Я перематывала события, стремительно перескакивая через дни, и с каждым таким прыжком меня начинало мутить всё сильнее. Наконец, я остановилась на долгожданном моменте – утро. Часы показывали семь, но за окном ещё царила непроглядная темень.

Мгновение передышки, облегчённый вздох, и я снова сосредоточилась.

В пекарне разворачивалась сцена: комиссар, следователь, дознаватель и трое офицеров – вся верхушка полиции собралась для допроса Тибо. Удивляться нечему: Дельфина была крестницей Короля. Пекарь что-то отвечал, активно разводя руками, и я в очередной раз подумала о том, что неплохо бы наконец пройти курсы и научиться читать по губам.

Снова перематываю время, отматывая ещё на день раньше, пытаясь разглядеть хоть что-то важное. Но, как и раньше, – ничего. Абсолютная пустота. Разочарование давило на виски.

Опять впустую, – подумала я, внутренне борясь с волнением.

Что-то явно ускользало, словно мелкие детали прятались в тенях.

Я выпустила руки Шаньона и схватилась за голову. Всё вокруг заплясало в вихре головокружения. Сейчас бы выйти на свежий воздух, вдохнуть полной грудью, но перспектива ползти к выходу на коленях перед этим надменным пекарем была унизительна. Руки дрожали, но я дотянулась до чашки с остывшим крепким кофе и осушила её залпом, надеясь хоть на мгновение прийти в себя.

– Если вас тошнит, идите блюйте на улицу, – с презрением бросил Тибо.

Его равнодушие было предсказуемым. Никто, подобный мне, не может рассчитывать на помощь, тем более добровольную. Я прислонилась лбом к холодному стеклу, чувствуя, как ледяная поверхность немного успокаивает пульсирующую боль в голове. Глубоко дыша, я наблюдала за серым миром по ту сторону стекла. Мелкий дождик начинал моросить, добавляя тяжести к утренней серости.

Рейвен Гроув выглядел безжизненным. Улицы опустели так же, как и внутри меня всё давно погрузилось в холодную и безмолвную пустошь. Казалось, что в этом городе нет места ни теплу, ни свету, а вместе с ним – ни состраданию, ни помощи.

Так будет всегда, – напомнила я себе, закрывая глаза и продолжая глубоко дышать.

***

После обеда комиссар любезно подбросил меня в Буа-Клер, а сам направился в Каронн – туда, где в головном офисе полиции его ждали отчёты и встречи с начальством.

Я же осталась стоять перед входом в роскошный ресторан, доступ в который был привилегией аристократии. Именно здесь произошёл тот злополучный скандал между Дионом фон Эледаном и Дельфиной Бонен на праздновании совершеннолетия наследника ткацкой промышленности семьи Дитрихов.

Любопытно, что они прибыли по отдельности: Дельфина появилась на торжестве с самого начала, как полагалось леди её статуса, а Дион – лишь к самому завершению праздника. И через несколько минут после его прихода началась сцена, которая запомнилась многим.

Я оглядела величественное трёхэтажное здание, построенное из белого мрамора, увитого девичьим виноградом. Красота места была обманчиво спокойной.

Сделав глубокий вдох и прогнав лишние мысли, собралась с духом и вошла внутрь, готовая узнать, что же на самом деле произошло в тот роковой вечер.

Такие места, как этот ресторан, не были предназначены для посещения людей вроде меня – это становилось ясно с самого порога. Швейцар лишь скривил лицо при виде меня, а сотрудник на рецепции, казалось, едва сдерживал гримасу отвращения. Официант, которого послали проводить меня к начальству, тоже выглядел недовольным, хотя старался это скрыть.

В кабинете за массивным столом из чёрного лакированного дерева сидел мужчина средних лет. Его натянутая улыбка выглядела так же неискренне, как и его манеры. Узкие, почти поросячьи глазки метнулись к моей броши ауэнид, и, едва он открыл рот, чтобы заговорить, я пошла на опережение.

Без промедления протянула доверенность от Диона фон Эледана, письмо о передаче полномочий от комиссара Винсента Бёрнса и значок полицейского Люмесон. Не дав ему ни малейшей возможности возразить, я чётко и уверенно объяснила, зачем пришла. Я попросила выделить мне комнату и пригласить трёх свидетелей, которые могли лично наблюдать за инцидентом между лордом и леди, и тех, кто находились в зале на протяжении всего вечера.

Отказать мне хозяин ресторана не мог – по крайней мере, формально. Но его недовольство читалось на лице, как открытая книга. Всё было предсказуемо: очередной пример того, что моё присутствие здесь нежеланно.

Ничего нового. Так будет всегда!

Я с трудом передвигалась, словно ноги тонули в вязкой трясине. Лестница казалась бесконечной, каждую ступеньку приходилось преодолевать с усилием, которое отнимало последние капли энергии. Наконец я добралась до своей двери, кое-как попала ключом в замочную скважину и, открыв дверь, едва не свалилась на пол. На ходу снимая одежду, я доползла до кровати и рухнула под тяжёлое ватное одеяло.

Голод тихо напоминал о себе, но у меня не было сил даже на мысль о том, чтобы приготовить что-то. Сон тоже не был доступен – я знала, что картины прошлого, которые я видела через чужие воспоминания, не дадут мне покоя. В сознании мелькали образы, отрывки событий, унося меня обратно в тот зал ресторана, где разыгралась сцена между Дионом фон Эледаном и Дельфиной Бонен.

Закрыв глаза, я попыталась собрать эти разрозненные кусочки в одно целое. Воспоминания официантов крутились передо мной, переплетаясь, как фрагменты мозаики. Трое свидетелей, каждый наблюдал празднование с разных ракурсов, но в их рассказах мелькали одни и те же моменты: напряжённый взгляд Диона, раздражение Дельфины, внезапная вспышка эмоций. Что-то между ними явно вышло из-под контроля, но суть ускользала от меня. Попытки собрать полную картину событий стали невыносимо тяжёлыми, словно сознание само сопротивлялось завершению этого пазла.

Я продолжала размышлять, всё глубже погружаясь в чужие обрывки, пытаясь выстроить логическую цепочку.

Надо учиться читать по губам! – снова мысленно отругала себя, погружаясь в воспоминания, окунаясь в водоворот событий.

Передо мной простирается огромный холл, украшенный для вечеринки. Леди Дельфина Бонен в прекрасном настроении, кружит по залу, наслаждаясь всеобщим вниманием. Но вдруг её лицо омрачается, глаза полны раздражения. Она видит Диона фон Эледана, стоящего в окружении именинника и его родителей. Лорд, встречая её взгляд, хмурит брови и качает головой, явно показывая своё неодобрение. Взгляды именинника и его родителей тоже обращены на мисс Бонен, и Дельфина, топнув ногой, сжимая губы, покидает зал.

Дальнейшие обрывки воспоминаний официантов показывают, как лорд Эледан приветствует влиятельных гостей, не задерживаясь дольше минуты с каждым.

Ничего необычного. Лаконичен и сдержан. Как и всегда.

Я вижу, что он находится практически у выхода на балкон, ведущий к саду, когда внезапно останавливается, будто что-то заставило его замереть. Из протокола допроса свидетелей помню, что мисс Бонен прокричала его имя так громко, что все в зале обратили внимание. Поворачивая себя и меняя обзор, наблюдаю, как Дельфина замахивается инкрустированной бриллиантами шкатулкой и бросает её в сторону Диона фон Эледана. Он не двигается. Шкатулка, ударившись о стену, разлетается, рассыпая колье, браслеты и серьги по полу.

Дельфина подходит к нему вплотную, её лицо раскраснелось от гнева. В то время как лицо лорда остаётся непроницаемым, в его синих глазах я уловила тень усталости и печали. Три месяца назад он потерял родного человека, и теперь на него обрушилась вся тяжесть ответственности за свой род.

Я перевожу на Дельфину своё внимание. Она размахивает руками перед лицом Диона фон Эледана, выкрикивая обвинения, что он не сможет отделаться от неё парой побрякушек, и что договор в силе, а оснований для его отмены нет. Она не успокаивается. На мгновение её лицо, окрашивается в яркий синий цвет. Глаза наполняются страхом, а рот открывается в безмолвном крике. Словно в панике, она хватается за подол платья и убегает.