Эти видения пробегали передо мной, как лента, с неумолимой скоростью, унося меня всё глубже в прошлое, в момент трагедии. Я могла чувствовать всё: их страх, их боль, их силу и вину.

Последним видением была красивая молодая девушка. Её белоснежные волосы струились за спиной шелковым каскадом, прямая гордая осанка, расправленные плечи, длинная тонкая шея. Фантазия, а не девушка, но она была реальной. Она протягивала мне раскрытую ладонь, и, перед тем как видение померкло, мне подумалось, что я её уже где-то видела.

Когда я очнулась, моё тело всё ещё вибрировало от древней магии. Я понимала, что теперь не могу отвернуться от своего прошлого, от наследия ведьм, что жили до меня. Но что важнее, я знала, что не могу игнорировать Диона фон Эледана, который стоял на пороге моего будущего. Его сила, его намерения – всё это было связано с тем, что я испытала. Но какова была его цель? И почему я оказалась в центре всего этого?

Я посмотрела на свои руки, на которые всё ещё оседали тонкие линии магической энергии. Ответы на все эти вопросы лежат где-то рядом, но, чтобы их узнать, мне предстояло погрузиться по ту сторону тайн – в свою историю, историю этого места, города и семьи Эледанов.

ТОГДА

С Дионом фон Эледаном судьба сводила нас множество раз. Его семья, одна из старейших и влиятельных в стране, курировала всех ауэнид, живущих на её территории. Меня всегда удивляло, что глава рода древней семьи Бошелет лично встречался с каждой ведьмой. Удивляло и то, как они относились к нам – с добротой и заботой. Это было так необычно для тех, кто, казалось бы, мог смотреть на нас свысока. Но в каждом жесте и слове чувствовалось уважение, что сбивало с толку. Первый год я отчитывалась каждый месяц, последующие два года – раз в шесть месяцев, а потом уже раз в год. И только один раз слушание вёл дедушка Диона фон Эледана, все остальные доклады от меня принимал непосредственно внук главы семейства. Пообщавшись с другими ауэнид, я выяснила, что их доклады всегда принимал старший глава семейства.

Мы пересекались и в суде, когда я давала показания о преступлении, свидетелем которых стала. Дион фон Эледан присутствовал там под пристальным взором своего старшего родственника, тогда ещё главы рода, и, несмотря на формальность происходящего, всегда интересовался моим состоянием, спрашивал, всё ли у меня хорошо, не нуждаюсь ли я в чём-то. Тогда я списывала это на официальную заботу, которой от них ждали по долгу службы. Ведь, несмотря на их дружелюбие, за нашими действиями следили очень строго.

Каждый раз от нас требовали отчёта о применении силы, как будто магия, даже использованная на благо, должна была находиться под постоянным контролем. Да, те времена, когда ведьм сжигали, четвертовали и топили, давно минули. Но страх, который передавался через поколения, был жив, и искоренить его оказалось сложнее, чем можно подумать. Этот страх читался во взглядах прохожих, когда они замечали на мне брошь ауэнид – знак принадлежности к миру магии. Кто-то переходил дорогу, когда я шла по улице, кто-то торопливо отсаживался от меня в кафе.

И хотя встречались те, кто не обращал внимания на мой статус и общался со мной как с обычным человеком, таких людей было крайне мало. Большинство всё ещё настороженно относились к ведьмам, как бы правительство ни старалось интегрировать нас в общество. Магия – это сила, власть, а чем сильнее ауэнид, тем опаснее она в глазах людей. И хоть я старалась не показывать этого, внутренний страх того, что меня могут начать бояться или избегать, всегда был со мной.

Со временем я поняла, что именно Дион фон Эледан и его семья удерживали этот хрупкий баланс между магическим сообществом и остальным миром. Но была ли их забота искренней или лишь средством контроля? Этот вопрос не давал мне покоя.

Самая долгая наша встреча произошла в старой деревне под названием Буа Вэй. Эта маленькая деревушка, расположенная на юге страны, была домом для десятка старожилов. Молодёжь давно покинула эти места в поисках лучшей жизни в процветающих городах. Деревня, забытая всеми, привлекла внимание богатых людей после того, как во время землетрясения произошёл оползень, открывший вход в древнюю пещеру. Там обнаружили залежи мраморного оникса, что сразу сделало это место объектом интереса. Именно там, среди древних камней и новой лихорадки по добыче минерала, я встретила Диона фон Эледана.

Встреча была неожиданной, но в то же время предопределённой.

И вот как это было!

ПЯТЬ ЛЕТ НАЗАД

– Три дня пути? – взвыла я от бессилия и негодования, понимая, что мне предстоит долгое и утомительное путешествие. Трястись в маленьком экипаже с комиссаром полицейского учреждения было далеко не тем, чего мне хотелось. Но отказаться я не могла. Запрос поступил прямо из головной конторы, и у ауэнид не было права на возражения.

С тяжёлым вздохом я пожелала своему начальнику лёгкой рабочей недели и отправилась собирать вещи. На следующее утро, едва забрезжил рассвет, я уже покинула город и направлялась на юг страны, в крошечную деревушку, где, по слухам, объявился призрак.

Маленькое поселение, до которого никому не было дела, вдруг оказалось в центре внимания благодаря залежам полезных ископаемых, обнаруженных во время оползня. Богатые люди сразу устремились туда на торги, желая заполучить желаемую пещеру чудес. Но дело было не таким простым. Строителям и шахтёрам постоянно что-то мешало: сваи падали, стены, казавшиеся надёжными, трескались, потолок обсыпался. Суеверные жители говорили о призраке женщины, который, по их словам, мешал всем работам, а ещё была бабулька, которая каждый день выла и причитала у входа в шахту и молила свою внучку, ту самую призрачную женщину, простить её за то, что она не дала благословения на её свадьбу.

Я сидела в экипаже напротив худощавого комиссара с крючковатым носом и не могла удержаться от вопроса:

– Какой прок от меня, если я не вижу призраков? Почему вы не отправили Сильви Моро?

Сильви, как и я, была ауэнид и обладала даром видеть и разговаривать с призраками. Она работала в морге, и эта работа подходила ей как нельзя лучше.

Комиссар, не отрывая взгляда от окна, спокойно ответил:

– Мисс Моро отправилась в столицу неделю назад и в ближайшее время не вернётся. А дело в деревне первостепенной важности и требует немедленного вмешательства. Поэтому направили вас.

Я только закатила глаза. Конечно, меня выбрали не потому, что я подходила, а потому, что никого другого не осталось. И теперь мне предстояло разобраться с призраком, которого я даже не могла увидеть.

Стоп! А разве я не Сильви видела на другой стороне улицы, за день до моего отъезда? Хмм… Видимо, я ошиблась.

***

По истечении трёх дней пути, ближе к закату, мы наконец прибыли в деревню. Едва мы остановились, нас встретила небольшая группа людей: управляющий строительными работами, его заместитель, руководитель шахтёров – и, к моему удивлению, Дион фон Эледан.

– Доброго вечера, комиссар Квинси, доброго вечера, мисс Эдер, – приветствовал нас аристократ с ослепительной улыбкой, от которой невольно вспыхнули тёплые огни в вечернем свете и мои щёки. – Как прошло путешествие? Надеюсь, дорога была лёгкой?

Я лишь кивнула, чувствуя себя совершенно обессиленной после трёх дней бесконечной тряски в экипаже. Но его привычная уверенность и тепло во взгляде немного смягчали утомление.

Дион фон Эледан, с его неизменной учтивостью и вниманием к деталям не дал мне ни минуты для размышлений. Он незамедлительно попросил главу деревни проводить меня в небольшой уютный дом добродушной старушки, которая была рада принять меня на время моего пребывания. Это было место, полное тёплых тканей и запахов старинных трав, что сразу же навевало ощущение покоя.

– Мисс Эдер, как только вы устроитесь, – произнёс Дион фон Эледан, перед тем как отпустить меня в дом старушки, голосом мягким, но полным скрытого приказа, – Жду вас на ужин в специально обустроенной столовой.