– Ну да, могу понять темных лордов.

Я села на свое место, посмотрела на мужчину и без обиняков громко спросила.

– Господин Лавриэль, что хотят от меня лорды? На какое право претендует лорд Талсадар? Кто такая хальви?

Хозяин прожег меня взглядом, в котором явно читались сомнение и колебания, а потом сказал:

– Меня просили не говорить и, скорее всего, я пожалею о том, что нарушил обещание. Но за двести лет своей жизни я столько разного сотворил, что теперь пытаюсь хотя бы не врать в таких случаях. Своих девочек я всегда честно предупреждаю о том, что их ждет. И пусть, ты не моя ученица, но ты в моем доме, а, значит, тоже можешь рассчитывать на откровенность.

Это была очень пламенная речь, но я заерзала в нетерпении – хотелось уже услышать суть.

– Если ты знакома с историей королевства дроу, то знаешь, что совсем недавно, меньше, чем сто лет назад, Даркмаром управляли женщины. Власть передавалась по женской линии, мужчины приносили клятву верности и не могли противиться воле королевы, если та давала прямой приказ. Женщины-дроу входили в элиту, они были выше большинства мужчин по положению, при этом их было намного меньше.

Ларвиэль замолчал, поднеся бокал с напитком ко рту. Он задумчиво отхлебнул из него и посмотрел на аудиторию. Мы слушали его очень внимательно: вместе со мной каждое его слово ловили Сюзи, Неста и даже мадам Сесилия.

– Недостаток женщин дроу компенсировали рабынями – человеческими женщинами и очень редко светлыми эльфийками. Королева всегда контролировала численность рабынь – вид униженной женщины злил властвующих темных эльфиек, при этом рабов-мужчин в королевстве было бесчисленное множество. На невольниц существовала квота, насколько я знаю. Общее количество рабынь не должно было превышать определенное число, которое мне не известно, но каждому мужчине точно не хватало. И вот появилось право первого. Когда кому-то доставалась рабыня, которую жаждали и другие мужчины, первый мог быть только первым, заявляя свое право на нее, а затем обязательно следовал второй. Тебя захотели Хирон и Талсадар. Талсадар заявил свое право, которым он может пользоваться год. А далее обязан тебя передать Хирону.

– Что? Я как вещь, что ли?

– Ценная, я бы сказал. Раньше, если рабыня погибла или покалечилась, виновник обязан был компенсировать потерю золотом тому, кто должен был владеть ею следующий. Если такового назначено не было, то в казну. Эти условия создавали массу конфликтов и были причиной покушений, подлогов и всяких других пакостей, вносящих раздор между кланами и домами, что королеве было выгодно, конечно. О чем я? Ах да! Хальви… Хальви – это «передаваемая из рук в руки». Сейчас власть в Даркмаре взяли мужчины, и этим правом уже почти никто не пользуется, рабынь там хватает каждому – новый король разрешил неволить даже темных эльфиек.

– Если у них много женщин, то зачем меня решили присвоить?

– Я не знаю подробностей. Возможно, Талсадар просто очень не хотел сейчас делиться. Это ты мне расскажи, как там у вас все произошло.

Я пропустила мимо ушей его просьбу, продолжая вгрызаться в суть моей личной катастрофы.

– То есть темный застолбил меня на год, а потом отдаст Хирону?

– Если тот будет еще хотеть. А если нет, то тогда обязан предложить другим или выставить на аукцион. И вот если и там никто не захочет, тогда – убить.

Я в шоке уставилась на Лавриэля. Это как так? Подумать только!

– А варианта, в котором хальви просто отпускают, так как она никому не нужна после годовой отработки, не существует?

– Темные все завязаны на магию. При всем их коварстве, беспринципности и отсутствии норм морали как таковых, они чтят то, что опосредовано узами тумана. Королева привязывала каждого дроу к себе, а сами эльфы, заключая договоры, подобные «праву первого», дополнительно переплетали свои судьбы друг с другом. Кстати, брачный союз у темных в этом смысле – одни из самых прочных… Так вот, в сплетении этих сотен туманных нитей и формируется энергетическая паутина их королевства. Начни рвать с одной стороны, поползет весь узор. Недаром свою богиню, правящие женщины Даркмара называли Паучихой. Чем больше таких связей, тем сильнее королевство дроу и тем лучше защита нашего мира от проникновения в него тьмы. А что там сейчас, как они существуют после свержения королевы, я знаю мало.

Как все сложно-то! Решила, что про тьму спрошу попозже, сейчас меня волновала собственная жизнь:

– Но зачем убивать? Это же тоже разрыв этих… туманных уз…

– Договор не должен быть нарушен: если нет возможности передать хальви, то его расторжение возможно только через смерть. Но с такой красоткой как ты, это не случится.

– И что, хальви живет, пока ее хотят мужики?

– Не настолько все печально. Ее должны передать из рук в руки хотя бы один раз. Второй хозяин через год может отпустить.

– Ну прям гора с плеч. Всего два года рабства, – язвительно процедила я.

– Я сказал тебе правду. Талсадар, потребовав право первого, связал себя с тобой и Хироном и дал клятву таким образом той самой Паучихе. Он уже не сможет отступить.

– А что с ним будет в этом случае? Если нарушит?

– Его род оторвется от магического узора Даркмара и будет изгнан навсегда. Он потеряет связь со своими.

– Но не умрет?

– Не уверен. Так глубоко не изучал эту тему. Вроде как подобные отступники были, но дроу не любят о них рассказывать.

– Что ж, благодарю за откровенность, – сказала я. – У меня еще один вопрос. А с какого момента начинается год, в который Талсадар будет мною владеть?

– С момента вашей близости. Он заберет тебя в Даркмар на обратном пути. Более месяца близость откладывать нельзя, тогда тебя может забрать другой, и условия клятвы поменяются.

– То есть если я спрячусь на месяц ото всех, я смогу сбросить с себя привязку?

– Ты не спрячешься. Пока вы связаны, тебя можно найти везде. Но чисто гипотетически – да, такое возможно: если договор не вступил в силу, то утрачивает ее. Не думай об этом, я знаю дроу, они не меняют подобных решений. Тебя заберут под землю.

Вот это новости! Он даже не планирует оставить меня в Эльфтауне, чтобы навещать время от времени. Нет! Он заберет к себе в пещеры… Я не хочу. Я сгину там. Паника накрыла, мысли спутались, стало тяжело дышать. Лавриэль всполошился, а Сюзи молча протянула мне стакан с водой. Я сделала несколько глотков, пытаясь прийти в себя. Девушка же тряхнула темными кудрями и весело сказала:

– Господин Лавриэль, вы забыли сказать Криссандре важную вещь!

Мужчина поднял бровь, показывая свой скептицизм, но она продолжила:

– Вы ей только про ужасы. Напугали бедняжку. А я вот что скажу. Темные по праву первого обязаны щедро одарить свою временную рабыню. И, кроме того, они отличные любовники.

Хозяин хмыкнул, меня эти сомнительные преимущества тоже не вдохновили.

– Сколько сложностей только для того, чтобы найти себе постельную грелку. Что-то у этих темных все ни как у людей… – сделала я свой неутешительный вывод.

Хозяин усмехнулся и сказал:

– Сложно спорить с этим очень точным утверждением. Дело в том, что в отличие от светлых и людей, темные лорды, да и леди редко отказывают себе в чем-либо, любое желание приводит к попытке его осуществить и часто – любой ценой. Не помню, чтобы хоть один из моих знакомых темных хоть раз подумал, прежде чем удовлетворить свою похоть, жажду наживы или желание убивать. Именно из темного королевства пришла поговорка: “вижу цель – не вижу препятствий”. Так что, Криссандра, рекомендую принять ситуацию как данность.

Я посмотрела на Лавриэля и решила не озвучивать свои мысли. Зачем? Его доводы я поняла. Между тем полукровка продолжил:

– Ты останешься в моем доме примерно на пару недель. Указаний тебя обучать чему-либо не было. Задача – охранять. Поэтому ты можешь заниматься чем твоей душе угодно. Главное – не выходить из Эльфтауна. Поверь, это опасно. Полукровки – ходовой товар на черном рынке, наш район единственный, где такие как мы могут чувствовать себя спокойно.