Когда они остановились на соске, и тело вспыхнуло, отозвалось быстрее инстинктов и разума, я распахнула глаза, потому что это совершенно точно был не сон.
Вполне настоящий Кайл, – во плоти, – сидел на краю моей постели, и не подумал убрать руку, когда я проснулась.
Единственным источником света в комнате был широкий лунный луч из приоткрытого окна, и эта темнота красиво обрамляла его лицо, подчёркивала его инаковость, делала частью себя.
– Что случилось? – я приподнялась, но не стряхнула его руку намеренно.
Как раз это воспринималось как нечто само собой разумеющееся. Гораздо важнее было то, что должно было произойти, если он пришёл ночью ко мне в спальню.
Кайл едва заметно поморщился, как будто ожидал совсем другой реакции, но руку всё-таки убрал.
– Одевайся. Жду у Западных ворот, лошадей приведу.
Он поднялся, не глядя на меня, и, больше ничего не объясняя, направился к окну.
Я всегда держала створку приоткрытой вплоть до первых морозов, это помогало сохранять голову ясной, но сейчас ко мне начало закрадываться откровенно нехорошее подозрение.
– Куда ты?
С внешней стороны был широкий декоративный выступ, которым при желании можно было воспользоваться, но Кайл бы не стал…
Он замер, словно я спросила невесть какую глупость, развернулся и сделал издевательски учтивый приглашаюший жест в сторону двери.
– Хочешь, чтобы я вышел через дверь?
Судя по свету, время перевалило за полночь, но сомневаться всё равно не приходилось: найдётся кому увидеть его, выходящим среди ночи из моей спальни.
Я промолчала, не зная, что на это сказать, а он перелез через подоконник, растворился в темноте и лунном свете, как и не было вовсе.
Только оставшись одна я и сумела выдохнуть, провела ладонями по волосам, убирая их с лица.
Взбодриться такое пробуждение помогло.
Оставалось только решить, что делать с этим дальше.
Если бы в замке стряслось что-нибудь по-настоящему серьёзное, я бы узнала об этом и так. Кайл же предлагал уйти тайно, и…
Делать этого мне, вероятно, не следовало.
Однако я всё равно поспешно оделась, отдав предпочтение всё тем же брюкам и короткой куртке, в которой было удобно путешествовать, и, прихватив на всякий случай пистолет, вышла в коридор. Там оказалось предсказуемо пусто, но за одной из дверей отчётливо слышался приглушённый женский смех.
На лестнице мне тоже никто не встретился, но замок я всё равно предпочла покинуть через боковую дверь. Ближайшую к Западным воротам.
Ворота эти были расположены в противоположной стороне от хозяйственных построек, конюшен и тех ворот, через которые мы выезжали на полигон. Ими вообще пользовались редко, и лошадей к ним нужно было провести практически через всю территорию.
Не попавшись никому на глаза?
Накинуть морок и остаться незамеченным даже в таком месте, как замок Совета…
Кайл мог бы.
Кто-кто, а он бы точно воспринял это как приятное увеселение.
Дежурившие на воротах мальчишки спали, и, сдавалось мне, очень неестественным сном.
Беспрепятственно толкнув калитку и выйдя за стену, я начала понимать, как и почему восстание Йонаса, – всего лишь одного из средних специалистов Совета, – увенчалось таким успехом.
Все, даже самые злые и битые жизнью, чувствовали себя в безопасности в замке. Сюда приезжали, чтобы отдыхать, пить и трахаться с заведомо на всё согласными женщинами.
Хорошее слово употребил вчера Фишер – «олухи».
Кайл действительно ждал меня с лошадьми.
Совершенно безбоязненно стоя спиной к стене, он смотрел на город внизу, а Норд и Искра щипали траву, склонившись очень близко друг к другу.
Если так и дальше пойдёт, придётся, чего доброго, принимать меры и разводить их по разным сторонам конюшни.
– Почему это так похоже на похищение?
– Не обольщайся, – едва скользнув по мне взглядом, Кайл направился к лошадям.
Я не просто уложилась в отведённое на сборы время, а успела раньше, но тон у него всё равно был такой, будто ждать ему пришлось Нечистый знает сколько.
– Не беспокойся, я помню. Земледелец победил в тебе авантюриста.
Искра подо мной заплясала, как будто мы не виделись очень давно, и с радостью сорвалась с места.
Мы ехали не слишком быстро, так, что можно было насладиться и свежей ночной прохладой, и красотой относительно тёплой осенней ночи. Кайл по-прежнему не выражал желание что-либо мне объяснить, но направлялись мы явно не в город. Скорее, в ту сторону, где стояли отдельные фермы.
Глядя на одинокие огни вдалеке, я отстранённо вспомнила свой сон, а после подумала о том, как естественно это получилось – он позвал, и я без оглядки согласилась, не задумавшись ни о возможных последствиях, ни о том, во что вообще собралась ввязаться.
Когда по обеим сторонам от дороги замелькали чужие заборы и сады, снова вспомнилась та проклятая деревня, и мне пришлось стиснуть зубы, чтобы отделаться от лишних мыслей.
Всего лишь прошлое…
Я узнала перекрёсток, вправо от которого располагалась ферма Люсьена. Выходило, что заехали мы достаточно далеко.
Опасно потеряв счёт времени, я хотя бы представляла теперь, где нахожусь.
Впереди маячил небольшой пролесок – не могущественный старый лес из сна, но спину всё равно дёрнуло холодом.
Кайл ехал немного впереди. Всего на полкорпуса, но дорогу он отлично знал.
Ночь за деревьями казалась гуще и злее, но парадоксально именно здесь и сейчас мне стало по-нашему спокойно. Как если бы я снова очутилась на своём месте.
Эти мысли были ещё опаснее непрошенных воспоминаний, так что когда в отдалении показались очертания деревянного дома, я почти обрадовалась.
Встречать нас вышли трое: грузный мужчина за сорок, измученная женщина с грязными волосами и растрепанная девица, по всей видимости, их дочь.
– Хвала Безликому Богу, вы всё-таки приехали! – спеша поклониться, глава семейства едва не бросился Норду под копыта.
Тот брезгливо фыркнул, и я в очередной раз заподозрила, что Кайл намеренно выбрал именно этого коня, чтобы тот мог выражать их общее мнение там, где для человека это не совсем уместно.
– Уверяю вас, он здесь ни при чем, – вот и сейчас он ответил холодно, но вежливо. – Показывайте.
На меня добропорядочной семейство покосилось с опаской, но задавать вопросы никто не решился.
Нас повели по широкой тропе за дом к амбару.
– Вот! Он здесь! – хозяин фермы едва ли не подпрыгивал от волнения.
У дверей он остановился, уставился в землю, как мальчишка, – очевидно хотел попросить для себя разрешения не входить.
– Благодарю, дальше мы сами, – Кайл на него даже не взглянул, но потянул на себя ручку.
Фермер шарахнулся назад, заплаканная девица подскочила на месте, а женщина осенила себя Спасительным знамением.
Я подумала, не стоит ли достать пистолет, но Кайл выглядел невозмутимым, а он такого рода опасности чувствовал много лучше меня.
Внутри оказалось светло. Кто-то из людей всё-таки нашёл в себе достаточно храбрости, чтобы зажечь к нашему приходу сразу три больших фонаря. Всё здесь было как обычно – мешки с зерном и засушенными фруктами, пучки трав на стенах, лопаты и вилы в углу.
Пока я осматривалась, Кайл запер дверь на засов и прислонился к ней спиной.
Я повернулась к нему, намереваясь всё-таки спросить, что мы здесь делаем и почему вдвоём, но сверху раздался приглушённый звук. С таким мыши скребут пол или редкий дождик стучит по крыше.
Крыша.
Поняв, что так и не взглянула на потолок, я подняла голову и замерла.
В самом дальнем и тёмном углу под потолком сидел юноша. Насколько я могла судить, он бы немногим старше своей заплаканной сестры, но человеческого в нём было уже мало. Тело оказалось изогнуть под жутким неестественным углом, – прижимаясь спиной к доскам, он слишком сильно вывернул назад руки и ноги, – а лицо было перекошено.
Именно этот звук донёсся до меня секундой ранее – существо скребло стесанными ногтями по сухому дереву.
