Открыл мне сам Ромов.

— Привет. — Сказал новенькому, улыбаясь максимально приветливо.

— Привет… — Мягко говоря, он слегка удивился моему появлению.

— Слушай… Тут вот какое дело. Твой отец говорил, если что-то не так… Ой, извини, можно войти? А то разговариваем на пороге, будто посторонние. — Я в наглую шагнул вперед, оттесняя Ромова вглубь квартиры.

Возможно, не будь он удивлён моим появлением, скорее всего послал бы куда подальше. Ну и, конечно, на руку сыграла недавняя ситуация с его старшим братом. Поэтому Никита просто попятился, продолжая смотреть на меня с немым вопросом в глазах.

— Ничего, что отвлекаю? — Поинтересовался я вежливо, снимая обувь. — Пройдём в комнату?

Ромова мое беспардонное поведение буквально выбило из колеи. Он молча наблюдал, как я преспокойненько раззуваюсь, а потом топаю в первую попавшуюся комнату. Просто открыл дверь и заперся внутрь. По большому счету, Никита мне сам даром не нужен, как и его квартира, но вот донести ему определённую информацию необходимо.

— Ого. — Я замер на пороге, всем своим видом демонстрируя восторг. — Вот это да.

Комната оказалась залом, который, честно говоря, больше напоминал небольшой музей. Кроме дивана и цветного телевизора, стоявшего на тумбочке, здесь еще имелись несколько больших шкафов со стеклянными дверьми.

В первом шкафу на полках стояли корабли всевозможных размеров и комплектаций. Начиная от галлер и заканчивая современными крейсерами. Видимо, кто-то увлекается моделированием, потому что собраны они были с очевидной любовью.

Во втором шкафу находились фигурки солдатиков. Естественно, не тех, которые запросто можно купить в обычном советском магазине. Тут были экземпляры, которые вполне достойны стать предметом гордости любого коллекционера.

В третьем шкафу лежали камни. Ну… С камнями у меня не сильно хорошие отношения. Я вообще не разбираюсь в данной теме. С моей точки зрения это просто булыжники разного размера и вида. Однако, уверен, простые куски пород никто не станет хранить за стеклянными дверьми на бархатных подушечках.

— Офанареть… — Я подошёл к первому шкафу и с искренним восхищением уставился на модели кораблей.

В этот момент в коридоре зазвонил домашний телефон. Однако Никита стоял, не двигаясь с места. Пялилися на меня так, будто я маньячила какой-то. Хотя, возможно, с его точки зрения так и есть.

— Да ты ответь. — Кивнул я Ромову в сторону, откуда доносился отвратительный дребезжащий звук. — Там сегодня вроде бы наши отличники собираются в парке гербарий собирать. Ну… Рыкова, Кашечкин, Деева…Может, они и звонят.

Последнюю фамилию я, конечно, произнёс специально. В отличие от пацанов, которые в силу безмятежного возраста очень быстро забыли первый день появления новенького, я, к примеру, наоборот его очень хорошо помнил. Как и то, с чего вообще началось противостояние Рыковой и Наташки.

В тот день Ромов будто помешанный навязчиво лепился к старосте. Сам подошёл, жвачку предлагал и вообще, судя по тому, как он себя вел, Деева почему-то была ему сильно интересна.

Именно по этой причине я сейчас ляпнул про Наташку. Если Ромова позовет Рыкова, не факт, что он согласиться. Об этом я пацанам, конечно, не сказал. Но вот на Дееву расчет у меня был. Уверен, в данном случае интерес Ромова точно скажется.

— А… А, да! — Никита пришел в себя, развернулся и выскочил из комнаты.

Буквально через секунду я услышал, как он отвечает по телефону.

— Але. Да. Здравствуй, Лена. В парк? Отличная идея. Конечно, пойду. Спасибо за приглашение. Согласен. Погода замечательная. Где встречаемся? Ага. Хорошо. Давай прямо в парке. Найду, конечно. Я знаю, был с отцом.

Ромов трындел, обсуждая с Рыковой будущую встречу. Конечно, деталей он не спрашивал, искреннее полагая, будто гулять они пойдут компанией, в которой, что немаловажно, будет и Деева.

Я в этот момент подошёл к шкафу, в котором лежали камни. Даже любопытно, что это за хреновины.

Неожиданно мой взгляд выцепил фотографию, стоявшую на средней полке. Снимок не был вставлен в рамочку. Его просто прислонили к одному из камней.

Старое фото, сделанное на черно-белую плёнку.

Молодые люди, веселые и беззаботные. Трое парней и трое девушек. Судя по тому, как они были одеты, это, скорее всего подход. Причем стояла компания молодых люлей в горах, на снегу, но при этом и парни, и девушки были одеты в легкие рубашки. Ну да, есть такое. Летом в горах действительно там, где лежит снег, может быть так жарко, что хоть раздевайся и ходи в трусах.

Однако привлекло моё внимание вообще не это. Я замер, бестолково разглядывая фото. Почти все участники запечатленной сцены были мне знакомы.

В центре, с довольной улыбкой, положив обе руки на плечи друзьям, стоял Ромов-старший. Да, здесь он моложе, но я все равно его узнал. А вот дальше… Дальше я просто сильно, очень сильно охренел.

Одна девушка подозрительно напоминала Дееву. Вот прямо точь-в-точь, честно слово. Вполне понятно, Наташки там быть не может по причине отсутствия на белом свете, как явления. Снимку много лет. Скорее всего, это ее мать. Ну или другая родственница.

Вторая… Второй была моя матушка. Тут сто процентов ошибиться невозможно. Третью я не знал. Но и это полбеды. Еще больше вопросов у меня возникло из-за парней. Потому что одним из друзей, которые смеялись, глядя в камеру, был мой отец.

— Извини, я отвлёкся. — Ромов закончил разговор и вернулся в комнату.

Я его появления, честно говоря, даже не заметил. Мое внимание целиком и полностью захватил этот дурацкий снимок. А вернее, попытка понять, какого хрена⁈

Отца вживую я видел очень, очень давно. Воспоминания поблекли и стёрлись. Возраст у меня был почти как у Илюши сейчас.

Мать всегда говорила, будто он у нас то ли лётчик-испытатель, то ли исследователь Арктики. Иногда ее показания путались, противореча друг другу.

Я, естественно, вопросов не задавал и уж тем более не пытался вызнать правду. Отец нас бросил, это понятно. Какая, там, на хрен, Арктика. Просто матушка сильно не хотела наносить сыновьям психологическую травму. Тем более, Илюха в эту историю, в отличие от меня, вообще верил всей душой. Он даже хранил одно старое отцовское фото завёрнутым в газету под подушкой. Иногда поздно ночью, когда братец думал, что я сплю, он вытаскивал снимок и что-то там ему шептал. Подозреваю, торжественно клялся отправиться в Арктику и отыскать родителя.

В его смерть младшенький упорно не верил, считая, будто отец просто остался в северных льдах по какой-то очень уважительной причине и пока не имеет возможности вернуться. Видимо, по мнению Илюхи его там в плен захватили пингвины или моржи.

Потом был тот случай в электричке. Когда Ромов сказал об отце крайне неприятную вещь. Но я, честно говоря, тогда расценил это как попытку задеть меня и унизить в присутствии друзей. Все-таки папа-урка это совсем не то, что лётчик-испытатель.

А теперь…

— Откуда это у тебя? — Спросил я, повернувшись к Ромову лицом.

Он был спокоен, а значит, Никита либо не понимает, что на снимке мои родители, либо просто офигенно хорошо умеет держать эмоции под контролем. Однако в силу юного возраста, первая версия мне кажется более правдивой. Скорее всего, Ромов мог что-то слышать о моем родителей, но факт его присутствия на снимке для Никиты неизвестен.

— Старая фотография отца. — Ответил он, даже не заострив внимания на самом вопросе. — Алексей, скажи пожалуйста, о чем ты хотел поговорить? Потому что мне надо сделать уроки и собираться. Извини за бестактность.

Я задумчиво уставился на Ромова. Какая странная хрень, однако, выходит.

В прошлом варианте событий он все время вел себя нагло, вызывающе. Прямо будто провоцировал специально всех нас на какой-то негатив. Сейчас же передо мной стоит вполне обычный пацан. Даже где-то приятный. Разговаривает вежливо, спокойно.

— Почему ты сказал… — Начал было я, но тут же заткнулся.