— Если с серьёзными доказательствами, одного ужина мало. Три. — ах, ты ж тварь меркантильная. — Три, и будут тебе самые серьёзные доказательства.

— Договорились. И давай ка ты дело не затягивай, на девять месяцев.

Не ссы Светка, мы их сделаем, всех. Всех то точно. А почему я не знаю, что мой мужчина вернулся к индивидуальным тренировкам. Я вообще не знаю, чем он там у себя занимается. Потому что ты не спрашивала? Резонный ответ. Он не врёт, просто недоговариваем. А если я спрошу?

Половина двенадцатого ночи, где тебя носит Степан Дмитриевич. Жопка чует серьёзный разговор и домой идти отказывается. Дашка посапывает, ужин остыл, а я сижу в темноте, поджав ноги, и смотрю прями в прихожую, жду. Хищник в засаде не иначе, мать. Давай, завалим свою жертву. Лязг двери и прихожую озаряет светом. Второе явление, не иначе.

— Твою… — ахает он и дёргается. — Матрёшка, ты чего не спишь.

— Не спится. — подходит, чтобы убрать прижатые к животу ноги, переживает. Пока он держит одну, второй сильно бью ему в коленную чашечку. — Ты где был?

— Больно. — потирает ушибленное место, и начинает тихонько посмеиваться.

— Где, Ты, Был? — соври мне, и я тебе ноги сломаю.

— Ну вот, похоже, наше слишком хорошо кончилось. — перехватывает брыкающуюся меня и усаживается в то же кресло, со мной на руках.

— Ты не ответил. Где ты был, Стёпа.

— Я был на работе, в клубе.

— И всё, и это всё что ты можешь сказать. — недовольно соплю.

— Если ты хочешь что-то спросить, спроси прямо, не ходи вокруг да около.

— И ты ответишь правду?

— А ты спроси и узнаешь.

— Где… нет, почему ты так долго. Почему ты так долго был на работе?

— Не было администратора, я был за него. Убрал кое-что, переставил, вспотел, принял душ, закрыл клуб и приехал домой. — соплю, терзаемая непонятным недоверием. — Спроси. Просто спроси Светлячок, я буду честен.

— Ты, — запинаюсь. — Ты опять… пуф. Берёшь индивидуальные тренировки. Опять вокруг тебя будут виться похотливые болонки.

— Так вот чем забита головка у моего беременного Светлячка. Ревностью. — мужчина прижимает меня сильней и целует в нос. — Я действительно вернулся в зал, изначально планировал, заниматься только кроссфитовцами, опережая твой вопрос, ходят одни мужики. Но тренеров мало, спрос большой, с моим стажем и опытом тем более. Не протирать же мне штаны, если есть время. Тем более у меня теперь семья, двое детей. Я хочу дать вам всё самое лучшее, всё что смогу и даже больше.

Соплю уже в любимую шею, вдыхая такой родной запах, и немного успокаиваюсь. Видала, не так и страшен чёрт. Может тебе откровенные разговоры почаще практиковать.

— Всё по настоящему, я тебе это уже говорил. Ты моя, я твой. Только так и ни как иначе.

Обнимаю его за шею и припадаю к желанным губам, соскучилась. Покусываю их от переизбытка чувств, от пережитых волнений. Хочу, чтобы был только моим, сею же минуту. Пью его дыхание, делюсь своим. Ерзаю, вжимаюсь крепче. Вот бы срастись с тобой и никогда не отрываться. Под левым бедром, ощущаю твёрдый бугор, чёрт, до игрались, а нам ещё нельзя, до четверга. Хнычу.

— Так детка, — снимает меня со своих коленей. — я бы не отказался от ужина.

— Там только остатки твоей индейки. — грустно сообщаю. — Ты же знаешь, я не фанат готовки.

— Помню. Родишь мне ещё девочку, и буду баловать своих принцесс вкусностями.

Блииин, надо сказать ему, что ребёнок от него. Как-то тянуть дальше уже не комильфо. Вот родиться дочка, а Стёпа такой, как на меня то похожа. А я такая, да, а я не говорила, так она твоя. Надо сказать, надо признаться. Погоди ты, вот результат спора узнаем, тогда и будет вам и свадебка, и новоселице.

Плетусь за мужчиной на кухню, надо бы хоть изобразить подобие хозяйки. Только этого делать мне не дают, усадили на стул и вручили чашку чая, жаль не кофе. Настойчивое пиликанье и мой подозрительный взгляд. Стёпа закатил глаза и протянул мне, мой же телефон. Упс.

Ириска «Привет крестная. Я родилась»

«22:19»

«Рост 51 см»

«Вес 3470»

И фото самой милой новорождённой девочки на свете.

— Ириска родила. — выдыхаю, на глаза наворачиваются слёзы. Это маленькое чудо, с закрытыми глазками, посасывает губёшки, родила моя подруга. Опускаю руку к себе на живот. И я такое рожу? Следом прилетает фото счастливого отца, что смотрит на свою дочь как на божество. Подпись, «Это того стоит». Я понимаю, о чём она, я скажу Ирин, обязательно скажу.

— Класс, — комментирует Стёпа. — я тоже так хочу.

Степан

Знал ли я во что ввязываюсь, скорее нет, чем да. Думал ли я что будет всё иначе, скорее да, чем нет. Жалею ли о принятом решении, никогда. Утром, готовя с Дашкой оладьи, казалось, был абсолютно счастлив. Детские глазки смотрели на меня со всей своей наивностью и неподдельным восхищением. А скоро так смотреть будут ещё одни. Этим глазкам я уже дам свою фамилию. И маме бы с куклой заодно.

Что так повлияло на мои внутренние убеждения? Переезд, достижение цели, к которой стремился, Светка. Последние дни, сидя в своём кабинете, я часто думал, что было бы дальше не будь у меня Светлячка. Вот мой собственный клуб, вот ассоциация кроссфита, вот победа в нём же, а дальше? Для чего мне это, если не для неё? Когда у тебя всё есть, куда стремиться, а вот для двух озорных девчонок, хочется дальше, больше, сильнее, на пределе своих возможностей. Когда ты соревнуешься, у тебя на все уходят секунды, или ты взойдёшь на пьедестал победителем, или останешься аутсайдером. Здесь так не прокатит, чтобы взойти на пьедестал тебе понадобятся годы, и когда будет казаться что ты уже там, нет гарантий, с него не свалиться. Впрягся, вези. На тебе деньги, дом, отношения, дети.

Последнее важней всего. Мать спросила меня, готов ли я к двум чужим детям, вероятно, своего Светка откажет мне родить. Кукла, бесспорно, моя, с этой удивительной маленькой девочкой, мы нашли общий язык сразу. А вот та, что ещё внутри. Маленькая копия, моей Матрёшки, моя стопроцентная уверенность что дочка, и саднящая за рёбрами мысль, моя. Света молчит, ни как, не обозначая свою беременность, ни тебе капризов, ни токсикоза, ни потенциального отца на горизонте. И где же тот любящий мужчина, конечно Светка его и послать могла, она может и не такое. А может и от меня скрывать, что отец Я?

Паркуюсь возле ресторана и иду забирать куклу домой, та с радостным визгом кидается мне на шею, повисает как мартышка, что-то лопочет. В такие минуты, глядя на нас, в Светлячке, рождается столько света, она лучиться умилением и непритворном счастьем.

— Это не дело, — подхожу и чмокаю свою женщину в губы. — ребёнок с тобой второй день на работе. Может зря отпустили маму. Давай хотя бы её к ним отправим, куда лучше, чем здесь.

— Я сегодня допоздна. — отлично.

— Матрёшка, как хочешь, но на выходных, я увезу Дашку к родителям.

— Урааа, я поеду к бабе Вере. — Светка кривиться, но кивает.

— Ладно, Тамара Петровна, ещё неизвестно когда приедет. А Даше на свежем воздухе и правда лучше будет, отдохнёт перед школой. — так быстро, беременность на ней и правда хорошо сказывается, соглашается со мной почти во всём.

Чмокаю сахарные губки ещё разок и увожу ребёнка домой. Готовим с куклой ужин, и под молящим взглядом наивных глаз, я уставший соглашаюсь испечь ещё и морковный кекс. Если она одна, из меня верёвки вьет, что будет, когда их будет двое, это не считая мать.

— Всё Дарья, как и обещал, три сказки и баиньки. — встаю с пола, кладу книгу на полку и поправляю одеяло.

— Стёпа?

— Что такое? — окликивает меня у дверей, не даёт выключить свет.

— Ты присядь, присядь. — Заботливо отодвигается к стенке, давая мне возможность сесть на краешек кровати. Смотрю в чистые детские глаза, показывая, что готов её выслушать. — Стёпа, а ты останешься с нами, навсегда?

Выбивает своим вопросом из реальности. Так просто, говорит, что думает, что так беспокоит детскую душу. Абсолютная открытость, с человеком, который не безразличен, которого возможно любит, всей своей невинной, чистой душой. Заслуживаю ли я это.