— Вперёд! — Я мягко подтолкнул её к пожарному балкону. И тут же перебрался через решётчатую ограду следом.

А позади уже слышался стук тяжёлой обуви по лестнице чёрного хода особняка.

Ржавая лестница, ведущая с балкона вниз, не доставала до земли добрую сажень.

— Ой высоко… — Снова пискнула девчонка, глянув на мокрый асфальт с высоты четырёх своих росточков.

Я бы спокойно спрыгнул и отсюда. Дворовому паркуру у нас учатся быстро. Но от неё, наверняка, такой ловкости ждать не стоит. И если вывихнет ногу, далеко мы уже не убежим…

— Сейчас…

Я спустился по лестнице и, на миг зависнув на последней перекладине, приземлился, погасив удар о землю перекатившись через спину.

Тут же подпрыгнув к большому мусорному контейнеру, я попытался его сдвинуть в сторону лестницы. И получилось только тогда, когда начал биться об него плечом. Судя по весу и вони изнутри, контейнер уже явно был почти полон. А ржавые колёсики еле крутились. Но если он тут, значит отсюда точно есть выход на улицу — когда-то же его опустошают. Хотя отсюда выход не видно. Выезд со двора, выстроенного буквой «Г» должен быть где-то за этим поворотом.

— Ой, кажется, лезут! — Кнопка оглянулась, пока я боролся с контейнером, отшибая себе плечо.

Ч-чёрт…

— Я сейчас! — Девчонка вдруг потопала по решётке в обратную сторону, снимая с креплений на поясе какой-то небольшой цилиндр.

— Куда⁈ — Сменив плечо, я глянул наверх. И успел заметить только то, как она пропала из вида, перебравшись обратно на крышу соседнего старого домика.

И уже в следующий миг оттуда послышалось резкое шипение, затем почти сразу — грубый нечленораздельный вопль и глухой шлепок упавшего на землю тела. Закончилось всё победным писком Кнопки:

— Вот тебе!!! — И она вскоре перебралась обратно на пожарный балкон, цепляя баллончик обратно на пояс.

К этому времени я уже дотолкал контейнер до края лестницы. И девчонка начала спускаться, пока из соседнего двора слышался гневный рык, прерываемый приступами натужного кашля.

После того, как я подхватил её с лестницы, забравшись на крышку контейнера, мы спрыгнули с него на землю.

— Бежим! — В сторону изгиба дворового пространства мы быстро топали мимо обветшавших стен домов, построенных в позапрошлом веке. Где-то обсыпалась отсыревшая штукатурка, а где-то уже крошились и старые кирпичи. Лишь ближе к повороту на этих стенах попадались попытки ремонта — рядом с пластиковыми входами в какие-то мелкие конторы. Жить здесь было явно слишком дорого и неудобно. Но все эти бесконечные «Статус-М» или «Вектор-С» в подобных тупичках чувствовали себя гораздо лучше, чем там, где их мелкие вывески мог заметить случайный налоговый инспектор. А не клиент, интересующийся бесшумной отмывкой своих капиталов, заработанных на очередной серой схеме.

Сразу за углом открылась небольшая парковка. А за ней — низкая арка, ведущая на улицу. И судя по оживлённому движению — на ту, что нужно. Спеша прочь от станции или обратно под землю, мимо постоянно проходили погруженные в свои дела горожане. Серо-коричневые неприметные конторщики, яркие торопливые курьеры и слишком тепло одетые крикливые туристы откуда-нибудь из Квансона. И те, кто шёл вправо от арки, были намочены вечной ротенбургской моросью. А большинство шагающих влево, судя по всему, только что выходили со станции. И их одежда ещё не успела заблестеть от влаги или покрыться тёмными пятнышками.

И когда на этом привычном уличном фоне вдруг появились строгие чёрные пиджаки, светившиеся идеально белыми воротниками сорочек, я заметил их издалека. И успел отскочить в сторону, дёрнув за собой Кнопку.

— Ой!

— Тихо! Там джиппонцы! — Я пригнулся за одной из припаркованных тачек и кивнул в сторону арки. Быстро подёргав ближайшие конторские двери, я не нашёл ни одной открытой. Конечно. Случайных посетителей эти финансовые помойки не ждут.

Как же эти пиджаки вообще сообразили, где нас встречать⁈ Они же точно не местные… Но раз как-то засекли, значит в прятки, скорее всего, с ними играть бессмысленно…

Тем более, что позади, за углом уже грохнул подставленный под лестницу контейнер. И ещё раз. Затем тяжёлые ботинки брякнули об асфальт. И грузные шаги начали быстро приближаться. Газовый баллончик Кнопки, очевидно, задержал угрюмых типов не очень надолго… Но у неё есть кое-что ещё…

— Делай как я! — Вытащив из кармана собственный смарт, я откинул крышку и быстро вытащил плоский аккумулятор. — Планшет, смарт — потроши всё, что есть!

И пока девчонка послушно принялась возиться со своими устройствами, справляясь с извлечением аккумуляторов даже ловчее меня, я нашёл рядом осколок сырого кирпича поувесистей.

Ведь эти джиппонские пиджаки и угрюмые мордовороты Боровика точно не заодно. Иначе не пришлось бы уточнять, куда мы свернули. На выходе из притона вы, может, и разминулись… Но теперь, чтобы вы вдруг не договорились, нужно заранее высечь между вами искру…

— Хрясь! — От удара кирпича стенка аккумулятора прогнулась. И как только изнутри с шипением начал вырываться белый дым, я швырнул его через машину в сторону клацающих дорогими каблуками джиппонцев.

Тут же схватив большую батарею от нового планшета, я прогнул и её в паре мест. И отправил уже навстречу боевикам в военных куртках.

И пока кидал между ними третий стукнутый аккумулятор, с обеих сторон резко клацнул оружейный металл…

— И-И-И-И-И-И-И!!! — Схватившись за уши, Кнопка завизжала, когда воздух вокруг нас взорвался сразу несколькими залпами.

Разноголосая пальба тут же высекла искры из капотов припаркованных тачек, за которые юркнули джиппонцы. А старый кирпич просто превращался в пыль, когда очереди начали оставлять дыры в стене — там, где за углом засел Боровик с корешами.

Скорострельное оружие быстро опустело. И во время повторного клацанья механизмов перезарядки послышались ещё и резкие команды на джиппонском:

— Ко-огеки!!!

— Чоксетсу! Ику! Ику!

— Ха-ай!

А грубый голос из-за угла лишь грязно выругался…

И сквозь новые залпы послышались менее осмысленные сдавленные крики — моя провокация, похоже, давала свои плоды. Точнее, пожинала чужие жизни. Но выстрелы приближались. И уже скоро нужно будет действовать…

Девчонка снова вжала голову в плечи и заскулила от страха. Обняв перепуганную Кнопку, я почувствовал, как висящий на моей шее кристалл снова ощутимо нагрелся.

— Тебе нужна помощь… — Голоса внутри головы были слышны даже сквозь пальбу. И, кажется, это был не вопрос.

Но я ответил:

— Сам справлюсь!

— Что? — Когда залпы вновь сменились звуками перезарядки, девчонка подняла на меня заплаканный взгляд. В то время как металлическое клацанье было уже намного ближе к нашему ненадёжному укрытию, чем раньше. Ещё несколько секунд и целями станем мы…

— Защитите её!

— С удовольствием…

На миг кристалл стал ещё теплей. И я заметил, как по нитям комбинезона Кнопки пробежали знакомые голубые искорки.

— Теперь пули ей не страшны… — Кристалл вдруг стал нестерпимо жечь — но не жаром, а ледяным холодом . — А ты теперь поможешь забрать нам своё…

Когда расстегнул молнию, чтобы сорвать с шеи ледяной кусок камня, то заметил, как от груди вверх по коже быстро ползут полоски чёрного инея…

Обжигающий холод сдавил грудь, словно гигантскими щипцами. Под ажурными чёрными линиями кожа побледнела и стала почти прозрачной. И когда растущие тонкие полосы доползли до горла, шею тоже будто бы сковало льдом. Мой открытый рот застыл в немом крике…

Но уже в следующий миг я смог сделать жадный вдох. И начал видеть мир иначе.

Падающая с неба морось вдруг превратилась из острых холодных полосок в мелкие круглые капли. Слегка подрагивая от сопротивления воздуха, водяные шарики скользили вниз почти так же неторопливо, как слеза по щеке перепуганной девчонки. Широко раскрыв глаза, Кнопка замерла, уставившись на меня.