Она стиснула зубы и встала с кресла. Посмотрела на кровать, на которой посапывала Юна, раскинув руки в стороны, безмятежная и счастливая. На секунду ее кольнула острая зависть к ней, к тому, что она — беззаботно спит и не беспокоится о будущем. Что ей нет необходимости вставать, отдирать себя от кресла и идти в соседний номер, чтобы ковать железо, выковывая сталь. Однако никто не сделает это за нее, всем плевать. Это было ее решение, спонтанное, блистательное как все гениальное, как только она узнала голос Су Хи за стенкой — все было определенно. Вынудить Бон Хва позвонить ей, чтобы… чтобы воспользоваться хаосом и выковать свое будущее. Она делает шаг вперед. Ей нелегко, там за стенкой сейчас только Красное, Красное и Красное, но! Она должна! Она же все просчитала…
Вариант первый — думает она, если Су Хи там с мужчиной, с кем-то другим, чем Бон Хва. Тогда у Бон Хва будет разбито сердце и скорее всего она и Су Хи — никогда не подружатся. Жаль, но она не может позволить себе потерять новую семью, этого Бон Хва, старшую сестренку Чон Джа и конечно же Юну. Если придется выбирать, то она выберет эту новую семью. Хотя было бы лучше уговорить Бон Хва простить измену Су Хи и остаться друзьями. В этом случае она даже сможет стать его официальной девушкой… при этой мысли ее охватывал непонятный жар. Умом она понимала, что это будет плохо, ведь он будет ревновать и такие отношения долго не продержаться, но так этого хотелось… и вариант второй. Что Су Хи там с этой самой Мэй, ведь даже слепой видит что между ними что-то есть, это Бон Хва по школе с шорами на глазах расхаживает, а все же видно… и если Су Хи там с госпожой Мэй — это тоже можно повернуть себе на пользу.
Она помотала головой, делая еще один шаг вперед, еще и еще. Наконец она — рядом с ванной комнатой. Она открывает туда дверь и вздыхает, увидев Чон Джа, которая заснула в ванной. Выключает воду, аккуратно поднимает ее голову и кладет под нее полотенце. У нее же вся кожа будет скукоженной как проснется — думает она. Ну да ладно, этим она займется чуть позже… если будет какое-то позже.
Она выходит из номера, прикрывает за собой дверь. Вдыхает полной грудью, решаясь. Выдыхает и открывает дверь в соседний номер, которая не заперта. Проходит внутрь. Оглядывается. Так и есть. Бон Хва, который стоит с потерянным видом, растерянная Су Хи в своей школьной форме и… девушка без одежды, в одних кожаных ремнях, связанная и с кляпом во рту, с повязкой на глазах, лежащая на кровати. Ее руки связаны за спиной, ее ноги высоко подняты и разведены в стороны, привязанные к какой-то длинной палке, так, чтобы она не могла опустить их или свести вместе. Бедра и задница у девушки покрыты красными линиями и Оби сразу же понимает — откуда. Потому что растерянная Су Хи все еще держит в руке короткий хлыст. Таким на ипподромах жокеи подгоняют лошадей. Или это зовется «стек»? Рядом со связанной девушкой на кровати — словно снаряды выложены в ряд продолговатые предметы, так легко узнаваемой формы.
В самой комнате полно Красного, да так, что она едва не захлебывается в нем. Она снова выдыхает, нужно продержаться, нужно направить все в правильное русло, чтобы все перестали злится друг на друга… но как⁈ Она уже жалеет, что затеяла все это, может нужно было оставить все как есть? Пусть Су Хи врет Бон Хва, пусть Бон Хва врет Су Хи, какая ей, в сущности, разница? Зачем ей все это? Иллюзия места, где все друг к другу хорошо относятся? Не бывает рая на земле, напоминает она себе сама, не бывает такого, чтобы всем было хорошо. Всегда кто-то остается обиженным и обычно это — она. Она сглатывает. Ей нужно играть роль. В таких ситуациях, в ситуациях катастрофы, людям нужен капитан. Человек, который знает, что делает. Пусть на самом деле это не так — люди верят тому, кто ведет себя уверенно. Тем более, что этот Бон Хва почему-то решил, что она — умная и хладнокровная стерва. Что же… по крайней мере у нее есть имидж. Придется соответствовать.
— Какая неожиданная встреча. — говорит она, присаживаясь в кресло, присаживаясь, потому что на самом деле у нее дрожали коленки, а она не могла показать им свою слабость. Су Хи = вздрагивает от звука ее голоса и поворачивает к ней голову. Бон Хва продолжает потерянно стоять посреди комнаты.
— Извините, что потревожила вас, Су Хи и госпожа Мэй. — продолжает вести свою партию она: — однако Бон Хва с такой скоростью убежал из нашего номера, что я даже испугалась за него. В конце концов лав-отель дает некую гарантию конфиденциальности, не так ли? Полагаю, что подобное явно против правил отеля. Так что, пожалуй, нам нужно уйти отсюда и сделать вид, что мы все забыли. Как вам такое? Бон Хва? Су Хи? Госпожа Мэй? Ах, да, у вас же кляп во рту…
— Ммммм!
— Как… как я могу забыть такое? — говорит Бон Хва и его голос звучит очень и очень тихо, ей приходится прислушиваться к нему. Красный звучит в его голосе, но он не направлен на нее и от этого ей становится немного легче дышать. Никто из присутствующих не направил свой Красный на нее и поэтому она все еще могла думать и говорить. Она обязательно справится! Главное — не потерять дар речи, не допустить чтобы эти двое — хлестанули Красным друг по другу и по ней!
— Су Хи? — спрашивает она и Су Хи — снова вздрагивает, словно очнувшись. Поднимает руки к лицу, пытаясь закрыться, видит в своей правой руке — хлыст и с отвращением отбрасывает его в сторону. Ноги у нее подкашиваются и она — оседает на пол, закрыв лицо руками.
— Прости пожалуйста… — всхлипывает она: — прости…
— Как ты могла? — в голосе Бон Хва звучит горечь: — как ты могла⁈ После всего, что я…
— Стоять! — рычит Оби, вскакивая с места, в голове у нее звенит пустота. Она и рычит? Что-то удивительное, откуда в ней это? Раньше она никогда бы не смогла вот так — смело вскочить, когда вокруг столько Красного! И сейчас это Красное потоком льется из глаз Бон Хва на Су Хи! Она — делает шаг, загораживая Су Хи от Красного, вздрагивая всем телом, но — делает шаг!
— Прекрати! — говорит она: — прекрати немедленно! Ей же больно!
— А мне? Мне каково⁈ — срывается на крик Бон Хва и Оби вдруг понимает, что не рассчитала, что зря надеялась, что сможет выстоять. Потому что на этот раз Красное — направлено на нее! Красное хлещет ее по лицу, ударяет поддых, она — замирает на месте, не способная говорить и дышать, в уголках глаз — появляются слезы. Если бы не это — она бы ему сказала. Что Су Хи вовсе не хотела его обидеть, потому что люди иногда совершают такие вот поступки. И что «не судите и не судимы будете», ведь и Бон Хва сам тоже не ангел, пусть ей и неприятно тыкать ему в лицо, но ведь он и сам порой с сестренкой Чон Джа… ведь если ты не хочешь, чтобы тебе изменяли — не изменяй сам, начни с себя. А если сам изменяешь, ну так будь готов к последствиям. И нечестно так на Су Хи смотреть, как будто это она одна тут виновата. За морскую милю видно же, что все это — дело рук манипуляций госпожи Мэй, представить все иначе — это совсем с ума сойти можно! Да, Су Хи стоит и держит хлыст в руке, а госпожа Мэй связанная и на кровати лежит, но ведь ясно кто и кем тут манипулирует! Может она даже — шантажирует ее, скорей всего так и есть. И боль в глазах у Су Хи — настоящая!
— П-пожалуста… прекрати… — выдавливает она из себя, отступая назад и чувствуя, что ноги у нее — отказывают.
— Заткнись! — огонь вспыхивает в глазах у Бон Хва и она вдруг чувствует как что-то — обрывается в груди. Ну вот и все, думает она, оседая на кровать рядом, вот и все. Дурочка, решила что все просчитала, что смогу сплотить семью, убрав последствия лжи и обмана, решила что смогу научить людей перестать врать и боятся, потому что сама боялась. Боялась остаться одна… но так всегда. Всегда из-за нее люди ссорятся, всегда из-за нее все происходит, Из-за нее отец решил развестись, они просто не успели… вот и сейчас ее новая семья разваливается на глазах… а ведь все, что ей нужно — это набрать воздуха в грудь и объяснить Бон Хва и Су Хи что они все еще любят друг друга и что секс и любовь — это разные вещи, а ревность — это глупо. Потому что другой человек тебе не принадлежит… да и кроме того — они же все тут друзья, не правда ли? Как глупо ссориться из-за того, что и прошлогоднего риса не стоит. Она вдруг вспоминает как мать избивала ее после того, как она наивно и просто ответила на ее вопрос «как ты могла раздвинуть ноги перед ними, шалава⁈». Она тогда ответила «но они же все мои друзья». Наивная. Конечно же они не были ее друзьями. С тех пор она поняла, что настоящие друзья не бросят даже после того, как получили все, что хотели. Нет, не так. Настоящим друзьям ничего от тебя и не надо. Вот как Бон Хва и старшей сестричке Чон Джа. Это она везде лезет, пытаясь оплатить дружбу вперед…
