Я также прилагаю список всего, что я перевозил для вас в последнее время. Это контрабанда, которая скоро окажется в ваших руках. Мы можем сделать это незаметно, пока они не поймут, что происходит.

Внизу — список всех кодов, средств безопасности и дальнейших планов по уничтожению их инфраструктуры. Как всегда, я готов помочь и предоставить любые ресурсы.

С уважением,

Раггакко»

Корешок сжал письмо в кулаке, его взгляд потемнел. Этот план был ещё более опасным, чем он предполагал. Раггакко, который был всего лишь посредником, теперь стал основным игроком в уничтожении всего, что могло стать преградой для их власти.

Он быстро спрятал письмо, чувствуя, как внутри его затуманивается сознание от этой информации. «Протонная бомба… Риггик… Детективы…» — слова крутились в его голове. Это могло быть смертельно опасно, и если Рикард и Лили не смогут остановить этот план, катастрофа будет неизбежна.

Пока Корешок пытался собраться с мыслями, его взгляд упал на белого тигра, который по-прежнему сидел в углу шатра, спокойно перебирая растительность. Он подошёл к животному, и, чувствуя необходимость успокоиться, осторожно провёл рукой по его шерсти. Тигр не обратил на него никакого внимания, продолжая вяло жевать траву.

Корешок вздохнул и, понимая, что время не ждёт, вышел из шатра. Он был на грани паники, и сознание уже беспокойно металось между различными сценариями.

— Нужно убираться отсюда, — сказал он себе, едва сдерживая внутреннее напряжение.

Корешок, осторожно пробираясь через лагерь, почувствовал, как с каждым шагом, удаляясь от опасной зоны, его тело расслабляется. Но даже в этом успокоении, тревога не отпускала его — в голове по-прежнему вертелись мрачные предчувствия.

Повернув в сторону темного леса, он слился с ночной тенью, исчезая среди древних деревьев. Каждый его шаг был тщательно продуман, а единственным звуком, нарушавшим тишину, было его собственное дыхание, которое казалось слишком громким в этом мертвом мире.

Как только он добрался до безопасного места, Корешок продолжил путь к базе, где, по его расчётам, Рикард и Лили должны были вскоре появиться. Он знал, что они будут искать его, и понимал: всё, что начнётся здесь, решит исход всей ситуации. Время было против него. Спустя несколько часов он оказался на месте, на той самой базе детектива и его спутницы. Его мысли бурлили, как поток, но чётко понимали одно: действия должны быть быстрыми и решительными.

— Их обвели вокруг пальца. Если они не успеют… — прошептал он, сжимая кулаки. — Я буду готов.

Через несколько секунд мощный взрыв сотряс стены убежища. Мониторы в одно мгновение погасли и спустя мгновение в помещении загорелся свет. И наступила тишина…

Рикард и Лили добрались до базы ближе к рассвету. Бледный свет далёкой звезды пробивался сквозь плотные облака Инглизы, окрашивая мёртвую землю в оттенки серого и золота. База встретила их тишиной, нарушаемой лишь тихим гудением систем вентиляции.

Лили первой шагнула внутрь. Её лицо было бледным, но сосредоточенным, а губы плотно сжаты. За ней следовал Рикард, его шляпа низко опущена, словно скрывала не только его глаза, но и ту тяжесть, что навалилась на него после случившегося.

Они молча добрались до комнаты совещаний, где в центре стоял старый, изъеденный временем стол. Лили осторожно сняла пыльный плащ и бросила его на стул, тяжело опустившись на другой. Рикард сел напротив, его металлическая рука тихо скрипнула, когда он опёрся локтем на стол.

На мгновение воцарилась тишина, наполненная напряжением и не высказанными словами.

— Это был сон, — наконец произнёс Рикард, его голос был низким и хриплым. Он поднял глаза, которые Лили так редко видела без прикрытия шляпы. — Или что-то вроде сна.

Лили нахмурилась, но промолчала, давая ему возможность продолжить.

— В этом сне всё было… идеально, — продолжил он, его взгляд устремился в пустоту. — Брагар был другим. Чистым, светлым. Люди и лотаки работали вместе, без ненависти, без крови.

Он замолчал, словно собираясь с мыслями.

— Улицы звенели смехом, — продолжил он, его голос стал чуть тише. — Я видел людей, которых давно потерял. Видел семью, которой у меня больше нет.

Лили опустила взгляд. Она знала, что Рикард редко говорил о прошлом, но каждое слово теперь звучало, как рана, которая не заживёт.

— Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой, — горько усмехнулся он. — И, наверное, поэтому я понял, что это ловушка.

Лили подняла глаза, её взгляд был полон вопросов.

— Как ты выбрался? — спросила она, её голос был мягким, но сдержанным.

Рикард опустил голову и едва заметно коснулся протеза.

— Всё было как в тумане. Тело не слушалось, мысли путались. Но потом я понял, что в моей руке есть встроенная защита — антидот. И это дало мне шанс.

Он посмотрел на Лили, и в его взгляде появилась едва заметная тень облегчения.

— Я видел, как ты там боролась, — сказал он. — Видел, как тебя почти поглотили эти иллюзии. Но ты справилась.

Лили хмыкнула, покачав головой.

— Не без твоей помощи, — ответила она. — Этот сон был слишком реальным. Казалось, я могла всё забыть.

Она замолчала, а затем добавила с горечью:

— Но настоящая Инглиза никогда не была такой.

Снова наступила тишина. За окном тусклый свет звезды едва освещал пустынный пейзаж, напоминая о том, как далеко они от идеального мира, который пытались показать им.

— Нам нужно решить, что делать дальше, — наконец сказала Лили, её голос стал твёрже. — Если Майк Гинштайн закончил работу над протонной бомбой, времени у нас почти не осталось.

Рикард медленно кивнул, его глаза вновь скрылись под полями шляпы.

— Мы разберёмся, — тихо ответил он. — Но сначала… сначала надо понять, где искать.

Лили внимательно смотрела на Рикарда. Его голос, насыщенный горечью воспоминаний, всё ещё звучал в её голове. Но она чувствовала, что за его словами скрывается больше, чем он готов был рассказать.

— Рикард, — тихо произнесла она, её взгляд был мягким, но настойчивым. — Что случилось с твоей семьёй?

Его рука, украшенная металлическими пальцами, замерла на столе. Несколько долгих секунд он молчал, затем провёл другой рукой по густой бороде, как будто пытаясь найти правильные слова.

— Они жили на Земле, — начал он, не поднимая глаз. Его голос стал грубее, как будто каждое слово причиняло боль. — Свена, моя жена. Икель, мой сын. Роза, моя дочь.

Лили почувствовала, как в груди сжалось сердце. Она никогда не слышала, чтобы он упоминал их раньше.

— Мы были счастливы. Не идеально, но счастливы, — продолжал он. — У нас был небольшой домик, не богатый, но уютный. Они были… всем для меня.

Он замолчал, и Лили поняла, что сейчас он вспоминает что-то слишком болезненное.

— А потом, — произнёс Рикард, его голос едва заметно дрогнул, — всё закончилось.

Он поднял глаза, и в его взгляде зажёгся огонь, который Лили видела лишь в самые опасные моменты.

— Их убил Игорь Ветров.

Эти слова ударили, как молот. Лили распахнула глаза, откинувшись на стуле.

— Что? — в её голосе прозвучал шок. — Но Игорь… ты… вы…

— Мы дружим, — мрачно завершил он за неё, затем усмехнулся, но в его усмешке не было ни капли радости.

— Рикард, это… это невозможно, — произнесла она, пытаясь осмыслить сказанное.

— Возможно, Лили, — сказал он, глядя на неё в упор. — Игорь Ветров, которого ты знаешь, — это не тот Игорь Ветров, который убил мою семью.

Он откинулся на стуле, потянувшись к карману и достал небольшой голографический проектор. Активировав его, он показал изображение: высокий мужчина с угрюмыми чертами лица, выглядящий почти идентично Игорю Ветрову, но с другим выражением в глазах — холодным и безжалостным.

— Это был оригинальный Игорь, — сказал Рикард. — Его тело… совершенное. Настолько совершенное, что правительство решило сохранить его. Но разум? Разум был изъят. Они заменили его разумом другого человека.