По ее словам, получив возможность посещать уроки и тренироваться, Локи стал посвящать занятиям каждое свободное мгновение и доводил себя до изнеможения. В результате догнал сверстников всего за четыре месяца. А потом еще и обогнал, устроив себе приличный задел на будущее. И это здорово порадовало, дополнив модель характера Логачева в «правильную» сторону. А вот рассказ о второй влюбленности Забавы я восприняла как-то уж очень болезненно. Вернее, не сам рассказ, а ее отношение к Логачеву во время короткого, но очень бурного романа:
- Несмотря на самоотверженность Ярика, воспоминания о Саше Потемкине продолжали бередить душу даже после того, как я условно выздоровела и вернулась к нормальной жизни. Поэтому на коллегу по имени Тимофей, работавшего в том же госпитале, что и я, среагировала несколько неадекватно – стараясь убежать от прошлого, ухнула во влюбленность и душой, и сердцем. Локи он страшно не нравился, но я этого не слышала – наслаждалась изысканными комплиментами, млела от роскошных букетов и подарков, моталась по ресторанам, ночным клубам и развлекательным центрам, объездила большую часть крупных городов Рубежа и обошла чуть ли не все крупные музеи планеты. Правда, отдаться Теме так и не сподобилась, ибо где-то в глубине души не хотела предавать первую любовь и ни на миг не забывала определение, данное Логачевым этому уродцу. Поэтому, возвращаясь домой под утро, молча забиралась под мышку Ярослава, забывалась счастливым сном, а ранним утром улетала либо в госпиталь, либо к Тимофею. Через пять месяцев такой безумной жизни я совершенно случайно столкнулась в городе с одной из своих старых подружек и стала невольной участницей крайне некрасивой разборки, во время которой внезапно выяснила, что у «похотливой пустышки», кроме меня, есть еще четыре совращаемых объекта. Возвращаться домой, к единственному другу, которого, считай, игнорировала все это время, было ужасно стыдно, поэтому я забилась в какое-то круглосуточное кафе и принялась надираться спиртным…
Локи нашел ее под утро, отследив местонахождение по айдишке. Вломившись в кафе, оплатил счет, поднял Забаву на руки и унес к своему айрбайку. Потом каким-то чудом довез безвольное тело до поместья, спустил в свои покои, уложил в медкапсулу и торчал рядом до тех пор, пока девушка не отошла от жесточайшей алкогольной интоксикации.
- Он не попрекнул меня ни словом, ни взглядом. Хотя прекрасно понимал, что я его, по сути, предала… - помолчав, эдак, с минуту, горько усмехнулась Панацея. – Помог пережить и этот удар судьбы, снова вернул веру в себя и убедил, что жизнь прекрасна и замечательна. Ну, а включать голову прежде, чем пускаться во все тяжкие, я научилась сама, разобрав на атомы и тщательно проанализировав жизнь следующего ухажера, появившегося после первого же выхода на работу. Увы, трое суток серфинга в Сети по страничкам Константина Стрешнева, его родных, друзей и бывших девушек напрочь лишили желания продолжать какое-либо общение. А после Кости было еще несколько не очень приятных историй с ухажерами, после которых у меня появилось стойкое омерзение ко всем представителям сильного пола…
Одним омерзением не обошлось – заявившись домой после расставания с очередным разочарованием, Забава решила утопить душевную боль в вине. И, приняв на грудь бутылки полторы, вдруг «прозрела». Решив, что трагедия с женихом и крах отношений со всеми последующими мужчинами – это наказание. За то, что она нарушила обещание, данное самой себе в далеком детстве!
- Поутру, протрезвев, я включила голову и вроде как убедила себя в том, что этот тезис не имеет ничего общего с действительностью… - после небольшой паузы криво усмехнулась Беклемишева. – Но где-то в глубине души была непоколебимо уверена в том, что моя собственная жизнь закончилась в день гибели родителей. А эта, вторая, должна целиком и полностью посвятить Ярику. Ведь все то время, которое жила им одним, я была по-настоящему счастлива…
Очередная демонстрация «абсолютного доверия с максимально возможной открытостью» зацепила до глубины души и вызвала нешуточные угрызения совести. Тем не менее, признаться в том, что дала Ярославу клятву Служения только для того, чтобы получить возможность летать вместе с ним в рейды и мстить, я так и не решилась. Рассказала о беззаботном детстве, подружках, в беседах с которыми я строила свои первые планы на будущее, и о стайке воздыхателей, регулярно устраивавших драки под окнами нашего дома. Потом о торжественной церемонии захоронения урн с пеплом военнослужащих Первого Пограничного, погибших при исполнении воинского долга, во время которой я никак не могла поверить, что небольшая ваза, накрытая флагом Империи, это все, что осталось от большого, сильного, веселого и очень доброго папы. О переезде на Рубеж, о мертвых глазах мамы, так и не сумевшей смириться с потерей мужа, о первых годах учебы и о многом другом. Правда, о своем похищении и обо всем том, что со мной происходило на Фуджейре, не сказала ни слова, но лишь потому, что ни на миг не забывала о том, что нас разговор могут слушать посторонние. Но все равно выговорилась так, что, покидая ложе «Куафера», могла служить живым доказательством истинности рекламного слогана компании-производителя этих капсул – «Мы обновляем и тело, и душу…». А когда оделась, внезапно почувствовала потребность заглянуть в виртуальное «зеркало», развернутое во всю стену. Между прочим, первый раз с момента попадания в руки людоловов. И нисколько не разочаровалась, поняв, что стараниями Локи и Забавы ненависть к отражению куда-то исчезла…
…Первые часа полтора после выхода из «Королевы красоты» Локи таскал нас по «Левиафану». Выяснить цель этих мотаний не представлялось возможным, и нам с Забавой приходилось делать вид, что мы в восторге от «экскурсии». Нет, скучно не было. Ведь до этого я никогда не видела, что окружает корабль, движущийся в гипере, а экраны обзорной палубы, по которой мы гуляли минут двадцать с лишним, демонстрировали различные варианты адаптации этой «картины» под возможности человеческого глаза. Таким же познавательным оказался и визит в самое большое казино седьмой палубы – тут я смогла воочию увидеть буйство страстей в глазах завзятых игроманов, не раз и не два показанное в художественных голофильмах, сделать первую в своей жизни ставку на настоящей рулетке, ощутить разочарование от проигрыша и порадоваться выигрышу Забавы. Пятая палуба, на которой располагались развлекательные заведения для пассажиров второго класса, удивила количеством лиц, находящихся в состоянии алкогольного опьянения. Восьмая, на которую выходили шлюзы спасательных капсул – очень низкой температурой воздуха и излишне ярким светом потолочных панелей. А визит на галерею, с которой можно было понаблюдать за рубкой корабля и теми членами экипажа, которые находились на дежурстве – обилием желающих хоть на миг, да почувствовать романтику Большого Космоса.
Обед в ресторане «Фудзияма» доставил море удовольствия как непривычным дизайном помещения и формой одежды живых официанток, так и весьма своеобразным вкусом блюд, готовящихся по рецептам канувшей в Лету Японии. Кстати, если бы Локи выбрал для посиделок не стол в общем зале, а один из приватных кабинетов, отделенных от соседних стенками из рисовой бумаги, было бы совсем хорошо. А так пришлось сидеть в перекрестии взглядов нескольких молодежных компаний, решивших побаловаться сырой рыбой и мраморным мясом, и от безделья наблюдать за плавными перемещениями девушек в разноцветных одеждах-юкатах с широченными поясами-оби и сандалиями-гэта на босу ногу.
Зато следующая точка «маршрута» по-настоящему повеселила – вломившись в развлекательный центр «Машина Времени», мы провалились в далекое прошлое Старой Земли. В первом тематическом зале почувствовали себя ковбоями – попытались усидеть на бешеных быках, поучаствовали в драке с «посетителями» салуна в крошечном городке Дикого Запада и повоевали с «индейцами». Во втором нашли берлогу «медведя», выманили его наружу и завалили, пользуясь одними рогатинами и ножами. Там же побросали бумеранг в чертовски крупных, жирных, но подвижных птиц и постреляли из примитивных луков по оленям. В третьем оказались в центре жаркой песчаной пустыни, «обнаружили» ранее неизвестную пирамиду, докопались до входа и, то и дело вляпываясь в разнообразные ловушки, долго и упорно исследовали темные коридоры, узенькие воздуховоды и погребальные камеры с тяжеленными саркофагами. А перед тем, как ввалиться в четвертый, почти полчаса подбирали комбинезоны, ботинки, перчатки, обвес и тому подобную дребедень. Зато, сражаясь не на жизнь, а на смерть в тактическом симуляторе штурма космической базы, выглядели более чем аутентично. И не только «выглядели»: разобравшись с правилами игры, поддались нешуточному азарту, до позднего «вечера» громили команды условных противников и ушли непобежденными.
