Макс замолчал. Мелодия продолжалась. Получался такой тоскливый деревенский блюз. Песня без рифмы. Но при этом такая пронзительно-настоящая.

— У нас ничего не было, — сказал Макс и грустно улыбнулся. — Мы потанцевали, а потом мелодия закончилась, и мы сели на лавочку. Она грустила, а я даже не знал, что ей сказать. Может быть, я зря ее поцеловал. Но меня что-то в тот момент так выбесили эти косые взгляды. Там в сторонке стояла компания ее подружек. Они шушукались. И она сказала, что сейчас кто-то из них точно побежит будить ее жениха. И если он придет сюда, то точно попытается набить мне морду. Так что будет лучше, если я… В общем, если меня рядом не окажется. Но я сказал, пусть приходит.

— Пришел? — спросил один из «цеппелинов».

— Нет, — усмехнулся Макс. — Пришел другой какой-то хрен, тоже бухой. И бессвязно угрожал. Тамара испугалась, принялась путанно оправдываться, отскочила в сторону. Ну и все, собственно.

— Да, я видел, — подтвердил Кирилл. — Я еще подумал, что она так противно визжит. У нее лицо стало, как у какой-то бабки сразу.

— И совсем даже не все, — сказала Кристина. — Потом Макс ушел обратно танцевать, а эта Тома привязалась ко мне. Вместе со своими подружками. Насели со всякими вопросами, есть ли у тебя девушка, какое кино у тебя самое любимое, и всякое… ну… прочее. Как будто анкету заполняли.

— Какую анкету? — спросил я. — О приеме на работу?

— Да нет, детскую такую, — Кристина дернула плечиком. — Ну, как в школе. Когда в тетрадке на каждой странице пишется вопрос. И все под номерами на него отвечают.

— Я всегда думала, что такие анкеты только для одного вопроса одному человеку делают, — сказала Ева. — Там всегда есть вопрос, типа «какая девочка тебе нравится». Напрямую-то спрашивать страшно…

— На Макса потом еще одна девушка вешалась, между прочим, — сказала Кристина. — Белобрысая такая.

— Да ну, глупости, — Макс фыркнул. — Ей еще в куклы играть, она ребенок совсем. И не вешалась она, просто вокруг крутилась.

— А вот тут нужно было бы на саксе, — заржал Ян. — Фа-фа-фа-фа-тадам…

— Хи-хи, деревенский блюз, — Кирилл забрал свою гитару у Вадима.

— А прикольно, кстати, — сказал Астарот. — Прикиньте, сделать альбом вот в таком стиле. Типа, наши дорожные заметки. Как мы в автобусе ехали. Про уборку в Онске. Про всякое еще там…

— У «Чижа» что-то похожее было, — задумчиво сказал я.

— У кого? — недоуменно спросил Кирилл.

Повисла пауза, я понял, что никто здесь не знает такой группы. Наверное, или она еще не образовалась. Или не получила известность.

— У одного знакомого, — отмахнулся я. — Но идея хороша, а? Жаль камеру включить не успел.

— Слушайте, а правда! — глаза Кирилла загорелись. Он посмотрел на Вадима. — Это же прямо настоящий блюз получился!

«Ангелочки» заговорили разом, сгрудились вокруг Вадима и Кирилла. История с поцелуями нашего любвеобильного басиста отошла на второй-третий план.

Даже меня идея «отчетного альбома» увлекла. Представился уютный блюзовый квартирник у Шутихина-старшего. С обязательной видеофиксацией. И лучше даже не на мою любительскую камеру, а по-нормальному. Чтобы потом это видео превратить в «уникальную запись домашнего концерта…»

— Так, стоп! — скомандовал я, когда понял, что «ангелочки» как-то совсем ушли в сторону от предстоящего выступления и даже начали что-то записывать в тетрадке. — На всякий случай, напоминаю, что скоро сюда нагрянут ваши поклонники, так что давайте отчет отложим до лучших времен. Наши приключения еще не закончились!

«Почти как дома, блин», — подумал я, оттирая от «сцены» парочку расшалившихся деревенских рокеров, которые пытались влезть между музыкантами. Один кричал что-то о том, что тоже хочут померить эти вот крылья. Другой просто ревел, как раненый бык. Народ пришел уже «разогретый». С утра похлебали ухи, накатили, потом еще накатили.

На самом деле, Степан здорово помог, конечно. В какой-то момент, когда возникла какая-то толчея, кажется тот самый жених пытался прорваться к «ангелочкам». Во всяком случае, вопль: «Пропустите меня, я ему втащу!» там точно звучал. Я собрался, мысленно поморщившись. Так-то, ничего сверхъестественного — подумаешь, драка в деревенском клубе. Но у нас тут еще техника, ломать которую, откровенно говоря, не хотелось бы. Но тут вмешался Степан с парой своих приятелей. Они пробурили толпу как тараном, наш концертный менеджер ухватил за шкирку парочку самых борзых. Тряхнул, сказал что-то. Очень веско. И те тут же передумали. Один даже пристыженно с концерта слинял.

Не самый лучший получился концерт, конечно. Публика была явно не совсем «наша». Судя по плейлисту вчерашних танцев, здесь больше бы зашла какая-нибудь «Комбинация» или «Ласковый май». Программу отыграли самую короткую, без всяких там выходов «на бис» и громких оваций. Когда собирали инструменты, на лицах была досада пополам с облегчением. Досада, потому что сразу после кто-то врубил магнитофон, и народ с радостными воплями продолжил танцы. Облегчение… Ну, просто потому что. Отработали. Молодцы. Возьмите с полки пирожочек.

Загрузили инструменты сразу в автобус. Прямо в сгущающихся сумерках. Проталкиваясь между тусящими на крыльце местными.

«Тоже полезный опыт, — думал я, вместе со Степаном и его мужиками следя за обеспечением „безопасного коридора“. — Постоянный „успешный успех“ расхолаживает».

— А мне очень понравилось, — сказал Степан и пожал мне руку. — Душевно так. Особенно вот та песня, про синицу и клевер.

— Спасибо за помощь, Степан, — совершенно искренне сказал я.

— Да что там, я же понимаю, — хмыкнул Степан покровительственно. — Нашим обормотам только повод дай побузить. А вам еще и дальше выступать надо. Вы же сейчас в Порошино?

— В Мухортино, — сказал я и вспомнил, что там ведь тоже обещалась быть какая-то свадьба.

— А, ну там спокойнее, — махнул рукой Степан. — Отдохнете нормально хоть. Только у них у клуба крыша провалилась.

— На улице выступим, мы уже договорились, — сказал я. — Там тоже свадьба.

— Эх, ну вот что им не терпится — в мае-то жениться? — скривился Степан. — Приметы-то не зря ведь придумывают. Охота потом всю жизнь маяться?

Я опасался некоторого «провала морали» на следующий день. Но зря. Проснулись все без всякого там уныния. Устроили с утра движняк с прыганьем в сено. Не сверху, конечно, не так уж его и много было, чтобы эффектно и безопасно падать из-под потолка. Просто как-то спонтанно полезли в сено всей толпой, толкались, ржали. Потом высыпали на улицу, жизнерадостные такие.

Выспались просто.

Вечером после концерта Шемяка привез нас всех к месту ночевки, но никаких разговоров перед сном не случилось. Шум переместился к клубу, вокруг стояла тишина. Так что отрубились еще до полуночи. А когда проснулись, то все эти мутные переживания вечера стали как-то неактуальны.

— Ты же на меня не злишься? — спросила хмурая Наташа. — Я же, получается, пасанула как раз в тяжелый момент…

— Ничуть, — я покачал головой. — Все ты правильно сделала. Тебя отпустило хотя бы?

— Не знаю еще, — вздохнула она и посмотрела за окно. Мы как раз проезжали мимо какого-то населенного мелкого населенного пункта. Из тех, которые даже названия на знаках не удостаиваются. — Наверное, я не очень подходящий компаньон для деревенских гастролей.

— Я думаю, что это была разовая акция, — задумчиво проговорил я, подсчитывая заработанное. Вкусный гонорар — это было приятно, конечно. Но при прочих равных, лучше еще разок в какой-нибудь Онск съездить. Выхлоп всяко получается эффективнее. Вчера было ощущение, что на концерте — толпень народу. Тесно, душно, толкотня вокруг «сцены». Вот только в абсолютных числах никакой особой толпы там и не было. Просто клуб довольно тесный. Плюс общее настроение еще. Не те ценности у этой конкретно деревни. Поставил галочку. Будем знать.

Пазик свернул с асфальта на очередной проселок, а мои мысли умчались в Новокиневск. В сторону нашей пока еще гипотетической собственной концертной площадке на базе одного из цехов НЗМА. Интересно… Так-то этот завод девяностые не пережил. Ну, там, в моей прошлой реальности. Как встал в конце восьмидесятых, так и не поднялся. Получается, у меня сейчас есть шанс изменить ход истории, превратив его в концертно-развлекательный комплекс до того, как этим местом завладеют другие люди. Нужно всего лишь сделать так, чтобы начинание имело успех.