— Эй! — говорит он крепкому парню, который стоит, загораживая единственный выход из кабинета: — слышь! Выпусти меня. Если дело в деньгах, то… вот! — он запускает руку в карман, вытаскивает сжатый кулак, полный смятых купюр: — вот, забирай. Все твое. У меня завтра важные дела, бери деньги и выпусти меня отсюда уже. Это важное дело и если ты меня не отпустишь… — он посмотрел на крепкого парня в костюме. Тот сделал вид, что не слышит его и даже немного отвернулся в сторону.
— Эй! — повторил Ан Чонг Ву еще раз: — ты меня слышишь? В деле замешаны очень важные люди, и они будут недовольны, что меня тут задерживают. Слышишь? Кто у вас тут главный? Я ничего не нарушил. Эта девка сама напросилась, она же явно карты подкидывает! И… я готов заплатить! Вот! — он бросает смятые бумажки в сторону крепкого парня и они — летят и падают на пол. Парень — наклоняет голову, разглядывая его, словно диковинное насекомое, пойманное в стеклянную банку. Дверь открывается и у Ан Чонг Ву сердце падает в пятки, предчувствие чего-то очень и очень плохого выступает холодным потом на затылке и ладонях. Он судорожно сглатывает. Потому что в дверь входит здоровенный бугай с самым зловещим лицом, что он когда-либо видел. Особенно впечатляет уродливый шрам через все лицо.
— Вот он, дядюшка Ван. — говорит крепкий парень, отходя в сторону: — буянил в казино, отказался платить задолженность. Дилера Аю толкнул и блузку на ней разорвал. Ну я его сюда и пристроил.
— Хм? А ведь я тебя где-то видел, а? — говорит здоровяк и садится в кресло за столом: — вот только где? Никак не припомню… а у меня память хорошая. Ну да ладно… — он устраивается поудобнее, кресло протестующе скрипит под его немалым весом, а он — неторопливо открывает коробочку на столе и извлекает оттуда большую, коричневую сигару. Осматривает ее внимательно, едва ли не на просвет, подносит к носу, вдыхает аромат и… убирает обратно в коробку.
— Не курю. — говорит он, ловя удивленный взгляд: — да и Лиджуань запрещает в ее кабинете дымить. Так что ты там говорил?
— У… у меня завтра важный день! Судебное заседание! И очень важные люди сделали немало, чтобы я на этом заседании появился и дал нужные показания! Они будут очень недовольны, так что лучше будет, если вы меня отпустите! Я уже извинился и даже деньги готов заплатить! Ну… все что у меня есть сейчас. Но эти важные люди — они если что заплатят потом! — потеет на кожаном диване Ан Чонг Ву.
— Аааа… так вот я откуда тебя помню. — ухмыляется здоровяк и качает головой: — мелкий снова мне будет должен. В последнее время я только и делаю что за ним прибираюсь. Слышишь, Маленький Джо? Как ты думаешь, это везение или судьба?
— Сложно сказать. — пожимает плечами крепкий парень в костюме: — наверное судьба. Говорят, что человек не может сделать другой выбор в той же самой ситуации. То есть все предопределено заранее.
— Так ты фаталист? Не ожидал от тебя. А как же свобода воли и все такое? — спрашивает его здоровяк и на секунду Ан Чонг Ву — не верит своим ушам. Он проигрался в пух и прах в подпольном казино, нагрубил менеджеру, ударил дилера и устроил скандал в игровом зале, попытался даже не выплатить по последней ставке… а эти двое рассуждают так, словно они в дискуссионном клубе университета находятся. Может быть его дела вовсе не так уж и плохи? Может быть, все эти страшные истории про воротил теневого бизнеса — враки? Может быть, он легко отделается? Ведь все это — просто для имиджа, да?
— … извините. Может быть я… пойду? — говорит он, обильно потея и привстав с дивана. Может быть, все выгорит?
— Сиди. — коротко обрубает его здоровяк: — прижми жопу и сиди. Маленький Джон, сколько этот огрызок задолжал?
— Дайте подумать… — поднимает глаза вверх крепкий парень и начинает отгибать пальцы: — ну менеджера обругал, так-то он у нас привычный. Штраф в пятьдесят тысяч вон. Блузку на Ае порвал, новенькую, такая в магазине пятнадцать тысяч стоит. Моральный вред ей нанес, ну скажем тоже пятьдесят тысяч будет. По последней ставке не выплатил… это сто тысяч плюс штраф в пятьдесят тысяч…
— … — Ан Чонг Ву молчит, чувствуя, как кровь начинает снова циркулировать по его телу, как он начинает расслабляться. Всего-то? Все что они там насчитали — не больше двухсот-трехсот тысяч вон! Ерунда, учитывая, сколько у него сейчас денег после той сделки. Триста тысяч! Да он сейчас им все заплатит, вон, на полу и то больше лежит в купюрах, наклонись и собери… хорошо, он не гордый — он сам все соберет и купюры разгладит и с поклоном предложит…
— И сто миллионов за неуважение к заведению мадам Вонг. — заканчивает крепкий парень и у Ан Чонг Ву — глаза на лоб лезут.
— Сто миллионов⁈ — вскакивает он с места: — сто миллионов за неуважение⁈ Что за цены такие⁈
— А ну — сядь! — неожиданно рявкает крепкий парень, да так, что ноги под Ан Чонг Ву — сами подкашиваются и он поспешно опускается на диван снова. Не опускается — падает.
— Я тебе все сейчас объясню. — говорит парень и идет к дивану, по пути наступая на смятые купюры так, словно это не деньги, а мусор: — тебе сейчас все понятно будет… — он опускает руку в карман, а когда вынимает, то Ан Чонг Ву с ужасом видит на пальцах его руки матово блеснувшие кольца медного кастета. Он оцепеневает на месте, не зная, что делать.
— Да погоди ты. — морщится здоровяк и крепкий парень — замирает на месте: — не нужно его калечить. Нам потом это все еще продавать. Кто его знает может и зубы со скулами кому нужны будут?
— Зубы со скулами⁈ — лепечет Ан Чонг Ву, не понимая, что происходит.
— Извините, дядюшка Ван, не подумал. — прячет кастет в карман крепкий паренек: — в самом деле, привык что обычно почки и печень с сердцем разбирают, но в прошлый раз довольно много костного мозга купили.
— Вот ты сперва думай, а потом руками маши. — советует здоровяк: — лучше вызови этих… пусть едут скорей.
— Не надо никого вызывать! — про подпольные казино и игорные дома давным-давно ходила дурная слава, что якобы они проигравших и изрядно задолжавших клиентов — на органы пускают. Не сразу, постепенно, сперва одну почку эндоскопом вытянут, потом другую. Половину печени, половину легкого… вот и долг отдан. Но могут же и вот так — все сразу… наверное. Ан Чонг Ву вдруг остро захотел остаться одним целым, единым куском, без хирургического вмешательства. Деньги вдруг показались не такими уж и важными.
— Я же говорил, что меня ждут очень важные люди! — заторопился он: — если меня завтра не будет, то…
— А мне плевать. — спокойно оповещает его здоровяк, доставая свой телефон и видимо — включая камеру: — это твои проблемы. Хотя… давай, расскажи, что там с тобой и почему ты завтра должен быть на судебном заседании?
И Ан Чонг Ву — начинает рассказывать. Все как на духу — и про аварию, и про то, что люди в автомобиле сгорели и он — не был виноват, про что, что очень большие люди подошли к нему и предложили взять вину за происшествие на себя для того, чтобы перевести все в уголовное расследование и затянуть процесс на несколько лет. Они обещали, что он останется на свободе во время следствия, да и потом его в тюрьму не отправят. Он не был дураком и взял деньги вперед, приличные деньги, как за пять лет его работы водителем. Купил жене машину, выплатил ипотеку и внес депозит на обучение младшенькой. Но и его предупредили, что теперь он обязан сделать то, за что уже взял деньги. Что это очень большие люди. Он уверен, что если он не сделает то, чего от него ждут на завтрашнем заседании, то ему придет конец. Он, Ан Чонг Ву, конечно, понимает, что мадам Вонг и здоровяк Ван не пальцем деланы и что с ними шутки плохи, но зачем им лишние неприятности с большими людьми? У больших людей — большие деньги и крепкие связи, длинные руки и очень хорошая память… и все что ему нужно — это завтра на заседании быть, а потом он у них попросит еще немного денег.
— Хм. — говорит Ван и подносит телефон, которым он снимал всю исповедь — к своему уху: — все слышал? Это же ваш тип? Угу… я ж и говорю — будешь должен. Может ему ногу сломать? Будет в больничке лежать, на заседание завтра не попадет… что? Ах, вот как. Ну что же… элегантное решение. В последнее время я только и делаю, что за тобой по городу подчищаю. Не жалуюсь, что ты. Мы же партнеры. Но ты имей в виду, малой, будешь мне должен пьянку в хорошем ресторане. Да. — он вешает трубку и задумывается. По спине Ан Чонг Ву — бегут предательские струйки пота. Кому звонил этот здоровяк? И что ему теперь делать? Неужели его сейчас и правда убьют и разрежут на органы? Но если видел тех, кто пришел договариваться от больших людей и эти — не будут с ним церемониться. Если он не признается завтра в судебном заседании — то ему конец.
