— Ну, врать не буду… — Она ухмыляется.

— Своё я всё ещё ношу. — Я протягиваю ей руку. На ней обычное золотое кольцо — точно такое же, как то, что украшало ее палец когда-то. Она никогда не хотела большого модного обручального кольца, как бы я ни хотел купить его для нее — она хотела, чтобы мы были равны.

— Я знаю. Заметила его в первый день.

— Ты так ничего и не сказала. Я думал, ты скажешь, чтобы я снял его.

Вообще-то я думал, что она бы закричала и вырвала его из моей холодной мертвой руки, если бы пришлось, но я оставил эту мысль при себе — незачем давать ей повод для размышлений.

— Хочешь узнать что-то глупое? — спрашивает она.

— Конечно, хочу.

— Я была рада. Конечно, я обдумывала, что готова расстаться с тобой, но мысль о том, что ты это сделаешь, что ты будешь с кем-то другим, вызывала у меня тошноту.

— Это не глупо, принцесса.

— Глупо. Я не могу получить и то, и другое.

При ее словах в голову снова закрадывается непрошеная мысль. Я и раньше считал, что она могла встречаться с кем-то, пока меня не было. На самом деле я наполовину ожидал, что у нее уже есть бойфренд — такая женщина, как Дилан, привлекает внимание везде, куда бы она ни пошла, — но слышать, как она практически подтверждает это, — совсем другое дело.

— Ты ходила на свидания? — Я произношу эти слова с трудом — они причиняют мне физическую боль, но я должен знать.

Она кивает, но не смотрит на меня. Ярость бурлит в моих венах до такой степени, что меня едва не трясет. Знаю, что мне нужно взять себя в руки, но то, что я сейчас на нее нарываюсь, ничего не исправит. Я даже не могу на нее злиться. Она была вольна делать что угодно и с кем угодно. Делаю глубокий вдох и, как полный лопух, требующий наказания, спрашиваю:

— Сколько?

— Сколько — что?

— Мужчины, Дилан. Сколько мужчин?

— Эммм… — Она нервно чертит на песке. — Три. Ну, технически в одном было около десяти человек…

Она смотрит на меня, и, должно быть, на моем лице написана ярость, потому что она быстро объясняет:

— Быстрые свидания. Я ходила на быстрые свидания.

— Быстрые свидания, — повторяю я, напрягая голос.

— Это и еще двое мужчин.

— Твой сосед?

Чувствую, напрягаю челюсть в ожидании ее ответа.

— Я же говорила тебе, что никогда не говорила ему «да», — шепчет она.

Не знаю, почему мне стало легче, но это так. По крайней мере, теперь я не могу представить себе других мужчин, которые прикасались к телу моей жены.

— Энди, я…

— Тебе не нужно объяснять. Я все понимаю, — перебиваю я ее.

И с досадой бью ногой по песку. Знаю, что сам виноват. Я бросил ее. Она не заслуживала одиночества, пока меня не было, но, черт меня забери, если это не режет меня до самой глубины души.

— Вообще-то нет, мне нужно объяснить, — огрызается она. — Насколько мне было известно, между нами все кончено, Энди. Совсем. Ты не собирался ко мне возвращаться. Так что да, я сходила на пару свиданий. Да, я позволила одному парню угостить меня ужином. Но я никогда не спала с другим мужчиной, пока тебя не было. Даже если ты этого не заслуживал, это было неправильно. Я не хотела быть с кем-то, кто не был бы тобой.

— У тебя не было секса ни с кем другим? — говорю я в недоумении.

Только что сброшенный с плеч груз едва не опрокинул меня на спину. Кажется, я никогда не испытывал такого облегчения. Я не заслужил этого — в этом она права, но, черт возьми, я все равно благодарен за это.

— Нет. — Она качает головой. — У меня было два первых свидания, Господи, Энди, за кого ты меня принимаешь?

Я бросаю на нее взгляд, и она краснеет:

— Ты занималась со мной сексом на нашем первом свидании, — напоминаю я ей.

— Это не считается. — Она шлепает меня по руке с наглой улыбкой. — Это было с тобой. Ты не можешь использовать наши отношения в качестве примера против меня.

— Просто хочу сказать, что из всех правил есть исключения, принцесса.

— Ты — исключение из всех правил, — пробормотала она себе под нос.

Я ухмыляюсь. Да, бля, так и есть.

— Прошло два часа как мы познакомились, Дилан, а я уже всё знал.

— Знал что? — Она поворачивает свое тело так, что прислоняется ко мне спиной и глядит на море.

— Что сделаю тебя своей женой.

Она хихикает:

— Врешь.

— Не-а, — настаиваю я. — Я написал Джеффу, как только ты ушла, и сообщил ему, что только что встретил будущую миссис Вудман. Можешь спросить у него.

Я передвигаю ее так, чтобы она сидела между моих ног, прижавшись ко мне спиной.

— Ты помнишь день нашей свадьбы? — тихо спрашивает она.

— Конечно.

Я помню каждую мелочь того дня. Может, у нас и не было традиционной свадьбы, но она была нашей, и это было главное. Там были только мы и два наших лучших друга — в те времена, когда им было интереснее трахать друг другу мозги, чем пытаться убить друг друга.

Дилан не хотела ничего большого или кричащего. Возможно, она из тех девушек, которые каждый день наносят макияж и следят за тем, чтобы их ногти и волосы были длинными и идеальными, но она не из тех, кто любит суетиться. И она знала, что ее семья в любом случае не придет.

Мы обручились всего через восемь недель после знакомства и поженились через полгода после этого. Все говорили, что это ненадолго, и были близки к тому, чтобы оказаться правыми, но у нас еще есть надежда, и я, черт возьми, цепляюсь за нее обеими руками.

А ее родители — идиоты, раз потеряли Дилан из-за этого — неважно, за кого она выходила замуж, она их дочь.

— Это был действительно лучший день.

— Лучший день в моей жизни, точно тебе говорю.

Она поворачивается и смотрит на меня:

— У нас был план. Мы все продумали…

— Мы всё ещё следуем плану, принцесса, просто немного отклонились от курса, вот и все.

Глава 18

Дилан

Пятый день.

Это все, о чем я могу думать, когда открываю глаза, и наблюдаю как утреннее солнце проникает сквозь щель в шторах.

Энди все еще лежит в отключке рядом со мной. Он здесь всего пять дней, а ощущение такое, будто он и не уезжал. Ловлю себя на том, что уже не могу представить себя без него. Он просто гений, придумавший этот семидневный план. Мне никогда не было легко решиться остаться без него, но теперь я знаю, что это практически невозможно.

Он был так добр ко мне последние двадцать четыре часа. Он целовал меня, пока я не заснула в его объятиях, и ни разу не попытался зайти дальше. У него самообладание святого. Я никогда не хотела его так сильно, как сейчас, но мне нельзя спешить. Я должна быть на сто процентов уверена во всем, что касается Энди, прежде чем совершить этот прыжок, потому что я знаю — как и в первый раз, — что переступить эту черту с ним легко. Он засасывает тебя в себя: разум, тело и душу. Каждая твоя частичка становится его достоянием.

Я знаю, что он ждет, когда я скажу эти слова — он обещал, что мы не будем заниматься сексом, пока я не дам ему разрешение. Тот факт, что парень держит свое слово, делает меня еще более склонной верить ему, когда он говорит, что не делал того, в чем его обвиняют. Энди не просто говорит мне, что ему можно доверять, он показывает это.

Мое сердце и моя голова находятся в постоянной борьбе за то, что правильно, а что нет, и постоянная неопределенность — это не то, что я могу выносить долго. Мне нужны реальные ответы. Мне нужны факты. Факты и информация составляют большую часть моей жизни — это же моя работа. Это то, что я делаю лучше всего.

Я выскользнула из постели, стараясь не потревожить Энди во сне. Он выглядит таким мирным и невинным, когда спит, что мне приходится сопротивляться желанию провести пальцами по его красивому лицу. Опускаю взгляд на его точеную грудь — в этом теле нет ничего невинного.

Хватаю мобильник и выбегаю из комнаты, пока не сделала что-нибудь, что приведет к тому, что я разбужу его и буду умолять раздеть меня. Устраиваюсь в гостиной на диване, укрывшись пледом. Нахожу в телефоне нужный мне контакт. Время к полудню — мы хорошенько выспались, — поэтому я знаю, что он уже встал и работает. Телефон гудит несколько раз, прежде чем я слышу его ответ: