Предложения Квитницкого изучали в кабинете директора, отправленного «погулять». Точнее, разок прочитали основную часть рекламного договора, а потом я заявил, что в таком виде он нам абсолютно неинтересен, и озвучил свои требования. Первым делом сказал, что мы не актеры, поэтому ни в каких постановочных сценах сниматься не будем. Зато можем предоставить рекламщикам концерна фрагменты записей вполне реальных боестолкновений, в которых пользовались «Мангустами», и будем присылать аналогичные материалы и в будущем. Кроме этого, согласились отснять несколько коротеньких обращений к потенциальным покупателям, оговорили право отбраковывать рекламные слоганы, которые сочтем неподходящими, посетовали на крайний недостаток свободного времени и обозначили «окна», имеющиеся в некоем «расписании». После того, как пришли к договоренностям по месту и времени съемок, немного поспорили – Квитницкий надеялся наложить лапу на всех пятерых участников освобождения «Левиафана», а я уперся. В смысле, дал понять, что ведомство, в котором служат Светлана Вахрамеева и Нина Гордеева, не приветствует стороннюю деятельность своих сотрудников. В итоге мои доводы были приняты, и нам предложили перейти к обсуждению финансовой стороны вопроса.

Я пожал плечами и сделал встречное предложение:

- Семен Семенович, в этом я не специалист, поэтому давайте сделаем по-другому. Я сейчас свяжусь с экс-главой юридического департамента ВКС князем Прозоровским, который представляет мои интересы, и если он будет не сильно занят, то дальше побеседуем втроем…

…Из магазина вышли в шестом часу, голодными, морально уставшими и под впечатлением. Забравшись в салон «Жути», я привычно запустил проверку машины на всякие неприятные сюрпризы, а девчонки, попадав в свои кресла и дождавшись разрешения свободно говорить, затараторили:

- Алексей Станиславович – самый настоящий монстр… Так закатывать собеседника в пластобетон надо уметь… Очередные безумные деньги – и всего за несколько часов работы…

Единственный вопрос задала Ульяна:

- Слушай, Локи, а зачем было забивать оба вечера съемками и прописывать такие жесткие санкции на их перенос?

Я в это время ввинчивал флаер в разгонный коридор между двух менее мощных машин, поэтому ей ответила Даша:

- Это вечера субботы и воскресенья. По пятницам и в выходные дни во дворце проводятся балы, званые обеды, ужины и тому подобная дребедень, куда нам, как вы понимаете, нафиг не надо. Увы, для того чтобы без каких-либо последствий отклонить приглашение первых лиц государства, требуется очень веская причина. И теперь она у нас появилась.

Телепнева уважительно хмыкнула и о чем-то задумалась. Фрейя с Панацеей продолжили обсуждать закончившиеся переговоры. А Шереметевы вытащили из кейсов новенькие игольники и забыли обо всем на свете – меняли обвес, подгоняли к бедрам кобуры и т.д. Закончили как раз перед высадкой на крыше торгового центра «Аленький цветочек», поэтому вместе со всеми остальными повеселились еще на одном «стихийном митинге», спустились на этаж, на котором торговали военным снаряжением, и забыли обо всем на свете. После этого «забывались» в отделах с военной и гражданской электроникой, программным обеспечением, обувью, одеждой и элитным нижним бельем. Причем ничуть не менее добросовестно. А в самом конце шопинга я поднял девчонок в огромнейший магазин снаряжения для единоборств, поручил Даше подобрать Шереметевым и Телепневой все необходимое и поинтересовался у Забавы, нет ли у нее желания помочь с решением двух небольших проблем.

- А чуть поподробнее можно? – заинтересовалась она.

- Можно! – кивнул я и отправил ей в личку заранее подготовленное сообщение: - «Нужно подключиться к искину нашего дома, влезть в архив записей камер из раздевалок и создать динамические модели фигур Романовой и Белкиной. Само собой, наглухо затерев лица и анатомические подробности.

- А самому лениво? – ворчливо спросила она, а затем поменяла мнение на диаметрально противоположное: - Хотя решение правильное – у тебя своих баб девать некуда!

Ручки у Панацеи росли откуда надо, поэтому уже через четверть часа я получил требуемый файл, прогнал его еще через одну программку и со спокойным сердцем отправил в личку описание второго задания:

«Завтра утром они заявятся на тренировку. Подбери им в подарок по полному комплекту всего, что посчитаешь нужным, начиная с курток-самбовок и заканчивая спортивными сумками, которые не стыдно таскать с собой даже венценосным персонам. По возможности, с какими-нибудь красивыми или запоминающимися особенностями…»

- Сделаю! – предельно лаконично пообещала она и унеслась в нужный отдел. А я сел в ближайшее кресло, связался с Олегом Усовым, еще раз поблагодарил за качественную подстраховку, передал такую же благодарность его подчиненным, минут семь-восемь убил на абсолютно бессмысленное обсуждение допущенных ими ошибок, а потом попросил переслать мне весь имеющийся архив видеозаписей наших боестолкновений. Со всех точек съемки, включая камеры орбитальных средств наблюдения и контроля. Он уточнил, когда именно мне нужны эти материалы, услышал «Еще вчера», улыбнулся и собирался спросить что-то еще, но я оборвал связь и прямо из сидячего положения рванул по вектору, замигавшему желтым.

Цвет сигнала, поданного с комма Елизаветы, уведомлял о возникновении неприятной ситуации, и не более. Но я все равно вывесил стандартный «стартовый» таймер, отправил на ТК-шки Забавы, Даши и Ульяны сигнал тревоги, а затем выложился, как на стометровке. В коридор с примерочными влетел через считанные секунды, сорвав с направляющих недостаточно быстро отодвинувшуюся дверь, а еще через миг отрешенно отметил, что вектор на Шереметеву-младшую стал оранжевым, а рядом с ним появился еще один.

Поручить Панацее с Фрейей вторую проблему не успел – девчонки взяли ее на себя сами, подсветив стрелку кантиками своих цветов. Так что я промчался последние двадцать метров, вынес еще одну дверь, ворвался в примерочную, в которой, почему-то царил интимный полумрак, и наткнулся взглядом на перекошенное дикой злобой личико Лизы!

Положение для стрельбы с колена, «Мангуст», направленный на меня, и бездыханное тело какого-то франта разглядел уже потом, когда она вскочила на ноги, от всей души зарядила босой ногой по лицу незваного гостя и гневно прошипела:

- В-в-выродок, испортил такой классный день!!!

- Парализован? – спросил я, дождался утвердительного кивка, пообещал, что скоро буду, и снова вылетел в коридор.

В примерочной Насти было значительно более многолюдно и шумно – временная хозяйка помещения, злая, как собака, в темпе натягивала на себя брючки и ругалась нехорошими словами, а Беклемишева с Федосеевой превращали в котлету еще одного франта.

Этого красавца, уже успевшего потерять товарный вид, я разглядел значительно лучше первого и восхитился профессионализму того, кто его послал. Пепельный блондин моего роста с аккуратной прической и великолепно прорисованной мускулатурой был одет в очень дорогой вечерний костюм, обут в обувь из натуральной кожи и приятно благоухал. Ко всему этому прилагались шелковый платок в цвет рубашки, букет роскошных алых роз, бархатная коробочка с ювелиркой, приятная музыка, лившаяся из динамиков, и все тот же интимный полумрак. Правда, платок, цветы и подарок были разбросаны по всему помещению, но ведь присутствовали?

- Фильтры в ноздри, живо! Забава, делай анализы запаха, слюны и пота. Даша, на тебе дверь. Я за остальными… - в темпе озвучив самые важные распоряжения, я снова вынесся в коридор, выпустил стайку разведывательных микродронов, выдернул Ульяну из ее примерочной, приказал следовать за собой и помчался к Шереметевой-младшей. А когда добежал и увидел, что парализованное тело бьется в предсмертной агонии, запустил еще один таймер, принял боевой коктейль, схватил полутруп за шкирку и рявкнул: - На выход, налево, третья дверь справа, бего-о-ом!

Лиза тут же исчезла. Я поудобнее перехватил «добычу», рванул следом и на бегу набрал Мещерского, добавив к стандартному идентификатору пометку «Очень важно».