На этот раз мать остановилась. Медленно, с лёгким раздражением она подняла взгляд и, не меняя выражения лица, произнесла:

— Ты слишком много мечтаешь. Найди себе дело, и у тебя не останется времени на всякие глупости.

После этих слов она снова опустила глаза на ткань, будто ничего не произошло.

Лили сжала губы, почувствовав, как внутри что-то сжалось.

Она хотела, чтобы мать сказала ей что-то другое. Что всё в порядке. Что она верит ей. Что она её защитит.

Но вместо этого — холод. Как всегда.

Лили с трудом вспоминала своего отца. Он ушёл в город, когда ей было пять, и с тех пор не возвращался. Мать не говорила о нём ни слова, будто он исчез из их жизней навсегда, словно его никогда и не существовало.

Родителей ей заменял старик, который появлялся в деревне то на несколько дней, то на недели, а затем так же внезапно исчезал. Никто не знал, откуда он приходил и куда уходил. Его называли дедушка Ву.

Он не был похож на остальных людей. В деревне жило немало бывших землян — светлокожих, темноволосых, с привычными лицами. Но дедушка Ву отличался. Его кожа была смуглее, чем у большинства переселенцев, а глаза — узкие, как две тонкие линии, в которых поблескивал живой огонь. Он говорил с акцентом, и Лили всегда думала, что он прибыл с каких-то дальних земель Земли. Может, из Китая? Или, как рассказывали старики, с одной из восточных провинций некогда существовавшего Советского Союза?

Дети побаивались его, а взрослые относились с уважением. Кто-то шептался, что он последний носитель древней мудрости, кто-то говорил, что он просто старик, потерявший свой путь.

Но Лили он нравился. Он был единственным, кто верил ей.

— Ты не сумасшедшая, девочка, — говорил он, глядя на неё своими глубоко посаженными глазами. — Эти голоса — твой особый путь.

— Какой путь? — спрашивала Лили, подбирая под себя ноги и смотря на него с любопытством.

— Путь Дао, — отвечал он. — Путь Великого Пути. Не все могут его слышать, но ты… ты рождена с этим даром.

— Но мама говорит, что я придумываю.

Дедушка Ву усмехался и качал головой.

— Твоя мать боится того, чего не понимает. Как и все люди.

Лили не до конца понимала, о чём он говорит, но когда дедушка Ву был рядом, голоса в ночи больше её не пугали.

Иногда мама уводила Лили в лес за ягодами. Это происходило поздним вечером, когда искусственное солнце в деревне уже погасало, и только серебристые лунные нити пробивались сквозь плотные кроны деревьев.

Ягоды, за которыми они охотились, росли у самого водопада Тихих Волн. Они были мелкими, похожими на крошечные рубины, и любили воду — их стебли тянулись к сырому воздуху, а листья блестели в лунном свете.

Лили не любила этот поход. Ей было страшно.

Спуск к водопаду был крутым, с узкими тропами, которые вели вниз по извилистым склонам. Они пробирались через густые заросли, где тени сплетались, как длинные пальцы, а корни деревьев, словно чёрные змеи, выступали из земли.

Мать шла впереди, молчаливая и сосредоточенная, а Лили шагала следом, крепко сжимая корзину.

В лесу всегда был шёпот.

Странные звуки, не похожие на ветер, словно кто-то прятался среди деревьев и следил за ними.

Иногда она слышала голоса — нечёткие, тягучие, словно вырванные из сна. Они не были угрожающими, но от них у Лили стыло в груди.

Она хотела рассказать об этом матери, но та всегда отмахивалась.

— Это просто ветер, Лили. Забудь об этом.

Они собирали ягоды молча. Лили сгибалась над кустами, чувствовала, как влажная трава холодит кожу, и украдкой бросала взгляд в сторону деревьев.

Казалось, там кто-то стоял.

Она закрывала глаза, чтобы не видеть.

Когда корзины были полны, они разводили костёр.

Ночь сгущалась вокруг, и тогда шёпот становился ещё громче.

Он разливался эхом между деревьями, сплетался с шумом водопада, шуршанием травы, потрескиванием дров в огне.

Лили укутывалась в покрывало, закрывала уши ладонями и сжималась в комок, стараясь уснуть.

Но даже во сне голоса не исчезали.

Лишь дедушка Ву поддерживал Лили.

Когда никто не верил ей, он лишь кивал головой и улыбался, не называя её фантазёркой, не отмахиваясь, как мама.

— Ты особенная, девочка.

Годы шли, но голоса не исчезали. Лили привыкала к ним, но иногда, в особенно тихие ночи, её всё равно пробирал страх.

Она не знала, почему только дедушка Ву понимает её.

Лили было уже двенадцать, когда однажды ночью дедушка Ву забрал её на берег реки. Луна отражалась в воде, деревья тихо скрипели, а над их головами разливалось звёздное сияние.

— Лили, пришло время.

Она посмотрела на него, не понимая.

— Время для чего?

Дедушка Ву тяжело вздохнул.

— Ты не сможешь остаться здесь. Этот лес сковывает тебя, ты рождена для другого. У тебя острый склад ума, ты внимательна к деталям. Ты чувствуешь то, что другие не замечают. И ты слышишь их…

Лили похолодела.

— Ты про голоса?

Старик кивнул.

— Они твоя судьба. Но только ты решаешь, что с ней делать. Если останешься здесь — они поглотят тебя. Если уйдёшь — ты сможешь понять, что они означают.

Лили опустила взгляд.

— Но куда мне идти?

Ву улыбнулся.

— В город. В Брагар.

Лили вздрогнула.

Город.

О нём рассказывали страшные вещи.

Огромный, шумный, полный опасных людей и жестоких лотаков.

— Там, в Брагаре, у меня есть заведение. "Дар Дракона".

— Что это?

— Там я обучу тебя всему, что знаю.

Лили смотрела на него широко раскрытыми глазами.

— Ты хочешь, чтобы я ушла?

— Я хочу, чтобы ты жила.

Ночью Лили собрала вещи.

Маленький узелок, в котором лежали лишь несколько вещей, но главной из них был небольшой амулет с выгравированными символами.

Дедушка Ву дал его ей перед уходом.

— Это поможет тебе, когда придёт время.

Она не понимала, но приняла подарок.

Прежде чем выйти за порог, она оглянулась на маму.

Женщина спала всё так же отстранённо.

Лили задержала дыхание, будто хотела сказать что-то, но так и не решилась.

Она развернулась и ушла.

В ночь.

В неизвестность.

Лили шла по улицам Брагара, укутанная в потрёпанный отцовский плащ. Город был огромен, шумен и полон чуждых запахов, а люди и лотаки двигались, будто вовсе не замечая друг друга.

Она шла долго.

Прошла глухие переулки, миновала рынок, где торговцы выкрикивали предложения на незнакомых языках, пересекла широкие мостовые с левитирующими платформами.

И вот наконец она оказалась перед высоким зданием с выгравированными на каменных воротах символами.

"Дар Дракона".

Внутри раздавались удары.

Лили тихо вошла и остановилась у входа.

Во дворе среди колонн и фонарей тренировались ученики в оранжевых одеждах.

Их движения были четкими, точными, выверенными.

Они били деревянные столбы, двигались в сложных фигурах, оттачивали удары.

Пот стекал по их лицам, но они не останавливались.

Лили поражённо смотрела на них.

Она не заметила, как к ней подошёл высокий человек.

Он был огромным, широкоплечим, его лицо пересекал старый шрам.

— Здесь не место для беспризорников, уходи.

Лили встрепенулась.

— Я… мне сказал прийти дедушка Ву!

Мужчина насмешливо фыркнул.

— Да что ты…

Но прежде чем он успел сказать что-то ещё, Лили сунула руку в карман и достала амулет.

Лучи искусственного солнца пробежали по выгравированным на нём символам.

Воины замерли.

Учитель тоже.

Он медленно протянул руку, взял амулет, осмотрел его и сразу же изменился в лице.

— Следуй за мной.

Лили ввели в широкий зал с колоннами и парящими фонарями.

На возвышении сидел старик, облачённый в традиционные одежды.

Его узкие глаза смотрели на Лили спокойно, но внимательно.

Он слегка улыбнулся.

— Я ждал тебя.

Лили затаила дыхание.