Патрик кивнул. Это было гораздо лучше, чем он смел надеяться.

Грязная набедренная повязка Диего побагровела от крови, но он держался молодцом.

– А ты как? – спросил он Патрика.

Тот пожал плечами:

– Так, несколько царапин.

– Я все никак не могу поверить…

Патрик кивнул.

– Мы должны обыскать корабль каюта за каютой, – спокойно сказал он, и тут же из люка выглянул один из мятежников.

– Здесь закрытая дверь: похоже, это капитанская каюта.

– Трус и негодяй, – презрительно произнес испанец. – Сгораю от нетерпения познакомить его с моей шпагой.

– Нет, – возразил Патрик. – Я пробыл здесь дольше всех, и он мой. Поставь двух караульных за дверью, – велел он тому, что в люке, – а остальные пусть обыщут судно.

– Зачем ждать, мы просто вышибем дверь и…

– Нет. Я хочу сначала снять наручники, и уж потом встречусь с капитаном этого проклятого корабля, – буркнул Патрик.

Он видел, что Диего тоже не прочь побеседовать с капитаном, и решил, что это станет проверкой. Последуют ли гребцы за ним или станут неуправляемой бандой?

– Хорошо, – наконец произнес испанец. – Я буду за твоей спиной.

Патрик с облегчением кивнул, но тут же вспомнил, что перед ними стоит почти невыполнимая задача. Диего, видимо, подумал о том же.

– У нас есть небольшая проблема: кто-то должен вести корабль…

– Ничего, – насколько смог бодро произнес Патрик. – Я кое-что смыслю в навигации и парусах, а остальные будут учиться на ходу.

Такой ужас Джулиана испытывала впервые: возникшая вдруг тишина пугала ее больше, чем крики, звучавшие некоторое время назад. Сидя на кровати, она обнимала перепуганную Кармиту, и ее руки дрожали.

Снаружи послышались шаги, и когда Джулиана приоткрыла дверь, какой-то моряк поспешно сказал ей, чтобы она заперлась на замок. Судя по всему, на судне вспыхнул мятеж…

Джулиана попыталась унять дрожь, но все было напрасно. Почему ни дядя не пришел к ней, ни кто-либо из команды? Даже первому помощнику она теперь была бы рада…

Джулиана окинула взглядом каюту в поисках предмета, которым могла бы вооружиться, если ей придется защищаться, пока же у нее имелся лишь маленький нож, которым она резала фрукты и сыр.

Взяв нож, Джулиана направилась к двери, и тут же услышала голос дяди:

– Открой немедленно!

Она торопливо распахнула дверь и отшатнулась: таким растрепанным она Родриго еще не видела.

– Идем, – приказал дядя, хватая ее за руку.

– Но что происходит?

– Галерные рабы вырвались на свободу, и нам пока лучше переждать в моей каюте – там дверь надежнее. Скоро команда их усмирит. Они никто, сброд.

– Кармита пойдет со мной.

– Бери ее, раз она тебе так нужна, но поторопись: у нас почти нет времени.

Схватив Кармиту за руку, Джулиана двинулась за дядей по коридору в его каюту, и как только они оказались внутри, Родриго запер дверь на засов.

– Но разве вы не должны находиться вместе со своей командой? – удивилась Джулиана.

– Я отвечаю в первую очередь за тебя, – пояснил Родриго, – и обязан доставить тебя в Англию целой и невредимой.

Снаружи в каюту доносились слова проклятий на разных языках; некоторые Джулиана понимала, о значении других могла только догадаться. Потом эти звуки сменил скрип открывающихся дверей. Неужели гребцы завладели судком? Как могло такое случиться? Они же были закованы в цепи, и их охраняла вооруженная стража!

Громкий стук в дверь заставил Джулиану содрогнуться; потом сквозь дверь донеслась брань на незнакомом ей языке, и вдруг все стихло.

Возможно, нападавшие ушли или команда вновь взяла ситуацию под контроль? Но разве они не сообщили бы об этом ее дяде?

Джулиана продолжала мучиться многочисленными вопросами, когда услышала крик, от которого у нее внутри все похолодело. Это был вопль от невыносимой боли.

Сжав в руке нож, Джулиана приготовилась к самому худшему. Она убьет себя, но не позволит, чтобы ее подвергли насилию.

Ее сердце громко колотилось, горло пересохло от страха. Может, ей пустить в ход нож прямо сейчас? Или все-таки стоит сначала убедиться, что ситуация действительно безнадежна?

Могучим ударом молотка кузнец разбил болт, соединявший цепи на запястьях Патрика, и тот, поднявшись, с облегчением развел руки в стороны. Ощущение свободы движений, данной человеку от рождения, пьянило и вдохновляло его.

– У тебя получилось, – одобрительно сказал кузнец. – Я никогда не думал…

– Я тоже.

Теперь, когда его руки ничто не связывало, Патрик мог наконец встретиться с человеком, превратившим его жизнь и жизнь остальных пленников в адские мучения.

Уже сам тот факт, что капитан, продававший и покупавший людей с целью наживы, трусливо забился в каюту, зная, что его команда погибает на палубе, возмущал Патрика до глубины души.

Мимо бурно радующихся гребцов он не спеша проследовал к каюте капитана, слыша за спиной слова благодарности на разных языках. Он понимал не все, но эмоции в переводе не нуждались. Слабых и больных подняли на верхнюю палубу на руках, и некоторые из новых хозяев корабля уже добрались до съестных припасов, а другие – до бочек с элем.

Патрик взял предложенную кружку с элем, но только смочил губы. Он должен сохранять ясную голову до конца дня и на протяжении всех последующих…

Увидев Макдоналда, второго шотландца на корабле, Патрик весело поприветствовал его, затем спросил:

– Что с оружием?

– Его распределят среди гребцов.

– Ты видел где-нибудь шпагу?

– Да. Здесь есть хранилище, полное оружия. Я предпочитаю кортик, а испанец выбрал абордажную саблю, но там еще кое-что осталось.

– Отведи меня туда.

Хотя запястья Макдоналда еще сковывали цепи, он улыбался, провожая Патрика к арсеналу.

Найдя подходящую рапиру, он взвесил ее в руке. Упражняясь в молодости в фехтовании, он оттачивал владение двуручным шотландским мечом с широким клинком, преимущество которого состояло в большой массе: таким мечом можно было сокрушить врага даже сквозь доспехи. Но за годы, проведенные на континенте, он научился фехтовать и более легкой рапирой, что теперь пришлось очень кстати.

Выбрав рапиру, Патрик повернулся к Макдоналду, и они вместе отправились к запертой каюте.

Тишина за дверью становилась все более зловещей.

– Как вы думаете, что произошло? – наконец решилась спросить Джулиана, нервно меряя шагами роскошную каюту капитана.

Родриго, нахмурившись, покачал головой:

– Ничего не могу сказать наверняка. Твой отец поручил мне обеспечить твою безопасность, а у меня теперь нет возможности защищать тебя. – Помедлив, он протянул племяннице кинжал. – Не дай им взять себя живой, вот все, о чем я хотел тебя просить.

Джулиана сомкнула пальцы вокруг рукоятки. Это было все же лучше, чем маленький нож, которым она вооружилась ранее.

– Эти рабы – они слишком долго были без женщин, – добавил Родриго мрачно. – Бей себя в сердце. Мне следовало бы самому убить тебя, но… я не могу. Впрочем, возможно, я еще сумею с ними договориться…

Увидев страх в глазах дяди, Джулиана невольно задалась вопросом: с какой целью он заперся с ней в каюте – чтобы защищать ее или чтобы за него сражались другие?

В это время снаружи донеслись крики ликования, и в дверь снова громко забарабанили. Джулиана сильнее стиснула рукоятку кинжала – она знала, что люди, захватившие судно, ненавидят ее дядю, следовательно, и ее. Она вспомнила ярость, исходившую от гребца, которого случайно увидела сквозь решетку, и невольно вздрогнула.

Внезапно стук в дверь прекратился и голоса стали звучать тише.

– Возможно, они вас послушают, – обратилась Джулиана к дяде. – Если вы предложите им свободу…

Вместо ответа Родриго посмотрел на нее так, словно у нее выросли рога. Только тут Джулиана осознала, что, вероятно, сказала глупость. «Боже, как все переменилось», – невольно подумала она. Если прежде ее пугала предстоящая свадьба с незнакомым мужчиной, то теперь это представлялось ей не таким уж большим злом по сравнению с ожидавшей ее участью.