Однажды во время судебного заседания как одного из присяжных меня попросили осмотреть орудие убийства. Стоило мне прикоснуться к ножницам для резки металлического троса, как перед глазами понеслись события. Всё было как на старой плёнке, и крутилась она от конца в начало. В зале повисло молчание. Все смотрели на меня и боялись произнести и слово. Предмет показывал мне своё прошлое, то, как обвиняемый забивает орудием жертву. От увиденного я вскрикнула и уронила улику. Когда я поделилась этим с присутствующими, по залу пошли шепотки. Все смотрели на меня как на диковинку, как на уродца в цирке. Я нашла глазами Эвана, он посмотрел на меня так, будто я была чужой.

Постепенно он начал отдаляться, а когда слухи о моей способности стали расползаться по городу, он вовсе исчез из моей жизни. Люди начали называть меня ведьмой, шептаться за спиной, а некоторые даже боялись подойти ко мне.

Моя жизнь, которую я так тщательно выстраивала, рухнула. Я потеряла любимого человека, друзей, а самое главное – уверенность в себе. Теперь мне предстояло разобраться с тем, кем я стала, и научиться жить в новом мире, где у меня не было ничего, кроме силы, которую я не просила и не хотела.

«Ауэнид – произнесла тем роковым вечером моя мама. – В простонародье – ведьма».

Мама и папа прошерстили свою родословную до шестого колена, всё, что смогли найти, но не обнаружили никаких записей, что кто-то из женщин обладал силой.

Мы жили на юго-восточной границе Бошелета. Далеко от столицы, его света и слухов. Конечно, все мы знали, кто такие ауэнид, но считали это выдумками. Отец сообщил, что таких, как я, берёт под своё крыло государство и распределяют на службу в зависимости от способностей. Ведут строгий контроль и наблюдение за нашими действиями.

– Ничего не попишешь, я та, кто я есть, папа. Сообщи обо мне куда следует. Рано или поздно они сами придут за мной.

***

Мои родители – моя уверенность в себе и безграничная поддержка. Они были рядом, когда меня призвали в Лаксонж – нашу красивейшую столицу. Были на проверке способностей и на судебном заседании в Кердх Брэге, где решалась моя судьба. Чтобы успокоить меня, папа рассказал всю историю самого старинного места, где вершились судьбы, с самого его основания, и какие великие дела проходили здесь. Мама как историк и искусствовед сообщила, что название суда Кердх Брэге – это древнее наречие языка, которое использовали во времена гонения на ведьм, и означает оно кузница лжи. Мы посмеялись вместе.

Когда я шла из туалета в зал заседания, в коридоре я столкнулась с молодым человеком. Он сказал мне, чтобы я не боялась и что у меня всё будет хорошо, несмотря ни на что. И я ему поверила. Его пронзительные синие глаза вытянули из меня весь страх. Так впервые я встретила наследника одного из самых богатых родов нашей страны. Дион фон Эледан присутствовал на заседании со своим дедушкой – на тот момент главой семейства и членом Кердх Брэге.

К нашему общему с родителями удивлению меня не оставили в столице проходить обучение, а отправили во второй по размеру город – Эм’руа. Как объяснила мне мама, название города переводится как изумрудный король. Основатель города – Альтаир фон Эледан, когда застраивал город, строго-настрого запрещал вырубать деревья, а если и приходилось валить их, то вместо одного срубленного сажали два новых. Поговаривали, что яростным защитником леса была его жена, кто-то даже шептался, что она дриада, ведь могла одним прикосновением создать из земли росток новой жизни.

Мне предоставили квартиру. Первые три года её оплачивало государство, как я считала. Потом выяснилось, что оплата поступала с фонда фон Эледанов. Мне стало как-то неловко, что я живу на чужие деньги неизвестных мне людей. Я написала письмо, чтобы оплату перевели на моё имя. Через несколько дней я получила отказ, но также в письме значилось, что если я настаиваю, то платёж будет производиться 70/30. Внизу стояла подпись и значилось имя – Дион фон Эледан. Я договорилась о 50/50.

Родители первое время часто приезжали ко мне в мою небольшую квартирку, а когда я убедила их, что у меня всё хорошо, сошлись на том, что я буду приезжать к ним на их дни рождения и праздник Рождения Нового года.

Прошло семь лет. Я работаю и буду работать в полицейском участке Люмесон сотрудником на побегушках.

Сегодня мне исполнилось двадцать восемь лет. Я незамужняя, без друзей и перспектив на будущее. Я – ауэнид. Всегда буду на третьих ролях, выше головы мне просто никто не даст прыгнуть. Я та, кто я есть. Я ведьма!

Сейчас

Я сосредоточилась и навострила свои ушки. Служанки шептались, не стесняясь обсуждать последние новости и сплетни о жизни высокородных обитателей Эм’руа. Я делала вид, что меня это совершенно не интересует, и продолжала помешивать свой давно остывший суп, однако слух мой был обострён до предела. Вскоре разговор зашёл о дочери главы агропромышленной компании, леди Милене. Оказалось, что у неё был тайный роман с одним из рабочих, а сам отец девушки, старый и строгий лорд Хайвен, даже не догадывался о том, что его благопристойная дочь встречается с человеком гораздо ниже её по статусу. Служанки смеялись и рассказывали, как Милена подкупала слуг, чтобы те молчали о её ночных встречах в саду и на отцовских полях.

Затем разговор перешёл на более серьёзную тему – на хозяина поместья, Диона фон Эледана. Служанки резко притихли. Я почувствовала, как правую сторону лица обожгло. Они с минуту помолчали, а потом вновь принялись обсуждать своего работодателя, только на несколько тонов ниже. Мне пришлось напрячь свой слуховой аппарат. Они обсуждали мою персону и как Дион фон Эледан меня осадил. Что слишком много чести для ведьмы.

Сплетницы постарше тоже присоединились к разговору. Говорили, что Дион, известный своей холодностью, всегда вёл себя отрешенно и высокомерно ещё с юности и с годами становится всё больше надменным в общении. Говорили, что после смерти его дедушки он стал ещё более замкнутым и суровым и теперь, казалось, полностью посвятил себя управлению поместьем и охране своих тайн.

Мои мысли были прерваны появлением дворецкого, который, склонив голову, тихо обратился ко мне:

– Мисс Эдер, позвольте сопроводить вас в комнату для гостей. Я уверен, что вам будет там гораздо удобнее.

Я кивнула, чувствуя лёгкое разочарование от того, что не смогу узнать больше, но также испытывая лёгкую тревогу от услышанного.

Какие же тайны скрывает самый богатый и желанный мужчина нашей страны?

Мы медленно поднялись по широким лестницам поместья, пройдя через множество коридоров, пока, наконец, не остановились у тяжелой двери, украшенной золотыми узорами.

– Это ваша комната на время пребывания в доме, – сказал дворецкий, открывая дверь и пропуская меня внутрь.

Когда я вошла, меня охватило настоящее восхищение. Пространство было наполнено мягким, тёплым светом от нескольких искусно выполненных канделябров, стоявших на резных столиках. Стены были украшены тончайшими гобеленами, изображающими сцены из древних легенд об ангелах, парящих среди облаков. Огромная кровать с балдахином из белоснежного шёлка стояла в центре комнаты, словно трон, а рядом с ней находился небольшой столик с искусно инкрустированной шкатулкой и вазой с белоснежными хризантемами.

Я словно попала в мир из детских сказок, где всё вокруг дышало волшебством и светом. Эта комната была настолько далека от тех тревог и секретов, что я услышала в столовой, что на мгновение мне показалось, будто всё это было лишь дурным сном. Но зная, что под этой красотой скрываются тени, я решила быть начеку и использовать свои чувства, чтобы раскрыть то, что скрывалось за этими прекрасными фасадами.

Констанций пожелал мне спокойной ночи и перед тем, как закрыть дверь, тихо сообщил:

– Моя прабабушка была прекрасным человеком. Самой доброй и светлой женщиной из всех, кого я знал. И она была ауэнид.