— Она… милая, — замечает Курио, нахмурившись.

— Да уж, — бормочу я. — Просто лучик света.

— В любом случае, послушай, — неуверенно начинает он снова, — если тебе что-то понадобится…

— Чувак. — Я смотрю на него, подбирая слова. — Я, типа, не мертв. Понимаешь, о чем я?

Он смеется, значит, миссия выполнена.

— Ладно, извини. Увидимся на тренировке? — спрашивает Курио, сворачивая к кабинету, который, как я теперь понимаю, является его классом, но никак не моим.

— Да, — отвечаю я, хотя это маловероятно, ведь я понимаю, что его урок начнется раньше, чем мой.

Звенит звонок, и опустевшая школа начинает напоминать декорации к плохому научно-фантастическому фильму.

Как и следовало ожидать, мой день не становится лучше.

— Ой, да ладно. Снова ты? — возмущенно восклицает Ви два урока спустя, когда мы одновременно поворачиваем за угол возле здания, где проходят уроки английского. И все бы ничего, но я уже видел ее у класса Оливии по математике. — Это уже третий раз за утро. Ты меня преследуешь?

— Да, Виола, я слежу за тобой, — бормочу я, сканируя коридор за ней в поисках взгляда Оливии. — Ведь ты такая милая и дружелюбная.

— Ты можешь просто утвердить бюджет? — огрызается она, снимая рюкзак и порывисто вытаскивая из него папку. — Это займет всего пять секунд, а ты все равно просто стоишь здесь…

В этот момент я замечаю Оливию в противоположном конце коридора.

— Я не могу, Ви, я же говорил, что занят…

— Чем? — требовательно спрашивает она, и, к моему полному разочарованию, начинает идти за мной, пока я следую за Оливией. — Ты ведь можешь поговорить со своей девушкой когда угодно, Джек. Буквально в любое время.

— Просто… — выругиваюсь себе под нос, когда Оливия проскальзывает в класс, то ли не замечая меня, то ли делая вид, что не замечает. — Отлично, — рычу я, выхватывая папку из рук Ви, и показываю ей жестом повернуться, чтобы я мог расписаться на ее плече. — Ручка?

Она так выразительно закатывает глаза, что я всерьез опасаюсь, как бы это не навредило ее здоровью.

— У тебя что, нет ручки?

Если я выйду из себя, то не смогу решить эту проблему.

— Ты права, давай подпишем это позже, когда я буду более подготовлен…

— Вау. — Она протягивает ручку через плечо и пристально на меня смотрит.

— Отлично! — Я жонглирую костылями и быстро ставлю подпись, а затем пихаю ей папку, как только она поворачивается. К сожалению, наши руки случайно соприкасаются, создавая неловкий момент, но Ви тут же разряжает его очередным раздраженным взглядом.

— Ты хоть прочитал? — спрашивает она с нажимом.

— Виола, — вздыхаю я, — у тебя есть подпись, а у меня — полное отсутствие жизненной энергии. Чего тебе еще надо?

Она прищуривается:

— Эм, может быть, толику ответственности? Возможно, хоть йоту надежности?

— Отлично, измеримые цели, я поработаю над этим в следующий раз, — отмахиваюсь я и пытаюсь уйти, но она идет к той же двери, за которой только что скрылась Оливия.

Хм. Интересно.

— Постой, — окликаю я Ви. Она резко оборачивается, бросив такой злой взгляд, что он ощущается так, будто в меня плеснули холодной водой — Ты что, в одном классе с Оливией по английскому?

— Только не говори, что хочешь, чтобы я передала ей записку. — Ви складывает руки на груди, намекая, что если я даже потружусь спросить, она воспримет это так же, как и все остальное сегодня: крайне плохо.

— Нет, я просто… — начинаю я, не зная, как найти объяснение, которое не включало бы в себя то, что моя девушка, возможно, хочет меня бросить. — Я думал, ты ходишь только на продвинутые курсы.

— Эм, так и есть. — Она снова сверкает глазами. — И Оливия тоже.

— А. — Точно.

— Мы вместе ходим на физику, литературу и высшую математику, — продолжает она, нахмурившись. — Ты что, даже не знал, что твоя девушка умная?

Ну, конечно, я знал. Оливия всегда была умной, но Ви — это, по сути, мутант. Все, что я знал о ней до школьных выборов, — это то, что она очень сильно, до одержимости, увлечена учебой, в то время как у Оливии есть социальная жизнь. Так что совпадение их расписаний казалось мне маловероятным.

— Нет, я знаю, конечно, — с трудом выдавливаю я. — Просто…

— Слушай, у меня действительно нет на это времени. Приведи в порядок свою личную жизнь и не впутывай в это меня, Орсино, — раздраженно бросает Ви, резко распахивая дверь и заходя в класс.

На краткий миг я замечаю Оливию, сидящую за столом у самой двери. Она поднимает глаза, встречается со мной взглядом и сразу же отворачивается.

Ну точно, она меня избегает. Но почему? Она злится из-за чего-то, что я сделал? Или, наоборот, не сделал? Я определенно чего-то не знаю, и хотя не могу контролировать свое колено или будущее в Иллирии, это я точно могу исправить.

«Увидеть и воплотить. Я смогу решить эту проблему,» — твердо обещаю я себе.

Но тихий внутренний голос добавляет: «потому что больше ты ничего исправить не сможешь».

5

Нейтралитет не приносит очков

Ви

Когда звонит звонок на шестой урок, ко мне подходит Кайла из школьного комитета. Я как раз успела сесть за один из лабораторных столов мистера Боуна, учителя по лидерству и биологии, но Кайле это неважно. Мне удается проглотить только три кусочка своего бутерброда с арахисовым маслом и джемом, как она оказывается рядом, окутанная привычным облаком сигаретного дыма.

— У тебя уже есть бюджет на танцы «Алоха»? — требовательно спрашивает она.

Арахисовое масло прилипает к небу, что дает мне время сдержаться и не предложить ей место, куда можно засунуть этот бюджет. (Кайла отлично выполняет свою работу, но ее энергия просто зашкаливает. И, скажем так, у нас совершенно разные приоритеты. Например, я великодушно решила не поднимать тему культурной апроприации на этих «гавайских» танцах с факелами «тики» и пустыми отсылками к культуре Гавайев, потому что выбирать, за что бороться в этой школе, порой утомительно для моего душевного равновесия.)

— Ты в курсе, что могла бы приставать с этим к кому-нибудь другому? — сообщаю я Кайле, отпив воды из бутылки.

— Да, но серьезно, разве это так сложно? — парирует она, и это очень хороший вопрос, который, насколько я помню, совсем недавно я задавала его кое-кому другому.

Та же песня была на прошлой неделе, когда мы готовились к барбекю, куда я так и не пошла.

— К счастью для тебя, Кайла, я живу, чтобы служить, — сухо говорю я, вынимая документы из сумки. — Бюджет утвержден. Чек на возмещение готов, как только принесешь все квитанции.

— Э-эм, разве я не говорила, что мне нужно восемьсот долларов? — требовательно переспрашивает Кайла. Теперь, к сожалению, к нашему разговору присоединяется Маккензи, которая обычно разумна, если дело не касается ярких декораций.

— Еще раз, — я с трудом сдерживаюсь, — администрация требует квитанции. Ты тратишь деньги, я фиксирую счета и возмещаю вам расходы. Вот так все работает.

— Я могу попросить Райана сделать это, — резко говорит Кайла, а Маккензи энергично кивает. — Это ведь он отвечает за бюджет.

Ах да, Райан. Потрясающий капитан баскетбольной команды, не получивший инвестиций, который баллотировался по какой-то непонятной причине — то ли проиграл спор, то ли ударился головой. Загадка.

— Знаешь, Кайла, ты не единственная, кто хотел бы жить в мире, где казначеи выполняют свою работу, а люди позволяют тебе доесть свой бутерброд, — отвечаю я, выбрасывая остатки ланча в мусорный бак. Я почти ничего не съела, потому что, помимо того, что нужно было убрать все после мероприятия, посвященного неделе духа школы, я еще пообещала помочь брату с репетицией его монолога для осенней пьесы. Вдобавок к этому я согласилась дать интервью для школьной газеты по поводу предложенных изменений в студенческом путеводителе, на которое Джек Орсино (какой сюрприз!) так и не явился, судя по отсутствию какого-либо ответа. Впрочем, его распорядок дня, включающий доведение меня до безумия, по-прежнему работает как часы.