— Хорошо, — он чересчур быстро согласился, запечатлел на моем виске легкий поцелуй и опустил руки. — Только на сегодня.

Пряча улыбку, я попятилась и пошла в спальню, думая обо всем и ни о чем конкретно.

Меня словно волной эйфории накрывало. Так бывает, когда находился на самом дне и выбрался.

Размышляла и о близости с князем, о чудесных минутах, что провела рядом с ним. О его друзьях, которые моментально отозвались на зов о помощи. О брате, даже о свекрови.

С утра намеревалась к ней отправиться. Екатерина Степановна в иду последних событий ко мне резко потеплела. Теперь не приторно—фальшиво, а на самом деле.

Все мысли улетучились, когда я вернулась в крыло, где проживала. С коридора до сих пор чувствовался запах гари. На стенах заметны следы огня. Их не оттереть обычной тряпкой. Но и это настроение не ухудшило, зато разговор с другом деморализовал.

— Смотрю, сияешь, — на кровати лежал мой черный, раненый бродяга. — Забыла про меня совсем.

— Ты же знаешь, что нет, — присела рядом и погладила Воланда по макушке. — Но с князем мы поладили... пока...

Отношения улучшились, правда. Я, кажется, им очарована. Возле Сергея дышать сложнее, грудь распирает от непонятного чувства. Пульс зашкаливает, когда он касается моей ладони.

Непонятного... ха. Нет, все очевидно. Медленно и постепенно я влюблялась в собственного мужа.

И страшилась все испортить.

Характер-то его никуда не делся. Мой тоже не сахар. Уроки он принял, ошибки осознал, а что случится, когда станет известно про мою дружбу с Василисой? Примет он жену, которая молча, за его спиной тайные дела проворачивала?

Смирится, что за спиной меня не спрячешь, в усадьбе не закроешь?

Про свое иномирянство и думать боюсь. И ведь планирую вернуться. Я чужая в этом мире. Здесь нет мне места.

Воланд, видимо, читал мои мысли. Я усилилась, четко ощущала настроение прислуги и домашних, чувствовала волшебство с его потоками. Фамильяр тоже могущества набрался. По-моему, он снова в росте прибавил. Если так дело пойдет, до здоровой овчарки раскормится.

— Какую же ты чушь несешь, Оля, — фыркнул кот. — Чужая... тоже мне. Признайся ему честно, нервничать перестанешь.

— Хвостатых забыла спросить. — буркнула я, но его предложение меня не особенно смутило.

Может, действительно, выдать всю правду-матку, и будь что будет? Но нет, храбрости на такой поступок не хватало.

Воланд дернулся и встал.

— А что ты завтра будешь делать? Когда вещи твои к нему понесут?

Негодник, все разузнать успел. Не подглядывал, надеюсь.

Едва я открыла рот, чтобы ответить, как в комнате раздался чужой голос. Человека, которого сюда не звали. Я бы сказала, что настоятельно просили ко мне не приходить.

У открытой двери стоял князь и изумленно переводил взгляд с меня на кота и обратно.

— Я не ослышался? Твой кот говорящий?

А в интонации гневные нотки играют, будто он застал не беседу хозяйки с фамильяром, а жену с молодым любовником.

Понятия не имела, как себя дальше вести. Делать вид, что ему послышалось? Он не дурак, в данный момент ложь почувствует. Говорить правду? Но я к признаниям не готова.

Сергей отмер и подошел поближе, магией запер дверь.

— Объясни... Объяснитесь? — поправился он, обращаясь уже не только ко мне, но и к моему питомцу.

Ощущая, что в воздухе вскоре запахнет паленой шерстью, Воланда сдуло под кровать.

— Да, — смирилась я с неизбежным. — Ты когда-то сам вспоминал о фамильярах, даже на кота подумывал...

— Поэтому он за тебя так рьяно вступался, да? — уточнял князь, села рядом со мной и позвал хвостатого. — Выходи, знакомиться будем.

Видела по искоркам в глазах Долгорукого, что открытию он не обрадовался, бесит его все происходящие и сюрпризы от жены. К его чести, эмоции он сдерживал, не обрушился на меня с обвинениями.

— Я что, я ничего, — осторожно выглянул котик. — Тебя как величать знаю, а меня Воланд зовут.

— Хорошее имечко, — Сергей опустил руку и почесал фамильяра у шеи. — Ладно, это я готов снести, мне лестно, что супруга одаренная, и фамильяра заимела, счастлив, что у нее такой верный защитник...

— Я для всей ее семьи верный защитник, — распушился Воланд.

Мой супруг пропустил его слова мимо ушей, вновь повернулся ко мне.

— Оля, а другие секреты от меня есть? Много ты скрываешь?

Говорит, и в голосе мука прослеживается. Устал от тайн и недомолвок между нами. Я сама устала, но причин помалкивать у меня масса.

Правда, рассказать кое-что решилась.

Поведала и про знакомство с Василисой, и про дружбу с Александром, и про поиск камней. Объяснила, чем занималась во дворце, когда князь, император и его сын нашли меня. Показала отломанные рубины, спрятанные в моей комнате.

Сергей долго осмысливал информацию, не моргал почти. На лбу забилась синяя венка, костяшки пальцев побелели.

Успела испугаться, что наорет на меня, запрет где-нибудь...

— Злишься? — тихо спросила я.

— Злюсь, — он кивнул, подтверждая мои опасения. — Но не могу тебя винить. Вел себя плохо по отношению к тебе, понимаю твое недоверие. Заслужил.

Наверное, стоило его заверить, что все в порядке, что он не виноват, а я сама по себе такая, но...

Он действительно заслужил. И как бы я ни влюблялась, на все события смотрела с точки зрения реалиста.

— Что намерен делать? — выдохнула я.

Кот тоже заинтересовался и запрыгнул на постель, явно собираясь поучаствовать в разговоре.

Сергей сжал мою ладонь, о чем-то размышляя, словно и не видел ничего перед собой, погрузился в мысли.

— Планы не изменились. Завтра-послезавтра отправимся в столицу. Если твой брат позволит, перевезу к нему свою семью и приставлю охрану, мне будет спокойнее.

— Верно, да, — соглашалась я со всем.

— Встретимся с Уваровым, поговорим с Александром, заодно, — Долгорукий резко вскинул голову, — познакомлю тебя с одним человеком.

— С кем?

— Дарья Алексеевна Аракчеева. Она тоже ясновидящая. Каюсь, смалодушничал, отказал. Теперь думаю, что зря отверг ее предложение.

Аракчеева?

Я густо покраснела. И ведь у нее сокровищницу Василиса вскрыла. Впрочем, все для благого дела, а не просто ради обогащения. Если дама ясновидящая, должна войти в положение.

Договорившись обо всем, легла на плечо мужа. На краткий миг почувствовала облегчение, словно тяжеленный камень со спины скинула. Жаль, что на одну секундочку.

О своем происхождении продолжала молчать. Вряд ли стоит проливать свет на удивительные метаморфозы, произошедшие с Олюшкой.

И только сейчас обдумывала будущее. Как теперь уходить? Куда? Смогу ли я расстаться с Долгоруким?

А он будто подозревал, что меня терзают внутренние противоречия.

Спать мы легли вместе, в княжеских покоях. Касались друг друга, прижимались, насытиться не могли. Всю ночь ласкали друг друга. Губы распухли от поцелуев, мышцы приятно ноют.

В итоге я поступила как истинная женщина, решила, что поразмышляю обо всем на следующий день.

Конечно, не поразмышляла. Получила новые заботы.

Воланд не остался в одиночестве. Осознав, что хозяйке требуется личное пространство, ушел с гордо поднятой головой и прошмыгнул в спальню к новой подруге — Полине.

Утром до завтрака я зашла к девушке, хотела выяснить, не помешает ли хвостатое соседство.

— А, это ты? — встретила она меня не больно-то радушно.

— Доброе утро, могу я войти?

— Входи, — кивнула сестра Сергея. — Твоего кота здесь нет, удрал.

— Я о нем и пришла поговорить. Не будет ли он тебе в тягость?

— Кот? — Полина рассмеялась. — Животных я всегда любила, он не помешает. Если боишься, что я его обижу, я пойму. Но поверь, — кажется, говорила она искренне, — я не мучаю питомцев.

— Тогда хорошо, — неожиданно мне стало неловко, я затопталась на месте, не зная, куда себя деть, где встать, остаться ли или выйти...

Уже дернула дверную ручку, как за спиной раздалось тихое и едва различимое: