным способом, — хмыкает парень, смещая правую руку с моего плеча.

Его длинные музыкальные пальцы пробегаются по ключицам, собирая капельки воды и растирая их по коже. Я приоткрываю рот, чтобы возмутиться такой вольности, но обнаруживаю, что из горла не идёт ни единого звука. Зато тело прошивает горячая волна. От макушки, шевеля влажные волосы, по лопаткам и пояснице, спускается к ногам, чтобы пальчики поджались от эмоций.

Мне кажется, что парень замечает мою реакцию на это прикосновение, потому что я слышу тихий и довольный хмык. Его пальцы опускаются ниже, к краю полотенца, которое, будто в насмешку, начинает соскальзывать вниз. Именно боязнь остаться обнажённой пугает меня до чёртиков.

Я ловлю полотенце, прижимаю к груди с такой силой, что кожу начинает печь.

— Встретимся сегодня вечером, после собрания, в саду. Я отдам тебе деньги с процентами. За моральный ущерб, — вскидываю подбородок и смотрю на парня с той же яростью, как всегда смотрю на Олега. — Ещё какие-то желания?

— Я ясно выразился, что мне не нужны твои деньги, — склоняет голову к плечу и щурит глаза, рассматривая меня, как игрушку в витрине.

— Тогда оставь меня в покое, — я пожимаю плечами, приковывая к ним взгляд карих глаз. — Знакомство вышло идиотским, но раз все добрались до места назначения без происшествий, стоит забыть эту ситуацию. Ты меня прости, я не имела права менять билет. Но мне нужно было уехать.

— Я тебя не прощаю, — ведёт плечом молодой человек. — В восемь я буду ждать тебя в саду.

— Деньги всё же тебе нужны, — закатываю глаза. — Мог бы сразу и сказать, а не устраивать идиотское представление.

— Я просто хотел оценить твою грудь, Аврора, — парень расплывается в улыбке и задорно подмигивает.

Я теряю дыхание от того, насколько он красив в этот момент. Сердце на несколько мгновений замирает в грудной клетке, чтобы начать колотиться с утроенной силой. Я смотрю на задорные ямочки на его щеках, на лукавый блеск глаз и с ужасом понимаю, что он мне нравится.

— Отойди от неё, или я огрею тебя! — звонкий голос со стороны двери вырывает меня из дурацкого сладкого дурмана, который окружил меня, стоило парню улыбнуться.

Я резко поворачиваю голову, из-за чего в голове начинает шуметь. Смотрю на растрёпанную Василису, которая держит в руках швабру и с воинственным видом надвигается на парня. Выглядит она забавно — походит на взъерошенного цыплёнка, решившего напасть на кота.

Я жду насмешки со стороны парня, но он вскидывает руки и переводит на меня взгляд.

— В восемь. В саду. Иначе ещё до начала учёбы все будут знать правду о нашей первой встречи.

— Шантажируешь? — презрительно кривлю губы.

— Предупреждаю, девчонка, — вся весёлость слетает с лица парня. — Я не играю и не шучу. Я ещё проверю наличие других вещей в своей сумке. Мало ли, что ещё пропало.

Он отталкивается ладонями от стены, снова кончиками пальцев пробегается по моему плечу и уходит, обогнув сопящую, как разъярённый ёж, Василису по широкой дуге.

Я провожаю широкоплечую фигуру взглядом и без сил падаю на скамейку.

— Спасибо тебе, — кидаю благодарный взгляд на Василису, которая всё ещё сжимает в руках швабру.

— Не обольщайся, — фыркает и вскидывает точёный подбородок, — я просто хотела помыться.

— Ладно, — я склоняю голову к плечу и рассматриваю этого воинственного ежа.

Смотрю в её кукольное лицо, на котором глаза кажутся огромными и перепуганными до ужаса. Если на перроне и в комнате она была в мешковатой одежде, то сейчас лёгкий халат не скрывал её хрупкости. Длинная шея лишь подчёркивается короткими и рваными прядями. В груди вместо злости и обиды почему-то разливается тепло и желание защитить.

— Иди, мойся. Я посижу, посторожу, чтобы никто не зашёл, — говорю мягко, улыбаясь, вопреки всему.

Девушка с недоверием смотрит на меня. В глазах вижу мнительность и уязвимость. Мне очень сильно хочется узнать, кто её обидел, но, если полезу сейчас, я её спугну.

Сидя на лавочке и смотря на девчонку, я твёрдо решаю, что сделаю всё, чтобы подружиться с ней и добиться её расположения. Девушка окидывает меня полным подозрения взглядом и кивает. Медленно идёт к кабинке, снимает халат и кидает на лавочку.

— Но если ты заберёшь мои вещи и уйдёшь… — я стараюсь не улыбнуться её попыткам выглядеть угрожающей.

— А был кто-то, кто с тобой так поступил? — интересуюсь осторожно.

Она открывает рот, намереваясь сказать что-то грубое, её глаза становятся влажными, но Василиса передумывает. Отворачивается и спешит скрыться в душевой кабине.

— Кто оставил эти синяки? — спрашиваю, но мой голос тонет в шуме воды.

Сердце сжимается в тревоге за эту девушку, кто-то слишком сильно её обидел. Я поднимаюсь с лавочки, закрываю дверь на замок и одеваюсь.

Василиса выходит из душевой через десять минут.

— Я удивлена, что ты ещё здесь.

— Слушай, Василиса, — улыбаюсь мягко, — спрячь колючки, хорошо? Я тебе не враг. Напротив, хочу с тобой подружиться.

— Зачем тебе это? — спрашивает хмуро, а у самой глаза горят надеждой.

— Лиса, — сокращаю имя девушки, — нам через десять минут нужно спуститься в столовую. Пойдём, тебе нужно переодеться.

— Пойдём, — вздыхает тихо.

Мы вместе выходим из ванной и направляемся в комнату.

— И прости меня за то, что я так… невежлива. Просто я не люблю, когда меня рассматривают.

— Ну, что за глупости? Ты ведь такая красивая! — восклицаю, всплеснув руками.

— Не нужно, — Лиса качает головой. — Прошу тебя.

На языке вертится сотня вопросов, но я не озвучиваю ни один из них. Пока девушка одевается, я заплетаю волосы в две тугие косы. Без десяти шесть вечера раздаётся громкий звонок, после чего приятный мужской голос говорит:

— Уважаемые студенты, объявлен сбор в шесть часов вечера в столовой. Форма — парадная.

Я кидаю взгляд через плечо на Василису и вопросительно вскидываю брови:

— Пойдём?

— Да, — девушка кивает. — Ты расскажешь, что связывает тебя с тем парнем? Кто он?

— Ничего не связывает. Я даже не знаю его имени, — пожимаю плечами. — Просто мы ехали в одном автобусе на соседних сидениях.