Про поединки я слышала в первый раз, было жутко любопытно, но у Талсадара спрашивать не стала. Мне нужен был Хирон, я как-то незаметно для себя привыкла к белобрысому дроу, который излагал для меня всю требуемую информацию. К счастью, когда мы вышли из моей комнаты, то натолкнулись на второго темного, который как раз пришел на шум:
– Что? – спросил Хирон, заломив белую бровь.
– Поединок, – объяснил Талсадар.
– О как! – прокомментировал дроу.
– Светлый лорд меня обманывал, – пожаловалось я.
– Тебя почти все обманывают, мстящая, – вздохнув, констатировал темный.
– И хотел принудить к… постели!
– И это тоже характерно для любого мужика, которого ты встречаешь, – хмыкнул Хирон. – Ты просто подарок для любого дроу – удовлетворяешь и жажду иметь красивую женщину, и жажду убивать.
Ответом был молчаливый кивок Талсадара – тот был полностью согласен с напарником и подозрительно доволен.
Пока мы направлялись к Карнаниэлю, который находился в Лунном холме, Хирон успел сказать мне пару слов о протоколе поединка. Лорды не пачкают себя банальным мордобоем в случае, если задета честь. Они разбираются прилюдно, но право проводить поединок должно быть одобрено королем. Этот обычай одинаков и для темных, и для светлых. Драться могут до смерти или как пожелает оскорбленная сторона. Дарсиэль недаром испугался – ему не улыбалось умереть, а шанс был велик, так как дроу выбирал оружие. Светлые эльфы – отличные стрелки и хорошо дерутся на мечах, но вот в рукопашном бою темные сильнее, особенно если учесть, что руки у них естественным образом оснащены оружием.
Мы пришли к очередной стене, возле которой стояли навытяжку несколько эльфов в форме – вооруженные и недвижимые. Дарсиэль перекинулся с ними несколькими фразами, открылся проход, и мы попали в просторное помещение – Хирон шепотом подсказал, что это тронный зал. Карнаниэль сидел в кресле, стоявшем на возвышении. Оно было обвито цветами и чем-то напоминало то, на котором восседала в лесу Лианора. Увидев нас, монарх нахмурился и громко спросил:
– Зачем вы пожаловали? У меня миллион дел, я разгребаю такой клубок заговоров и сплетен, выслушиваю столько наветов и истерик, что уже жалею, что меня спасли и вот-вот вернусь на алтарь.
– Ваше величество, лорд Талсадар требует поединок.
Вид закатывающего глаза и издающего стон отчаяния светлого эльфа напугал – как-то от наисветлейшества не ожидаешь таких громких эмоций. Я даже попятилась. Король тем временем со страдальческим видом сказал:
– Ну вот только этого не хватало! Что вы умудрились не поделить?
Талсадар выступил вперед и отчеканил:
– Лорд Дарсиэль использовал чары и пытался овладеть моей женщиной против ее воли.
– Серьезно? Из-за бабы? – спросил недоуменно его величество, но осекся под взглядом дроу. – Ну хорошо-хорошо, я понял. А женщина ваша кто?
Когда до Карнаниэля дошло, из-за кого весь сыр-бор, он закрыл глаза и устало откинулся на спинку трона. На ней мгновенно вырос из ниоткуда большой лист лопуха и начал обмахивать его величество. Мне даже жаль стало замученного жизнью монарха.
– Лорд Талсадар! А если я при всех от имени рода Зеленой лозы извинюсь перед вами, это поможет избежать крови? – очнулся Карнаниэль.
– Я бы хотел… – начал возражать дроу, но король перебил его:
– Завтра я устраиваю бал и прием. Мне нужно показать знати, что все под контролем, и виновные наказаны. Заодно представим вас. Я могу принести официальные извинения перед всеми.
– Вам так нужен лорд Дарсиэль? – понимающе уточнил Талсадар.
Монарх вздохнул и ответил:
– Не то слово! Лояльных сейчас так мало, двор трясет, а мальчик отца в тюрьму отправил. Ну подумаешь, полукровка его привлекла. Жизни не видел просто.
О Дарсиэле, как и обо мне, говорили так, словно мы не стояли рядом. Светлый не подал вида что его это задело – мой несостоявшийся насильник ждал вердикта, а мне было и подавно все равно. Талсадар же на реплику короля вновь изошелся туманом, однако Карнаниэль, заметив это, исправился, добавив:
– Криссандра тоже приглашена в качестве равной на бал, если вас это устроит.
Талсадар задумался, а Хирон тихо сказал мне на ухо:
– Уж не знаю, чем ты так привлекла богов, но чтоб с деревни до королевского бала…
– Сама в шоке, – в том же тоне ответила я. – Как сказала бы баба Зуся, книги до добра не доводят.
– Баба Зуся? Спаси меня, великая богиня! – тихо, но очень выразительно простонал дроу.
Дарсиэль в это время стоял в весьма напряженной позе, показывающей, что он не так спокоен и решение Талсадара ждет с затаенной дрожью страха. Дроу сомневался. Похоже, желание подраться было у него даже сильнее, чем мир между эльфийскими королевствами. В игру вступил более расчетливый и дальновидный Хирон. Он подошел и что-то зашептал на ухо напарнику. Итогом стало вынужденное согласие Талсадара – темный явно пошел против себя и своей натуры.
– Что ж! Если все уладили, то жду вас завтра вечером в бальном зале. За вами придут чтобы проводить, – монарх махнул рукой нам как нерадивым детям, позволяя пойти поиграть, пока он будет заниматься взрослыми делами.
Мы опять вернулись в Малый холм. Проходя в очередной раз по саду, я поняла, что уже почти привыкла и не чувствую тяжелого сладкого аромата и желания быть прикопанной под кустиком. Может, это сам сад прекратил издеваться, увидев во мне свою?
Следующая часть дня прошла обыденно: мы разошлись по комнатам, а потом встретились втроем и как хорошие приятели посидели, поели и попили эльфийский чай. Вкус у местной еды был восхитительным, но сама пища насыщала плохо. Я вновь почувствовала себя голодающей, как недавно в лесу. Хотелось каши и мяса, а не только фруктов и нектаров. Высказав свои пожелания слуге, который принес нам с дроу яства на ужин, мы в очередной раз наткнулись на презрительный взгляд. Я пожала плечами, но Хирон решительно выступил в защиту моих вкусовых предпочтений:
– Если ты, морда эльфийская, сейчас же не принесешь нам нормальной еды, мы сожрем тебя. Сырым. Причем пока мы будет глодать твою ногу, твоя башка будет за этим наблюдать.
Талсадар молчал, но тоже помог убедить слугу: он сопровождал тираду блондина очень выразительным взглядом жестокого убийцы. Подействовало. Через несколько минут мы ели вкусное – не мясо, нет. Его действительно в тот момент у эльфов не оказалось, но запеченную рыбу нам принесли, и она стоила наших нервов. Не знаю, кто у них там готовит, но только он примирил меня почти со всеми гадостями, что я выслушивала в стране светлых.
На следующий день должен был состояться бал. К нему я особо не готовилась. Да и что я могла сделать? У меня было одно нарядное платье, купленное в Вильне. Однако за несколько часов до мероприятия ко мне явилась знакомая служанка, которая принесла очередную корзинку и со словами: «Это специальные купальные средства для бала», унеслась прочь.
Я засунула нос в корзину и увидела там всякие баночки, коробочки. Перенюхала все и не нашла ничего подозрительного. Сплошные цветочные ароматы. Решив, что я готова все это испробовать, я залезла в купальню и начала открывать бутылек за бутыльком. Помыв голову, натерев себя всякими мазями и эликсирами, взбив в воде пену почти до потолка, я удовлетворенно вылезла и посмотрела в зеркало. Увидев свое отражение, поняла, почему эти составы называются специальными: моя кожа мерцала, волосы приобрели невероятную мягкость и поменяли тон, став немного темнее. Все, что я на себе использовала, было местным вариантом косметики – натуральной и по-эльфийски почти невыразительной. Нарядившись в нежно-персиковое платье, которое скрывало почти каждый кусок тела кроме рук и небольшой части декольте, и распустив волосы, я покрутилась перед зеркалом и признала, что все это идет мне больше, чем мой любимый изумрудный сарафан.
Скоро за мной пришли, я вышла из комнаты и увидела обоих дроу. Их наряды ничем особо не отличались от повседневных, разве что были чистыми и свежими – рубашка Хирона просто кричала своей кристальной белизной. Откуда у этого темного такая страсть к белоснежным и кожаным элементам в одежде? На Талсадаре кроме его обычного одеяния из темно-серых штанов и сюртука все же появились некоторые новые элементы: на плечи он нацепил пластины, отливающие металлическим блеском, на которые был нанесен сложный рисунок, похожий на родовой символ.
