Ну и потому что за сумасшедших примут, ведь стихии появляются только в чрезвычайных ситуациях и общаются только с богами, а у нас они каждый день бывают. Нога ныла до сих пор, и я отвесила неприлично ругательство по этому поводу. И снова все дружно залились хохотом. Ну, вот что это такое. Сегодня первое апреля или может день стеба какой?

Но с другой стороны, я сбросила все напряжение и забыла о завтрашней казни свободы. Так я назвала этот брак — казнь свободы.

Насчет того как приходить никто ничего не говорил. А учитывая то, что девяносто процентов моего гардероба состоит из черных вещей, я надела черное платье. Нет, не то, в котором была вчера. Я выбрала длинное черное платье, с черным, вышитым, цветочным узором. У него было два разреза по бокам, открывавшие мои прелестные ножки от самого бедра. Я еще думала накрасить губы черной помадой, но все-таки ограничилась коричневой. Собиралась как на похороны, честное слово. Ну, для меня сие мероприятие таковым и было. Распущенные волосы лежали мягкой волной на плечах, выпрямлять не стала, но у висков немного прибрала. В ушах любимые большие круглые черные серьги. Ну, и напоследок, черные туфли на шпильке с открытым носком. Эх, ну и невеста получилась. Сногсшибательная в прямом и переносном смысле. Хихикнула от своих мыслей, поправила макияж и выдохнула воздух, который так и застревал у меня в горле и будто не доходил до легких.

Теперь главное чтобы папа не упал. Покрутилась у зеркала и довольная вышла из комнаты. Кайли сегодня на свободе и идет рядом, а не в какой-нибудь сумке.

Папа как раз шел в прихожую, но боковым зрением заметил меня. Он остановился, брови его недоуменно поднялись, а губы поджались в тонкую линию. Он скептично осмотрел меня и, покачав головой выдохнул:

— Хоть бы там не было журналистов. Не дай бог.

Я усмехнулась и пошла за папой. Нет, ну а что? Моя свадьба — делаю, что хочу и надеваюсь, как хочу. Надеюсь, жених будет не в белом костюме. Хотя какая разница, так даже смешнее.

Мы с папой поехали на черном семейном джипе. Мама, Мерак и Рея на второй машине ехали позади. Я была как всегда равнодушна, но в душе все же переживала. Было волнение, но не такое как бывает обычно у невест. Я боялась что что-то пойдет не так. Что, если все это ловушка?

Кайли сидела у меня на коленках, так как задние сидения занял папин волк, который мирно там лежал и что-то бормотал.

— Ну, если что мы его сожрем, — услышала от зверя.

— Кого? — повернулась я.

— Этого паренька, а его отца на закусочку, — оскалился волк.

Папа лишь усмехнулся. А ведь у тотемов с хозяевами частенько схожие мысли. То есть папа сейчас думал примерно так же? Или же они только что общались мыслеречью? Интересно.

Моя лиса сидела и ерзала у меня на коленках, а её когти грозили порвать мне платье. Кайли была небольшого размера, так как развитие моих магических способностей относительно небольшое. Рыжий комок смотрел в окно и что-то вынюхивал носиком. Иногда она вставала и передними лапами облокачивалась на стекло, а её шальной пышный хвост бил мне по лицу. Неугомонное дитя, да и только.

Приехали. Мы остановились прямо перед входом в здание. Семья Талента стояла на входе. Амина, Тигран и Ригель. Все такие веселые, даже Амина с довольным выражением. Но у каждого улыбки разные. Тигран выглядел хищником, будто в предвкушении охоты. Ригель был снисходителен, будто все это было для него ничего не значащим событием. Гад. Такое выражение должно быть только у меня. Амина улыбалась больше ртом, глаза были холодны и печальны.

Правда, улыбалась она ровно до того момента, пока не увидела меня. Я открыла дверь и эффектно вышла из машины. Сначала ноги, как в кино, потом и я собственной персоной. Мотнула головой, убирая волосы за спину, и шагнула вперед, попутно закрывая дверь авто. Остановилась и холодно всех окинула взглядом. Брезгливо, еле заметно поморщилась. Все такие официальные. Нарядные. Пф, какие же скучные. Где их творческая натура?

Мужчины в костюмах. Мой папа в темно-синем, Тигран в сером, а Ригель в черном. Амина в синем коктейльном платье. Спустя минуту подъехал белый джип с остальной нашей семейкой. Мама, кстати, оценила мой образ и только поддержала. Я её за это очень любила, она меня не упрекала практически ни в чем. Мама тоже с долей пессимизма, но мне как-то по генам передалось в удвоенной, а то и в утроенной дозе. Она все-таки скорее оптимист по сравнению со мной. Сама мама надела свое любимое шифоновое фиолетовое платье. Кстати, она так влюблена в платья с элементами шифона, что у нас с Реей аж несколько штук таких.

Младшая сестра надела бежевую юбку и белый топ, вышла немного смущенно, но глаза горели. Она окинула меня взглядом и довольно улыбнулась, пошла вперед. Она была более скромна. Хотя, как вам сказать. Скромной она была только перед родителями, то, какой она была у себя в родной обители, а то есть на Земле, лучше не говорить. Не сказать, что она была безбашенной, но точно не маленьким цветочком, коим казалась снаружи. Затем, Мерак в таком же костюме, что у папы, тот удовлетворительно цокнул. Так как у нас маленькая разница, всего в год, то мы с ним росли вместе. И чего мы только не делали, о чем родители даже не догадываются. Он всегда меня поддерживал. С ним я себя иногда чувствую младшей сестрой, а не старшей.

А я смотрю, всем понравился мой свадебный образ. Вот ведь любим мы подпортить настроение нашим врагам.

И все вместе направились к входу. О, как же мы круто выглядели. Я прям стала себя уверенней чувствовать. Уже за нами зашла семья Тиграна. И снова я чувствовала откровенные взгляды Ригеля. Это теперь всегда так будет? Регистратор окинула меня очень презрительным взглядом. Наверняка в её голове крутилось что-то вроде «В такую рань и такие черты». Ну да, а что?

Мы пришли ни свет ни заря. Все специально так устроили, чтобы ни один журналист не пронюхал ничего. Точнее парочку их все же было, но эти наемные. Почему к нам должны приходить репортеры? Потому что мы две очень влиятельные и богатые семьи и если мы не на первых строках новостей, то, скорее всего мы куда-то уехали и исчезли из поля зрения публики.

Мы с Ригелем сели за стол и переглянулись холодными взглядами. Ну, может с капелькой ненависти.

Регистраторша долго не распиналась в речах, и долго ждать не пришлось.

— Астерия Форспотент, согласны ли вы вступить в брак с Ригелем Талент? — начала загробным сонным голосом женщина.

— Да, — я задержала дыхание.

Я почти выплюнула эту фразу. Сидела с каменным лицом, не чувствовала сожаления или грусти. А вот отвращение и гнев мне явно сопутствовали. Я пыталась как-то думать о хорошем, что я делаю все это ради семьи, но мой характер просто бил тревогу по поводу моих действий. Это так противоречило мне.

— Ригель Талент, согласны ли вы вступить в брак с Астерией Форспотент?

— Да, — на меня как будто вылили ведро ледяной воды.

Вот и все. Теперь я замужняя девушка. Поправка: вынужденно замужняя девушка. Я в свои двадцать один точно не собиралась выходить замуж, да еще и за абы кого. Все быстро закончилось. Без всяких эмоций, каких-то речей, и прочей чуши мы встали и пошли к выходу. Задержались, чтобы сделать пару фотографий для прессы. Было очень сложно выдавить улыбку. Еще и в обнимку стоять с Ригелем. Но так нужно было для правдоподобности, поэтому я следовала указаниям журналистов. А этот индюк как назло поплотнее прижал меня к своему боку. Я чувствовала его жар даже через слои одежды. И даже по этому признаку можно сказать, что он силен в стихии, и это мне на руку вообще не играет. Как-то так плохо стало, не знаю, не могу описать. Он еще взялся наглости поцеловать меня в висок.

Ноги уже не очень держали, руки дрожали. Но шла я ровно. Во мне было полно страха и неизвестности. Как вообще дальше жить?

Мама обняла, вместо поздравлений я слушала сочувственные и успокаивающие речи, как на поминках. На поминках моей свободы. Брат с сестрой были не многословны, они знали, что сейчас так лучше.