А может… она воровато огляделась по сторонам. Вроде как никого не видать, не слыхать, и можно рискнуть.

Присела у края, ухватилась за каменную плиту. И, спустив ноги, повисла на руках. Чуть раскачалась – и приземлилась аккурат на то место, где появились двое неизвестных. И ничего сложного – подумаешь, лестниц нет! Девушка вгляделась в стену, поколупала пальцем. Нет, сплошной камень! Ни единой щелочки. Будто не отсюда вышли только что двое колдунов.

Будто они вовсе ей померещились. А что – они колдуны, с них бы сталось!

Но преследовать их – недальновидно. Накато присела, свесилась вниз, вглядываясь в этаж, находившийся ниже. Там тоже царило безмолвие и запустение. Правда, спрыгивать ей придется на дорожку, что тянется прямо под этой. Вдоль противоположной стороны пропасти шла отвесная стена. Но для нее и это труда не составит.

Она сама не могла бы сказать, отчего выбрала направление – все время вниз. Но вскоре поняла, что выбор сделала верный.

Чем дальше она спускалась – тем чаще появлялись перекрестки, тем шире делались дорожки, что вели вдоль стен. Вокруг делалось не так голо: появлялись ниши в стенах, украшения – большие вазы и горшки, в которых мог бы поместиться целиком человек, статуи и резные каменные решетки.

В одну из ваз Накато заглянула – пусто. Значит, можно забраться внутрь, если кто-нибудь покажется. Колдуны не ждут, что кто-то находится в их башне. Так Адвар сказала.

Можно ли верить бывшей товарке? Кто ее знает. Выбора-то нет! С запозданием пришла мысль – можно ведь было уйти вместе с Адвар! Не сообразила – была обессилена, когда женщина освободила ее.

Зачем, интересно, Адвар ее выпустила? Могла бы сбежать сама. Ее ничто не связывало.

А, ладно! Выпустила – и хорошо. Главное – что она, Накато, на свободе. Если верить той же Адвар – до заката еще далеко. Откуда только она узнала это? Не видно ни единого окна. Но в этом-то ей лгать было незачем. Вроде как. Хотя, конечно, кто ее знает – ведь никто не заставлял ее и выбалтывать секреты Накато тому колдуну.

Интересно, к слову, пришел он уже в себя, или еще лежит там, на полу, в комнате, где связанная Накато провела невесть сколько времени?

Если бы очнулся – уже должна была подняться тревога. А пока что не слышно ни громких голосов, ни ругани, ни топота ног. Впрочем, здесь, в башне колдунов, и стражей не видать. Адвар говорила, что колдуны не держат слуг. Быть может, они и стражников не держат? Довольно странно.

Сбоку послышались голоса.

Это дверь – дверь, невидимая в стене! Только что шел сплошной камень – и вот в нем разверзлась щель, стала расширяться. Накато не успела ничего толком сообразить – тело все сделало само. Меньше мгновения понадобилось ей, чтобы очутиться в ближайшем горшке и прикрыться сверху крышкой.

Ах, хорошие двери у колдунов! Отворилась совершенно беззвучно. Накато замерла, чутко вслушиваясь, что делается снаружи.

- Что ж, у тебя нынче есть выбор, - проговорил насмешливый голос. – Убирать серебряное крыло или идти заниматься детьми. Младенцами.

- Младенцами, учитель! – воскликнул молодой голос, принадлежавший, должно быть, юноше лет двенадцати-тринадцати.

Накато перевела дух. Они ее, похоже, не заметили. Хоть это и казалось невероятным – но она ухитрилась скрыться до того, как дверь открылась целиком. А еще ей, кажется, повезло вдвойне: двое неизвестных говорили о детях! О младенцах.

- Малыши – наше будущее, - мягко проговорил голос того, кого назвали учителем. – И твое прошлое, - прибавил он назидательно. – Давно ли и тебе, и твоим товарищам требовался уход?

- Однако у нас есть нынче выбор, учитель, - весело заметил голос юноши. – Стало быть, мы выбираем уборку!

- Говоришь за всех?

- О, я уверен, что мое решение не встретит недовольства или непонимания! И да, мне прекрасно известно, на что сейчас похоже серебряное крыло, - в юном голосе слышался задор. – Это нетрудно представить – ведь там занимались ученики мастера Барасы.

- О, поглядите на этого умудренного жизнью старца! – расхохотался учитель. – Сдается мне, ты все-таки найдешь, чему удивиться.

- В этом я даже не сомневаюсь, учитель, - в голосе причудливо перемешивались почтение и усмешка.

- Что ж. Значит, к детям нынче отправятся Дьюб и его товарищи.

Звук шагов стал удаляться. Накато сидела, не шевелясь, сдерживая дыхание. Выходит, уборкой и другими хозяйственными делами здесь занимаются юные ученики. За какие-то заслуги – вероятно, за усердие в учебе – им позволяют выбрать себе занятие.

И ученики же приглядывают за детьми, попавшими в башню. Вероятно, так здесь повелось с самого начала. Вероятно, эти люди знают, что делают.

Что ж, она знает, что дети где-то в башне. И что занимаются ими ученики. Вопрос – как выбраться из каменной вазы и проследить за кем-нибудь из учеников так, чтобы ее не заметили? Прислушалась. Вроде смолкло кругом – шаги затихли вдалеке, разговоров не слышалось. Ни разговоров, ни звуков дыхания и чьего-либо присутствия.

Накато решилась выглянуть.

Высунулась опасливо, осмотрелась. Да, пусто. Никого!

И на стене, как и прежде, ни следа двери. Да, колдуны все устроили для того, чтобы случайный человек в их башне никуда не сумел попасть. Что же ей делать?

Преимущество у нее одно – внезапность. И то скоро исчезнет. Как только придет в себя колдун, или его кто-нибудь найдет и приведет в чувство – все в башне поймут, что по коридорам бродит кто-то чужой.

Разумеется, они могут подумать, что она удрала вместе с Адвар. Но кто поручится, что они не обрыщут всю башню сверху донизу?

Она взглянула вверх. Туда уходили бесчисленные этажи, теряющиеся во мраке. Виднелся – самое большее – десяток идущих вдоль расщелины открытых коридоров. А Накато точно помнила, что преодолела их десятка полтора, если не два. Вот ведь тоже странность – освещено все, а вверх видно не больше десятка галерей.

Накато взглянула вниз – там их виднелось три, дальше все терялось во тьме.

Да и пусть их! Еще она голову не ломала над выдумками колдунов. Выяснить, сколько здесь этажей, и где находятся дети, можно у кого-нибудь из учеников. А заодно – выспросить, как выбраться отсюда. Похищать ребенка она не станет: Адвар была права – здесь его дар получит развитие. А она станет вольна делать все, что заблагорассудится.

*** ***

Накато бежала со всей доступной ей быстротой. Босые ноги беззвучно шлепали по сплошной каменной дорожке. Мелькали повороты и развилки. Вот появились идущие навстречу колдуны – в темно-коричневой одежде без капюшонов. Накато лишь помчалась быстрее.

Колдуны в недоумении замерли, когда она пронеслась между ними. Накато не стала задерживаться, чтобы поглядеть – что они станут делать.

И так ясно – они поняли, что в башне находится чужак. И скоро на ней кинется погоня. А это значит – нужно действовать быстрее.

Небольшая группа учеников – человек семь-восемь. Тоже не то – слишком много. За спиной послышались возгласы. Она каким-то звериным чутьем ощутила неясное движение. Кинулась вперед и вниз, перекатилась через голову. Над нею пронесся огненный шарик и врезался в стену. Накато взвилась на ноги, кинулась вперед. Благо, коридоры здесь извитые – многочисленные повороты скроют ее от погони!

Накато промчалась вихрем по бесконечному коридору. Замереть ее заставила перемена в окружающем пространстве.

Проем в стене. Вот так, запросто – в сплошной стене оказалась арка с полукруглым верхом, точно в каком-нибудь внутреннем дворике приличного дома.

Из арки шел мягкий свет. Кажется, чуть более яркий, чем тот, что освещал коридоры. И… более живой, что ли? Девушка огляделась воровато – вроде погони не видать. Подошла к арке, заглянула. С широкой площадки, заставленной кадками с небольшими деревцами, вниз разбегались широкие пологие ступеньки. Разбегались и уходили прямо в плотный травяной ковер.