Конечно, Рыкова не дура и прекрасно видит, как Никита все время пялится на Дееву. У него на физиономии все написано. Сразу понятно, новенький имеет сильный интерес к персоне старосты.
Тем более женщины, в каком бы они возрасте не были, нутром чуют соперницу. Это мы, мужики, — аля-улю, гони гусей. По крайней мере во всех игрищах, связанных с ревностью, точно. В морду дать — пожалуйста. А строить хитрые планы уровня Макиавелли — тут нам любая девчонка форы даст.
Не смотря на активные усилия Рыковой, Ромов оставался к ее стараниям глух и нем. Эффект получался обратный. Он, вместо того, чтоб переключиться на Ленку, настойчиво проявлял знаки внимания к Наташке.
— Что такое? Обожглась? Давай, вот… Водичка холодная. Наташа, давай под струю.
Я замер в коридоре, прислушиваясь к взволнованному голосу Никиты. Что там у них случилось? Открытое противостояние с нанесением легких телесных повреждений? Хотя, не удивлюсь. Рыкова так злится, что иной раз кажется, вот эти случаи, в которых обиженная дамочка покалечила ненавистную соперницу — наша история.
Тем более сейчас, когда двум отличницам предстоит борьба не только за сердце Ромова, но и за должность старосты. Я, кстати, на фоне всех перипетий забыл о принятом классухой решении. Мне кажется, сама Наташка даже не помнит, что учавствует в соревновании. А вот Рыкова точно не забыла.
— Я не обожглась. Все хорошо. Не надо холодного… И мазь тоже не надо… — Терпеливо ответила Деева.
Пока терпеливо. Хотя, я услышал в ее голосе глухое, медленно набирающее обороты раздражение. Девчонку излишнее внимание новенького словно подбешивает. Честно говоря, в этот момент даже стало немного приятно. Уже вполне очевидная реакция. Я сам, как дурак, теперь вроде влюблен. Черт знает что…
В общем троице увлеченных друг другом подростков точно было не до меня. Соответственно, я спокойно мог пройтись по квартире, осторожно заглядывая в комнаты. Тем более, их, этих комнат, у Ромовых чего-то до хрена. А говорят, плохо жили мы… Ну смотря кто, смотря кто…
На самом деле, наверное, только Деева сейчас реально оценивает ситуацию, поэтому терпеливо переносит общество Никиты и Рыковой. Староста поняла, я специально завел разговор про этот чай, поддержав предложение отца Никиты, дабы Рыкова поскакала вслед за обожаемым Ромовым. Соответственно, у меня появилась возможность поговорить с главным инженером завода наедине, без лишних свидетелей. А Никита…Думаю, благодарность со стороны его отца будет весомым аргументом.
Проверив все комнаты, я, наконец, нашел товарища инженера в зале. Там, где в прошлый раз увидел фото молодых родителей. Ромов-старший замер возле одного из шкафов, пялясь в невидимую точку. Естественно, это не приступ внезапного кретинизма с его стороны приключился. Он просто что-то очень внимательно рассматривал. И мне кажется, я знаю, что именно. Шкаф был тот самый.
Я осторожно, практически бесшумно, словно вор-домушник протиснулся в приоткрытую дверь. Старался делать это максимально тихо, чтоб товарищ инженер раньше времени не заметил моего появления. Естественно, тоже не просто так. Хотел кое в чем убедиться.
Просто Ромов-старший… Он действительно стоял возле того самого шкафа, где должно быть фото. Поэтому, у меня возникло подозрение, что именно его, имею в виду фото, он сейчас изучает.
Какое интересное совпадение… Человеку вдруг захотелось разглядывать снимок, на котором изображены некие молодые люди, после того, как он увидел их детей. Вот прямо на нас с Наташкой посмотрел и рванул в комнату к фотографии. Теперь стои́т, таращится с каменным лицом. Ну точно случайное стечение обстоятельств. Три раза ха-ха.
И еще один момент оставался для меня непонятным. При виде Наташки Ромов-старший не может сдержать своей реакции. Вернее, сдерживает, но с трудом. Не то, чтоб его прям вообще плющит и колбасит, однако мелкие детали выдают значимость ситуации. Конечно, будь я настоящим подростком, ничего и не заметил бы. Но я не совсем подросток. Мне очевидны те нюансы, которые выдают внутренние переживания человека. Опыт не пропьёшь, что говорится.
Однако при этом отец Никиты никак не реагирует на меня. Вот, что удивляет. Со мной он ведет себя абсолютно ровно. Даже в той ситуации с аварией. Будто впервые слышит фамилию и эта фамилия ему вообще ни о чем не говорит. Мы ведь с ним вместе некоторое время провели после спасения Наташки из-под колёс автомобиля. Однако ничего со стороны отца Никиты не свидетельствовало хоть о какой-то связи с моими родителями.
А на снимке, который стоит в шкафу, между прочим, и мать, и отец запечатлены. Да, не вопрос, фамилия Петров — очень распространённая. Но…Я, конечно, может и не их стопроцентная копия, однако нет такого, чтоб вообще никакого сходства не имелось. То есть, со мной у товарища инженера психологические травмы или триггеры не связаны. С матерью и отцом тоже. С моими естественно. А вот насчёт Деевой…
— Здравствуйте. — Зачем-то снова поприветсвовал я хозяина дома.
Просто это было первое, что пришло в голову. Решил, пора обнаружить свое присутствие, потому как доказательства подозрений получены. Отец Никиты на самом деле смотрел на то самое фото.
Услышав мой голос, он еле заметно вздрогнул, а затем медленно повернулся. Взгляд у Ромова-старшего был потерянный. Он словно выпал на некоторое время из реальности, а теперь пытался вернуться в адекватное состояние.
— Здравствуй, Алексей… Вроде здоровались…
Отец Никиты моргнул несколько раз, затем провел ладонью по лицу, стирая что-то невидимое. А потом… Его рука, не успев опуститься, замерла. Видимо, он именно в этот момент понял, я и фото родителей находимся в одном помещении. Опасная комбинация.
Буквально сразу взгляд Ромова-старшего метнулся обратно к шкафу. Это были какие-то доли секунды, но я успел заметить испуг на мужском лице. Не в том смысле, что тринадцатилетний пацан — такой страшный тип. Нет. Ромов испугался, что фотография привлечёт мое внимание.
Продолжая смотреть прямо на меня, отец Никиты одной рукой открыл стеклянную створку шкафа, осторожненько положил рамку с фотографией изображением вниз, а потом так же аккуратно прикрыл дверцу обратно.
То есть он понимает, кто я! Он знает, чей я сын. Но данный факт реально значит гораздо меньше, чем Наташкина персона. Да что за хрень⁈
— У меня к вам важный разговор. И поверьте, важным он является для вас. — Сообщил я, не дожидаясь уточняющих вопросов со стороны товарища инженера.
Вопросов, из разряда:«Тебе чего здесь надо, пацан?» Потому что именно такая реакция должна последовать дальше.
Ромов-старший пару секунд смотрел на меня молча, а потом выдал нечто крайне неожиданное. Неожиданное для меня. Я все-таки для начала ждал хоть каких-то возмущений. Просто ситуация, прямо скажем, не совсем стандартная. Является одноклассник сына и с ходу едва ли не диктует условия.
— Интересно… — товарищ инженер пристально встаматривался в мое лицо. Уж не знаю, чего он там хотел увидеть. — Судя по интонациям твоего голоса, сказанная ранее фраза предполагается продолжение. Обычно в таких ситуациях начинается торговля. Ты хочешь что-то сказать в обмен на… В обмен на что?
Нет, все-таки не просто так он — одно из главных лиц авиационного завода. Не ставят на подобные должности дураков. Сразу вкурил, что беседа носит определенный характер.
— В обмен на информацию. — Я решил не ходить вокруг да около. — Есть тема, которая волнует меня очень сильно и пока совершенно непонятно, как вы оказались в ней замешаны. Хочу получить ответы. Взамен готов сделать первый шаг и для начала рассказать то, что известно мне, но касается вас. Уверяю, это действительно важно. Но вы пообещаете потом честно ответить на мои вопросы. Без попыток обмануть, схитрить или уклониться от правды.
— Любопытно. — Ромов-старший снова замолчал на несколько секунд, а затем кивнул, соглашаясь, — Хорошо. Даю слово, что отвечу на твои вопросы, если тема нашего разговора действительно окажется для меня важной. Давай присядем тогда? Как говорится, в ногах правды нет.
