Вдруг на его плече села птица невиданной красоты, которую Константин впервые увидел поднимаясь к кроне дуба. Нет сомнений — это была жар-птица.

— Ей невозможно обладать, — остерёг Велес. — Можно стать её братом, но она должна выбрать тебя сама.

Константин протянул руки к птице. Она недоверчиво смотрела на него, не позволив прикоснуться, но затем прыгнула к нему на плечо. Жар-птица пришла на зов той силы, которая текла в венах чародея. Ведь, как и ему, здесь ей не место. Она живая, и ей хочется на волю.

— Я ощущаю её, она словно со мной говорит, — Константин забыл обо всём. — Будешь моим братом? — Чародей посмотрел в голубые глаза птицы. — Заберу тебя…

— Это он! — отметил Велес. — Знай, жар-птица принадлежит мне. Она, можно сказать, здесь заточена.

— Что нужно, чтобы забрать его в мой мир?

— В тебе большая сила, я позволю тебе забрать её. Жар-птица сделала свой выбор и отныне мне будет тяжело с ним совладать… Только…

— Только?

— Стоит она немало, и я сейчас говорю не о плате за её способности, а о плате за неё саму. Забрать что-то из Правь стоит дорого, и речь не о богатствах, а о душе добровольно умершего человека. Не смертника, а того, кто, будучи счастлив в мире живых, ради благой цели решил раньше положенного срока оказаться здесь, — Велес раскинул руки. — Найдёшь ли ты такого человека — срок на это твоя жизнь!

— А что будет, если я не исполню уговор и не отдам плату? — Константин уже согласился на условия.

— Знать мне не дано, зато знаю одно: нарушать данное слово нельзя, — говорил Велес спокойно. — Единственное: ты берёшь её из светлого мира. Если будешь знать, что не сможешь за неё расплатиться, её можно вернуть. Без последствий. Но думаю, будет сложно расстаться с братом и другом.

После слов Велеса Константин посмотрел на Олега. Тот заметил его, приподнял деревянную кружку, улыбнулся ему и выпил мёд, который потёк по его усам и бороде. Чародей однажды потерял одного брата. Нельзя потерять ещё одного. Он снова посмотрел на птицу.

— Пойдём домой, я берусь однажды отдать за тебя долг… — Константин взглянул на Велеса, на жар-птицу и ещё раз на Олега. Пора возвращаться в мир живых.

— Ещё увидимся! — резко сказал Велес и положил руку на плечо чародея.

Один миг — и Константин оказался у алтаря. Словно и не был он в мире мёртвых. Только теперь рядом с ним сидела жар-птица. Она смотрела на него и всем своим видом показывала, что всё, что видел чародей, было правдой.

На рассвете Константина, одетого лишь в рубашку и брюки, вместе с Фэн и другими чародеями, отказавшимися подчиниться Антонину, вывели на Сенатскую площадь. Его бросили на серый гладкий камень. Презрительный взгляд Константина скользнул по величественному Сенатскому дворцу с золотым куполом, сияющим в лучах утреннего солнца. Теперь этот символ власти заняли оборотни и вампиры. Человекоподобные твари сидели на крышах и балконах, хищно улыбаясь, словно предвкушая зрелище.

По периметру площади выстроились войска Антонина — солдаты и чародеи. В самом центре площади, у фонтана, из которого давно перестала течь вода, стоял сам маг. В его руках сверкал меч. Антонин ждал, зная, что войска Ивана уже вошли в город. Император получил известие о том, что меч больше не охраняется, а его друг пленён.

— Вот и всё! — торжествующе воскликнул Антонин, раскинув руки, словно приветствуя солнце, озарившее его фигуру. Его голос гулко разносился над площадью, окутанной гнетущим безмолвием. — Сегодня всё закончится. Все твои жалкие попытки что-то изменить, Константин, окажутся напрасными. Моё могущество уничтожит всё, что ты считал важным!

Константин, стоя на коленях, презрительно посмотрел на мага. Тени сковывали его движения, не давая пошевелиться. Он чувствовал, что где-то поблизости прячется Златокрыл — жар-птица успела улететь до его пленения.

— Ты слишком много говоришь, — процедил он сквозь зубы. — Ты поймёшь, что магия не принадлежит нам!

Антонин подошёл ближе. Его лицо излучало уверенное спокойствие.

— Я сделаю так, чтобы принадлежала, — холодно ответил он.

Собрав последние силы, Константин плюнул магу под ноги кровавый сгусток. Антонин, не меняя выражения лица, лишь усмехнулся, наблюдая за попыткой пленённого сохранить достоинство.

К магу подошёл посыльный с известием: Иван вошёл в город. Император прибыл на переговоры с двумя десятками гвардейцев, осознавая, что у него нет шансов в этой битве. Большая часть его армии состояла из обычных солдат, а против них выступали сотни чародеев, вампиров, оборотней и другой нечисти.

Иван въехал на Сенатскую площадь верхом на коне. Его сопровождали Семён Семёнович и Кощей. Последний, приняв неизбежность своей судьбы, казался спокойным. Мысль о физическом покое утешала его, хотя страх оставался.

Антонин шагнул навстречу императору.

— Рад видеть вас в добром здравии, Иван, — произнёс он с ложной вежливостью.

— Тебе нужно яйцо с иглой, — прямо сказал Иван. — Получишь его. Но отпусти моих людей. Мы уйдём, и ты сможешь делать, что пожелаешь. Дай нам возможность покинуть город мирно.

Антонин усмехнулся.

— Мирно покинуть город? — в его голосе звучал откровенный сарказм. — Хорошо. Почему бы не исполнить желание мертвецов? Ведь сегодня я стану повелителем всего!

— Ты не божество! — твёрдо ответил Иван. Его голос прорезал тишину.

— Я им стану! Даже они не против! — с вызовом произнёс Антонин. За его спиной начали появляться божества — Симаргл, Ярило, Чернобог, Святовит и другие. Их мантии белого и чёрного цветов символизировали происхождение из Правь и Навь. — Да, мои силы безграничны!

Маг поднял руки, и тени, удерживавшие пленников, расползлись по площади, поднимаясь к небу. День сменился кромешной ночью. С запада налетел сильный ветер.

— Ты ещё пожалеешь, — тихо произнёс Иван, опустив взгляд.

— Не думаю, — усмехнулся Антонин. — Отдайте яйцо, иначе я перережу глотку твоему другу, его женщине и всем этим чародеям, что решили защищать престол!

Иван с горечью оглядел площадь. Его окружали чудовища и твари, подчинённые Антонину. Да, он проиграл. Маг был прав. Но Иван знал одно: Антонин ещё пожалеет.

— Граф Шуйский, — сказал он. — Отдайте яйцо.

Семён Семёнович молча спешился, достал бархатный мешочек и вынул артефакт — Кощееву смерть. Антонин взял яйцо, его лицо озарилось довольством. Он долго смотрел на артефакт, чувствуя мощь, которой теперь владел.

— Кощей! Иди сюда, — окликнул маг мертвеца.

Кощей медленно подошёл.

— Освободи змея, — приказал Антонин. — Возьми меч и исполни мою волю. Сегодня ты свободен. Радуйся!

Кощей принял меч, осмотрел его и вонзил клинок в каменные плиты. Он начал произносить заклинание на незнакомом языке. Земля задрожала, площадь покрылась трещинами, из которых вырывались языки пламени. Воздух наполнился вибрацией, предвещая нечто ужасное.

И вот это случилось. Из здания Сената, разрушая его до основания, вырвался гигантский трёхголовый зелёный змей. Его исполинское тело, высотой около тридцати метров, заполнило площадь. Рёв чудовища заглушил всё вокруг, перекрывая даже шум разрушений.

Зрелище потрясло всех, кроме Антонина, Кощея и божеств. Остальные замерли в ужасе.

Обрушение Сената дало Константину шанс. Обломки нарушили магическую концентрацию Антонина, и теневые цепи ослабли. Воспользовавшись этим, Константин разорвал оковы и выпустил поток огня, уничтожив нескольких людей мага.

Фэн тоже удалось освободиться, но рухнувшие стены разъединили их. Теперь каждый действовал в одиночку.

Горыныч, вырвавшийся на свободу после долгого заточения, извергал синее пламя из каждой из трёх пастей, наслаждаясь разрушением. Его огромные крылья взметнули вихри пепла и дыма, когда он взмыл в небо, сея хаос по всему городу.

Антонин резко выхватил меч из рук Кощея, бросил яйцо на землю и с силой ударил по нему, разбивая скорлупу. Извлек иглу, внимательно осмотрел её и спрятал в карман.