— Мечты сбываются, — блаженно вздохнула Исса. — А я всерьёз думала идти на Рыбный за продуктами и готовить или в крайнем случае зайти в кафе.

— Главное, чтобы нам досталось, — проявила пессимизм Велица. — Разберут же…

— Ой, смотрите, менталист!

Цитрина заметила Айнур, а дракон — кажется, услышал, что говорят о нём. Он стоял в конце раздачи и оживлённо болтал о чём-то с одной из поварих, строгой и степенной немолодой кентавридой, которая глядела на молодого преподавателя буквально с материнским умилением.

Внимание девушек Книжник встретил открытой улыбкой и коротко кивнул. На мгновение за улыбкой опять почудился тяжёлый и пристальный взгляд, с которым Иссе доводилось встречаться, но она быстро стряхнула наваждение, вежливо кивнула в ответ и обернулась к подругам.

— Спорить готова, она выговаривает ему, какой он худенький и недокормленный, — заявила она.

— Наверняка!

— А вообще я не удивлюсь, — рассудительно заметила Веля, — если за сегодняшний завтрак стоит благодарить именно его. Такие тёплые отношения с поварами невозможно не использовать для собственного удовольствия!

— Это точно, — усмехнулась Исса. — Интересно, чем он заслужил такое снисхождение? Не одной же только худобой, он не единственный такой в университете!

— Ну он при этом ещё миленький… — Велица оценивающе покосилась в сторону преподавателя.

— Миленьких тоже хватает. Не пользовался же он магией ради жареной картошки, правда! — предположила Исса. — Ментальные воздействия незаконны. Этих магов, конечно, ценят, но не до такой же степени…

— Может, дело в том, что он учился здесь, с тех пор и запомнился? — высказалась Айнур.

— А как вообще учатся менталисты? — Исса вдруг сообразила, что никогда не интересовалась этим вопросом досконально. — У нас же нет отдельной кафедры, да и не наберётся, наверное, целая группа.

— Они вместе со всеми, на какой-то из мирных специальностей, но с дополнительным курсом. — Самой осведомлённой оказалась Велица. — С моей сестрой учился один менталист, она рассказывала. У них основное обучение — во время школы и с личным наставником, а здесь уже шлифовка и больше привыкание к толпе вокруг. Закалка такая. Иногда бывает, если совсем уж щедро одарённый, то он по индивидуальной программе. Ну там общие предметы вроде истории и математики со всеми посещает, а остальные занятия специально подбираются.

— Точно! — вспомнила змея. — Куратор же говорил, что Цитрин именно так учился. Выходит, он не только менталист незаурядный, но целиком исключительный маг?

— А так и не скажешь, — Айнур снова бросила на него короткий оценивающий взгляд, и оценка эта явно была низкой.

Картошка им досталась, так что утро продолжилось безоблачно, а день и вовсе завершился прекрасно: Иссу нашёл один из знакомых и позвал на вечерние танцы.

В университете, где жило очень много молодых людей с кучей лишней энергии, бурлящей даже несмотря на учебную нагрузку, руководство приветствовало любые законные развлечения, особенно — активные, безопасные и в свободное время, так что в его стенах официально существовало множество кружков по интересам. Танцевальный Исса посещала нерегулярно, исключительно для удовольствия, но танцевать обожала — как и большинство змей, так что на такие вечера ходила неизменно.

Вытащить туда Ямана получалось очень редко. Почему-то у ловкого и подвижного боевика отключалась вся его координация и уверенность, когда двигаться надо было не в бою, а на паркете под музыку. Всё, что он мог, это перетаптываться с ноги на ногу рядом с партнёршей, выглядя при этом весьма забавно. К счастью, кентавр на уровень самооценки не жаловался и совершенно не переживал по этому поводу.

Сегодня пришлось обходиться без него: на тренировке кентавр повредил ногу. Не так сильно, чтобы всерьёз тревожиться, но достаточно, чтобы аргумент пересилил и без того невеликое желание идти танцевать. Исса только похихикала над «самострелом», но отнеслась с пониманием.

Змея любила музыку с детства. В её родном Айсуре, большом и шумном приморском городе, исторически принадлежавшем именно этой расе, сложнее было найти булочную, чем танцплощадку. Вечерами в хорошую погоду в них превращались дворы и площади, подтягивались торговцы напитками, и задорные мелодии гитар и барабанов не стихали до полуночи.

Змея, не умеющая и не любящая танцевать, это почти как сирин, презирающая полёты, или недолюбливающая воду русалка. Их стихией всегда был огонь, их родиной — жаркое побережье тёплого моря, танцы — жизнью, а знойные гибкие красотки в летящих ярких одеяниях и с десятками звенящих браслетов считались одной из визитных карточек народа. Все праздники так или иначе ассоциировались у них с танцами, и, вырастая в этом обществе, сложно было избежать всеобщей привычки к веселью. А праздники они любили и устраивали по малейшему поводу. Исса, как и многие её сородичи, никогда не училась этому целенаправленно, но двигаться под музыку умела и любила. Неважно, есть ли партнёр или нет. Главное, что есть гитара и немного свободного места.

На таких вечерах редко когда собиралось много народу, но три-четыре десятка человек в небольшом зале — это идеальное количество. Порой Иссу кто-то увлекал в пару, порой она двигалась одна, порой все присутствующие начинали дурачиться и собирались в большую подвижную «змейку», держась то за руки, то за талию соседа.

В какой-то момент змее показалось, что среди танцоров мелькнула белобрысая макушка менталиста, но что бы делать тут дракону? Да и заметила бы она его раньше. Так что Исса не без раздражения отогнала навязчивую мысль: как бы ни бередил любопытство Цитрин Книжник, это не повод задумываться о нём в неучебное время!

Не думать о нём и о картошке получилось ровно до понедельника, до следующего факультатива. То есть совсем недолго.

Постучав, Исса вошла в, по счастью, пустую комнату с закрытыми окнами. Кажется, вместо того, чтобы проветривать кабинет, дракон решил проветрить себя. Рассудив, что о времени они договаривались заранее, а если бы менталист боялся кражи — ничто не мешало ему запереть замок, тем более он имелся, девушка не стала топтаться на пороге.

Прогулялась до окна, поглядела через него на метель, упрямо засыпающую Скалистый уже больше суток и навалившую под частью дверей внушительные сугробы. Служба бытового обеспечения даже не пыталась пока с ними бороться: бесполезно, проще убрать сразу всё, когда немного утихнет, благо снаружи почти никто не ходил. Даже устойчивые к холоду и капризам погоды драконы не рвались по такой погоде наружу.

Поёжившись от сумрачной белой круговерти, которая одним своим видом нагоняла холод, Исса оглянулась на входную дверь, всё так же остававшуюся закрытой. Не спеша прошла мимо преподавательского стола к ученическим — и замерла, зацепившись взглядом за яркую и хорошо знакомую картинку.

На столе менталиста лежал надорванный конверт, вынутая из него сложенная пополам записка, которую Исса воспитанно проигнорировала, и буклет той самой выставки, объявление о которой так заинтересовало её на прошлой неделе. Рука сама потянулась к цветной брошюре, обложку которой украшала жемчужина собрания — «Полёт дракона», созданный в прошлом веке основоположником цветомагии Речёном Серым.

Зачастую из-за специфики этих работ их изображения, будь то обычные попытки живописно скопировать или более современные светоснимки, выглядели откровенно уныло и блекло, но здесь поработал настоящий профессионал, и пикирующий сквозь облака алый дракон выглядел прекрасно. Да, картинка не передавала того ощущения полноты жизни, какое могла дать цветомагия, но всё равно выглядела величественной.

Исса открыла буклет, кончиками пальцев погладила приятную, бархатистую бумагу — на такой не печатали обычную рекламу.

— Интересуетесь искусством? — Конечно, Цитрин не нашёл другого момента, чтобы явиться на пороге.

— Немного, — смутилась Исса, которая от неожиданности едва не выронила брошюру, и поспешила вернуть её на место. — Извините, я не удержалась.