— Слава! — представился он и повернулся к Варваре. — Я Костю только что видел. Он сказал, что через полчаса придет.

— О, это хорошо! — Варвара встала со своего места. Ростом она мне нисколько не уступала. Здоровенная такая девица. Натуральная такая валькирия, только со стрижкой. Толстой она не была, просто большая. Боевая такая девица. С лицом школьной или студенческой активистки. — Велиал, я вот что хотела с тобой обсудить…

— А насчет «оскара» что? — жалобно спросила Агата, которая во время нашего разговора с Варварой тихонько сидела в углу.

— Насчет какого Оскара? — спросила Варвара. — Из группы «Пламя армагеддона»? Он опять с кем-то подрался?

— Нет, другого, — засмеялся я. — Вообще я шел в рок-клуб, чтобы о прослушивании на фестиваль договориться.

— Оооо… — протянула Варвара и победно посмотрела на «творожка»-Диму. — Вот, я же говорила!

Они многозначительно переглянулись все втроем.

— А может Костю сначала дождемся? — предложил длинный Слава. Говорил он слегка в нос, будто у него все время был насморк.

— У нас вообще-то есть другие дела, — Агата дернула плечом.

— Мы потом для него еще раз повторим, если будет нужно, — сказал я. — Агата, давай, жги!

— Я? — встрепенулась Агата. — Может лучше ты расскажешь?

— Идея твоя, так что валяй, не стесняйся, — я дружески похлопал ее по плечу. — Смотри, у ребят уже глаза от любопытства горят.

— Ну… — Агата встала и подошла к столу, вокруг которого все расселись. Двигалась скованно, одергивала платье, будто стараясь натянуть его на коленки. Споткнулась, щеки порозовели. Ну да, этот ее соблазнительный наряд в такой антисексуальной обстановке смотрелся элементом напрочь чуждым. Примерно как на дипломатический прием заявиться в засаленном халате. Впрочем, «секс-агрессор» так активно старался не стрелять глазами в ее сторону… Его платье точно впечатлило.

— В общем, идея такая, — заговорила она, придвинувшись к столу настолько плотно, насколько это вообще возможно. — Нужно среди новокиневских рок-групп сделать конкурс…

Я откинулся на спинку стула и стал прикидывать, как нам это все оформить в коммерческие предложения для спонсоров. Статуэтки-конкурсы — это все хорошо, но недостаточно для того, чтобы нормально мотивировать рокеров на участие. Агату я не перебивал, хотя уже понимал, что все будет немножко иначе. И что вручаться премия будет совсем даже не только местным группам. И слово «конкурс» надо будет вычеркнуть изо всех пресс-релизов. Я достал блокнот и принялся делать пометки по ходу возникающих мыслей. В голову пока что не пришло, что именно должна являть собой новокиневская статуэтка. Название премии тоже было под вопросом. А это важно. Чтобы заявить претензию на культовость награды, ее всяко нужно сделать прикольной саму по себе. Безотносительно.

Варвара со своими гавриками слушали очень внимательно. Когда Агата начала повторяться, моментально принялись сыпать идеями и предложениями.

— О, можно же сделать еще такой типа пьедестал спортивный!

— А мы в школе когда конкурс для парней устраивали на двадцать третье февраля, покупали кубки в спорттоварах! Только там эмблемы дурацкие. Но их можно чем-нибудь заклеить.

— Не, кубок нельзя дарить! Если «пиночету» его дать, он точно туда бухло нальет.

— Прямо на сцене!

— А как выглядит этот «оскар»? Кто-нибудь видел?

— Ну, это такой человечек длинный. Типа инопланетянина, только золотой.

— О, можно взять такого же, только надеть на него парик, а в руках гитара чтобы!

— А парик где возьмем?

— Ну, типа кукольные волосы…

— Точно, надо детский мир ограбить! «Внимание! Это ограбление! Складывайте в этот мешок сто кукол, и никто не пострадает!»

— Слава, ты когда-нибудь держал в руках куклу? У нее волосы прямо в голову присандалены!

— Да? А я думал, что там типа шапки. Если клей растворить, то можно снять. И переодеть на этого нашего…

— Какую фигню вы несете! Нам сначала надо придумать, где взять сами статуэтки!

— Так это же не мы должны будем придумывать… Наверное. Велиал, а ты что молчишь?

— Наслаждаюсь вашим творческим процессом, — засмеялся я. — Всегда любил это дело. Ну и, кстати, да. Статуэтки, спонсоры, ковровая дорожка и лимузины — это все не ваша забота. На вас возлагается другая задача. Взять список всех членов рок-клуба и составить график прослушиваний. В связке со мной, понятное дело. Доступно?

— Да! — синхронно кивнула троица активистов.

«А хорошо!» — подумал я, снова разглядывая лица. В принципе, у этих ребятишек, скорее всего, нет шансов спасти рок-клуб в его прежнем виде. Логично, что он начал разваливаться сразу после того, как СССР прекратил свое существование. Это же было контркультурное явление. А сейчас поля для протеста почти не осталось… Только бессмысленный неприкаянный тусич. Который, ясен пень, тут же встал костью в горле у директрисы очень уж удобного по географическому расположению ДК. Которому эта патлатая братия все реноме портит.

Если бы не активистка Варвара, их бы уже вытурили.

Так что я тоже очень вовремя со своим фестивалем. Ну, то есть, фест-то придумал как раз Женя, я просто перехватил знамя. Но если у нас все получится, то у рок-клуба есть шанс «пересобраться» в новой реальности.

Тут дверь снова распахнулась.

— Всем привет! — радостно сказал чуть припозднившийся активист.

«Да неужели?» — сперва подумал я.

«Да нет, не может быть… — следующая мысль. — Просто похож».

«Точно он!» — память вынесла окончательный вердикт, сверив все признаки. Активист роклуба Костя, который стоял сейчас в дверях, бы ни кто иной, как один из моих хороших приятелей из прошлого-будущего. С Костяном мы познакомились в начале двухтысячных, как раз в тот момент, когда я только-только начал адаптироваться к мирной жизни. Так бывает в жизни, когда судьба сводит как бы сама, непонятно почему. И буквально через пару дней уже не представляешь, как раньше этого человека в жизни не было. И даже память начинает сбоить, подсовывая ложные воспоминания о том, что вы вроде как еще в школе дружили, хотя на самом деле ничего такого не было. Момент знакомства я помнил совершенно отчетливо. Я заглянул в бар после какого-то чертовски нервного дня, заказал пива и сидел тупил в кружку. А Костян наливался прямо по-тяжелой. Закидывал одну в себя водку, стопку за стопкой. Потом заказал бутылку, а потом сфокусировал на мне мутный взгляд и сказал:

— Жизнь дерьмо, да, мужик?

И в тот момент я был с ним даже согласен. Сами неприятности, которые меня в тот момент волновали, я уже и не помню даже. Но настроение было точно в жопе. Потом я тащил нового знакомца на себе. Приволок в свою скудно обставленную однешку, потому что сообщить свой адрес он был не в состоянии. Как-то уложил на матрасе на полу. И тот храпел всю ночь, как старый морж.

И как-то с тех пор мы и дружили.

«Что же с тобой произошло, интересно? — подумал я, разглядывая Костю сейчас, в начале девяностых. — Что с тобой на самом деле произошло?»

Костян моего прошлого-будущего был раза в четыре, наверное, больше этого субтильного юноши с горящими глазами и вьющимися волосами до плеч. Этот худосочный мальчик был скорее похож на сказочного эльфа из толкиенистической тусовки. Но это точно был он, никаких сомнений. Понятно, что в начале я глазам своим не поверил. Разница в весе была все-таки разительная. Но тембр голоса и глаза не изменились.

— А, так вы знакомы? — радостно спросила Варвара, в общем-то, верно истолковав мой взгляд.

— Неа, я про Велиала раньше только слышал, — помотал головой Костя.

— Показалось, — усмехнулся я, сдерживая ухмылку.

Нда, и правла смешно. Костян из моего прошлого-будущего рассказывать про девяностые любил больше всех. Он был единственный, кто честно и открыто признавался, что состоял в ОПГ, был одним из «быков», гонял в компании других рэкетиров на тонированной девятке. С голдой на бычьей шее и большим черным пистолетом. И что соскочил он с этого всего только в девяносто восьмом. Типа, был ранен на стрелке, даже шрам показывал. Затихарился и умудрился вынырнуть из этого всего относительно чистеньким. Во всяком случае, в тюрячку не заехал. У него была куча историй, которые начинались с фразы «подъезжаем мы к одному лоху, значит…»