Не так много осталось в живых среди нападавших, но побросав оружие на землю они вверили свои жизни победителю. Несмотря на массовую сдачу, оставалось пара очагов где битва не утихала. В одном из таких мест и оказался ренегат Бенедикт. Он успел забрать жизни нескольких солдат прежде чем его стянули с лошади. Но волею судеб шлем он потерял раньше, а крюком хватили за незащищённое лицо. Спустя какое-то время его тело доставили генералу Парису.

Когда всё закончилось медики метались по полю битвы больше времени, чем длилось само сражение. Раненых было много, но убитых среди нападавших несравнимо больше, сдавшихся добровольно едва ли сотня. Собрав некоторые данные от очевидцев и определив пленных на допросы Парис направился к наместнику с докладом.

******

Перебравшись в кабинет Каромал вместе с Аркелием уже целый час принимали доклады и рапорты очевидцев. Вызывали и терзали вопросами казначея, сверяли данные полученные о ходе боя и подводили итоги. Когда до них добрался генерал Парис они уже владели всей необходимой информацией. И вот уставший, но с гордостью в голосе генерал Парис доводил до господ важнейшее.

- Двести девяносто солдат империи погибло, против почти двух тысяч воинов ренегата Бенедикта. Три сотни солдат поступило в лазареты с легкими ранениями. Два десятка с тяжёлыми, половина из них больше не сможет продолжать нести службу. Взять изменника живьём не удалось.

- Генерал Парис мы поздравляем вас с блестящей победой. И объявляем о том, что в этом месяце каждый солдат третьей передовой армии получит двойное жалование. Так же все тяжелораненые солдаты, которым по причине ранений не удастся вернуться к службе, получат дома в черте города, дабы они смогли так же достойно жить, как они служили империи. Касательно же вас лично, за ваши выдающиеся стратегические решения, благодаря которым удалось сохранить множество жизней, вам присваивается особняк в непосредственной близости от дворца. Сегодня отдыхайте, вы заслужили. А вот завтра потребуется наведаться в замок ренегата, конфисковать имущество и выставить там временный гарнизон.

- Служу империи! - кивнув Парис без лишних слов развернулся на каблуках и направился к выходу.

- Последний вопрос, пока вы не ушли. Где Торей?

- Как я и упоминал ранее в бою он не участвовал, но и после сражения я сам его ещё не видел.

- Ладно, больше не задерживаю.

Когда генерал покинул кабинет Каромал перевёл взгляд от закрывшейся за ним двери к главному советнику, перебиравшему бумаги.

- Как бы кощунственно это не звучало, но сражение получилось экономически выгодным.

- Что ты имеешь в виду?

- Ну при потерях живой силы три сотни единиц, мы по итогу пополнили почти на такое же количество конюшни лошадьми ренегата. И даже с учётом выплат солдатам удвоенного жалования, казна сильно пополнилась после конфискации имущества и особняка Бенедикта. А завтра ещё и его замок пополнит казну.

- Лишь бы там не пытались оказывать сопротивление.

- Исключено, всех кто мог держать оружие он пригнал под стены города, там скорее всего только женщины и дети.

- Да, и надо бы поскорее определиться какой из домов отойдёт Парису за службу.

- Ну тут у нас большой выбор, аристократы сбежали словно крысы с тонущего корабля. Но затопление не случилось, очень скоро они спешно вернутся и тогда-то мы и узнаем у кого из них не хватает их дружин и наёмников.

- А не думаешь что.....

Мысль Каромала была бесцеремонно прервана требовательным стуком в дверь. Нахмурившись он рыкнул "Войдите", а когда на порог ступил Марий он сильно удивился. За последние месяцы Каромал привык, что самый тактичный и ненавязчивый человек во дворце это его дворецкий, но так он не стучал никогда. Лицо его выражало тревогу и сбивчатое дыхание говорило о том, что вопреки этикету сюда он буквально бежал.

- Господин наместник беда. Покушение на старшего дознавателя.

- Что с ним? Где он?

- Тяжело ранен, дворцовые доктора уже вызваны, благо один из них был оставлен во дворце следить за больными. Остальных определили на сегодня в городские лечебницы, выхаживать раненых после сражения.

- Что с нападавшим?

- Их было двое один мёртв, вторая схвачена и помещена в темницу.

- Схвачена? На него напала девка?

- На него напала Алиавэль.

Неосязаемый груз надавил на плечи Каромалу так, что он словно погрузился в землю и стал ниже на пару сантиметров. Не веря в услышанное, он кинулся по коридору в направлении больничного покоя, за ним устремилась стража и Аркелий выкрикивающий, что-то на бегу. "Не может быть, этого не может быть" В голове метались лишь только эти слова. Преодолевая коридоры с немыслимой скоростью он готов был расталкивать всех, кто подвернётся под руку. Но возможно в его взгляде или в бегущих за ним стражниках было, что-то такое из-за чего все встречные и так стремились убраться с его пути.

Ворвавшись в больничные покои Каромал бегло осмотрел десяток кроватей. Испуганные или измождённые лица смотрели на него с коек, но Торея нигде видно не было, как и доктора. Тогда он вбежал во вторую комнату и увидел стоящего к нему спиной одного из дворцовых докторов. Простыни на койке где лежал его пациент были бурого цвета от крови и стекала она на пол. Натекло её столько, что из лужи кровь можно было зачерпывать ложкой. Обогнув доктора, он увидел неестественно бледное лицо друга, лежащего без сознания. Быстро справившись с шоком, он обратился к доктору.

- Как можно помочь?

- Я уже сделал всё что было возможно, заканчиваю перевязку.

- Но что ещё можно сделать?

- Запастись терпением, лекарства я уже влил в него, потерю крови остановил. Теперь это его личное сражение со смертью, всё зависит только от него.

Сказав это, он затянул последний узел и буквально рухнул на ближайший стул. Молодой парень с глазами старика, которые слишком много повидали. Его руки дрожали, но он старался приободрить Каромала.

- Мне уже сказали насколько важная персона попала ко мне на стол, так что все самые действенные медикаменты я уже влил в него. Даже те за которые мне главный доктор голову открутит.

- Об этом не беспокойся. Я хочу, чтобы за ним был круглосуточный присмотр специалиста.

- Безусловно.

- То же касается и охраны! Десять стражников ко входу, одного возле кровати, проверять всех кто приближается. Что б никто кроме докторов не смел к нему прикасаться.

- Будет сделано!

Торей был перебинтован в нескольких местах, его прерывистое дыхание было почти незаметным. Не нужно иметь медицинского опыта, чтобы понять, что состояние его скверное. Положив руку на плечо товарища, он нагнулся к его лицу и тихо произнёс: "Держись". Уже на выходе из комнаты он повернулся к доктору и сказал:

- Если что-то потребуется для его выздоровления, сообщи мне и ты это получишь. Когда он встанет на ноги, я тебя отблагодарю.

Закрыв за собой дверь, он направился к тюремным помещениям под дворцом. На этот раз он шёл намного медленнее, а вот в голове было очень много мыслей: "Она обманула меня? Как я мог такое не заметить? Кто был её сообщник? Она пыталась отомстить за Клавдия? Она всегда холодно о нём отзывалась, вряд ли. Но она всё же обманула меня, быть может лгала и о нём? Как поступить? Что сказать?" Обернувшись к Аркелию следовавшему за ним, он задал вопрос:

- Будь ты на моём месте, что бы ты спросил у неё в первую очередь?

- Я бы промолчал.

- Молчать будешь не в тот момент, когда я вопрос тебе задаю!

- Вы не так меня поняли, я имею в виду, что в разговоре с ней я бы выждал паузу. Молчание мощное орудие давления, первый заговоривший как правило проигрывает в словесной битве.

- Ясно. Извини меня.

- Ничего, я понимаю.

Обдумав всё что услышал, Каромал решил воспользоваться данным ему советом. Вновь оказавшись в тюремных коридорах, он подметил, что почти ничего не изменилось в обстановке. Начальник стражи оперативно встретивший его ещё перед входом в свои владения, на этот раз был молчалив. Лично проводив наместника до нужной камеры, он приказал тюремщику отпереть дверь. Каромал вошёл внутрь маленькой камеры, два шага в ширину и три в длину. К противоположной стене была прикована пленница. Несколько царапин на плече и лице, из более-менее серьезных повреждений кровоточащее бедро, но самой раны не видно. Она стояло прямо несмотря на раны и смотрела ему прямо в глаза. Махнув рукой, он повелел всем остаться снаружи. Сделав шаг вперёд, он остановился перед ней и не моргая смотрел ей в глаза. Он помнил, что собирался молчать, но увидев её тёплый взгляд, в котором совершенно не могло быть ненависти, он испытал сразу два чувства. Сомнение и раздражение.