«Как я понимаю, их проблемы была похлеще моей, но они вам поверили?»

Ответила коротеньким кивком. Потом вспомнила, что вечером к нам заявятся еще и Шереметевы, и написала ответ:

«Мы им помогли. Хотя эти по ряду причин были, есть и будут посторонними. А к ужину прилетят девчонки, которым мы доверяем. Кстати, в связи с их визитом у меня будет небольшая просьба: их настоящее отношение к нам касается только членов семьи…»

«Даш, со слепой верой у меня пока не очень, но выбор я уже сделала. Так что в моем внутреннем мире только вы трое…»

В этот момент прибыл контейнер системы доставки, и я, опустив веки в знак того, что поняла все, что хотела сказать Ульяна, чуть не захлебнулась слюной от умопомрачительных запахов. Еще чуть позже потерялась в пространстве и времени, распробовав умопомрачительный борщ со сметаной. И не возвращалась в реальность до тех пор, пока не смолотила все, что заказала. Зато потом откинулась на спинку кресла, оглядела заметно округлившийся живот и поняла, что без грузового антиграва из-за стола не вылезу. Забава пришла к такому же мнению и поинтересовалась у Ярика нашими планами на ближайшие несколько часов. Надо ли говорить, что он опять нас разыграл?

- До обеда мы работали головой, значит, через полчасика придется понапрягаться на дорожке «Миксера»!

Слава богу, многоголосый стон, раздавшийся после этих слов, все-таки пробил черствую корку на его сердце, и Логачев признался, что пошутил:

- …но только тем, кому не хватает физических нагрузок. А все остальные будут напрягаться в шезлонгах на бортике бассейна или в спальнях.

- А че это ты такой гуманный? Подозрительно! – притворно нахмурилась Беклемишева. И получила серьезный ответ:

- По старому расписанию мы должны были лететь на «Северный», подниматься в космос и терроризировать штатного пилота. Однако этой ночью я отправил «Шелест» на легкий тюнинг, который займет порядка двух суток, соответственно, у нас появилось свободное «окно». В теории, можно было бы сгонять к дворцовому портному, но особого смысла в лишней примерке мундиров, которые нужны только теоретически, я не вижу. Кроме того, считаю, что последние спокойные дни можно провести дома. Тем более, что он наш, и в нем по-настоящему уютно.

Последний аргумент был очень весомым, поэтому мы эдак с четверть часа пофантазировали на тему дальнейшего «тюнинга» этого особняка, а потом поплелись к бассейну. К этому времени на небе появились небольшие кучевые облака, то и дело скрывающие за собой лик светила, так что вскоре крыша была убрана, а мы, натянув купальники, попадали на шезлонги. Правда, не все, а только женская часть команды – наш единственный мужчина пробежался по метровому трамплину, подпрыгнул, описал красивую дугу и сходу ушел к прозрачному дну.

Нырял он, откровенно говоря, корявенько. В смысле, не скользил, а продирался сквозь воду за счет дурной силы. Что для уроженца Рубежа было скорее нормой, чем исключением – слишком однобокая программа нашего образования давала плавание факультативно, и к окончанию школы среднестатистический выпускник был обязан уверенно преодолеть метров двести-триста. Зато Телепнева, закончившая и школу, и Академию на мирном Белогорье, плавала, как дышала – легко, быстро и безумно красиво.

Да, мне тоже хотелось научиться. Но как-нибудь потом, после Фуджейры и Аджмана, когда душу перестанет жечь жажда мести, а сны не будут прерываться кошмарами, в которых я раз за разом всаживаю в маму с Ксюшей разрывные иглы из «Гнева Аллаха», или воспоминаниями о том, что пришлось пройти в «Al-KawKab al-Shamalui ». В общем, я поглядывала то на Локи, то на Ульяну, грезила о счастливом будущем и наслаждалась полузабытым состоянием безмятежности. До тех пор, пока Телепнева не поинтересовалась, о чем я думаю.

Этот вопрос, прилетевший в ТК, заставил обратить внимание на то, что она и Анна Николаевна предпочитают решать какие-то вопросы через меня, а Татьяна Николаевна спелась с Панацеей. Причин возникновения небольшой разницы в отношении к нам супруг Императора я, как ни старалась, не нашла, зато пришла к выводу, что Ульяну мы «повоспитывали» жестковато. Поэтому постаралась сгладить последствия «мягким» ответом:

«Мечтаю о будущем, в котором кровь, боль и ненависть останутся далеко позади…»

«А оно будет?» - после небольшой паузы написала она.

«Конечно! Ведь его создаем мы! Прислушайся к своим ощущениям, и окажется, что в этом доме уютно и тепло, а все проблемы остались где-то за его стенами…»

После этого сообщения Телепнева закусила губу и с явным ожесточением принялась набирать какой-то текст:

«Да, так и есть. Вернее, было бы, не пришли Анна Николаевна записи того, что за эти двое суток стало с моими обидчиками. Просмотр напрочь испортил настроение, и теперь на душе такой раздрай, что хоть вешайся. В общем, нужен совет. Или помощь…»

«Как сказал Локи, этих подонков уже нет. И жизни, которую ты ненавидела – тоже. Зато у тебя появились мы и текущее мгновение, способное превратиться во что угодно. А дальше все просто – отпускаешь прошлое, с головой уходишь в настоящее и добавляешь ему то, чего тебе больше всего не хватает в данный момент. И не вздумай сомневаться ни в себе, ни в нас – мы и поймем, и поможем…»

Она написала, что попробует, несколько минут о чем-то сосредоточенно думала, затем встала и ушла в дом. Вернулась с огромным покрывалом, расстелила его у кромки бассейна, сбегала за блюдом со свежей клубникой и баллончиком со взбитыми сливками, положила все это добро в самый центр «лежбища» и не очень уверенно предложила нам с Забавой перебираться на новое место.

Подход был принципиально неверным, и я внесла в него все положенные коррективы. В смысле, отправила в канал группы боевой приказ:

«До тренировки по тактико-специальной подготовке осталась минута. Тема занятия: боевое слаживание группы. Начальные условия: ранения верхних конечностей напарников, нулевая видимость и очень хорошее настроение…»

Как и следовало ожидать, Беклемишева, уже почти дорвавшаяся до ягод, мгновенно изменила курс, подхватила со спинки шезлонга футболку и демонстративно завязала себе глаза. Потом мелкими шажками добралась до покрывала, опустилась на колени и изобразила тяжелораненую. Локи тоже не подвел – вынырнул у нашего бортика, сорвал маску и воспользовался примером любимой подруги. Только стоять на коленях поленился, поэтому сел и скрестил ноги. И, для полного счастья, заблокировал нашим ТК-шкам доступ к камерам домашней СКН. А я, притащив к покрывалу «автора идеи», показала, как правильно «тренироваться», после чего серией жестов дала понять, что завязывать глаза надо всем.

Да, я жульничала. В смысле, втихаря подглядывала. Но из самых хороших побуждений. Соответственно, видела, насколько робко Ульяна искала наощупь рты «напарниц» первые несколько раз, как набиралась смелости и как решилась отпустить тормоза. Кроме того, снимала для истории процесс размазывания клубники по лицам и прилегающим окрестностям, подставлялась сама и иногда хулиганила. В смысле, «случайно» подправляла траектории движения чужих конечностей так, чтобы очередная спелая ягода втыкалась куда-нибудь не туда. Или добавляла к уже имеющимся «наброскам» недостающие «штрихи».

К сожалению, клубника закончилась достаточно быстро, и я разрешила тяжелораненым полюбоваться результатами своих трудов. Нет, мы смеялись и во время «тренировки», но тут просто закатились. Еще бы – Локи, как самый высокий, был в клубничном соке от переносицы и до середины живота. Меня и Ульяну разукрасили более-менее равномерно. А у самой маленькой, Забавы, без моей «помощи» пострадало бы только лицо. Но, зная ее характер, я очень добросовестно тыкала ягодами в область декольте. Так что официальным предлогом для начавшихся разборок стал не недостаток внимания к ее груди, а причины появления «тремора конечностей» у нашего единственного мужчины.

Шуточная грызня, начавшаяся на покрывале, продолжилась в душевой кабинке, в которой мы смывали алые потеки, и переросла в игру в «пятнашки». Само собой, не на бортике, а в бассейне. Правила игры определяла и меняла тоже я, поэтому Телепнева, плававшая в разы лучше нас, блистала и потихоньку теряла голову от избытка положительных эмоций. А Логачев и Беклемишева, в лички которым я скинула несколько ценных указаний, ей в этом осторожно помогали. В результате фраза, сорвавшаяся с губ Ульяны в тот момент, когда я предложила «матерым порубежникам» погоняться за «начинающей» всей командой, стала нашим общим достижением: