— Мунти се вор лупта кул соар! Дар импру вор мури дэ фуриэ!

— Горы будут… Будут драться с солнцем… Но вместе умрут от… от ярости, чшто ли…

— Ун пот гащ патру си фьяр альб ва дэвор!!!

— Один… э-э-э… поместит чщетыре… И белый зверь их сожрёт… нет… его сожрёт, а не их…

По окнам и стенам ударил новый массивный залп, мешая селянам и нам вести ответный огонь. Пара человек, которая всё-таки попыталась отстреливаться, ахнула. И, зажав раны, пострадавшие селяне отползли вглубь разорённой комнаты. Среди них была и Таисья…

— Плевать! — Девчонка лишь огрызнулась, когда мы потянулись к ней на помощь. — Слушайте дальше! Про лысого уже чё-нить скажет или нет⁈

— Бойкул абандо ва кчепта щтор пичик! — Ханга продолжала заходиться исступлении, не обращая внимания ни на выстрелы, ни на летевшие со всех сторон щепки и пыль, ни на окружающих её селян. — Сапта солбани сенора вор мури! Си соар сангра ва ройсу!

— Солдат… Брошченый… Солдат, которого бросили… — Фродрик пригибался и щурился от залетавших в окна пуль. Но всё-таки продолжал бормотать. — Солдат примет помощчь кота… Семь крыс… нет… семь старых крыс умрут… и солнце… И взойдёт кровавое солнце…

— Апой дистригатор се ва ащкундэ эль ку ун щкут бурбур! — Кажется, из горла трясущейся ворожеи вылетали уже четыре разных голоса. Один шипел, другой сухо скрипел, третий тоненько пищал и четвёртый хрипло рычал. — Щи ищ ва катыг пуэра!

— Тогда… не понимаю это слово… — Фродрик схватился за голову. — Тот, кто сокрушчает, что ли… Или снимает…

— Низлагает? Низложитель?

— Может быть… Тогда низложитель закроется от него щчитом… Багровым щчитом… И получшит свою силу…

Через окно на пол комнаты упал и покатился булыжник, завёрнутый в горящую тряпку. И ещё один. И ещё… Всё помещение тут же заполнилось едким чёрным дымом, не смотря на попытки селян потушить начинающийся пожар.

Но голоса, вырывавшиеся из горла ворожеи, словно не нуждались в чистом воздухе. Она наоборот стала кричать ещё громче, полностью перекрывая кашель наших соратников, канонаду и крики с улицы:

— АПОЙ БАТРАН ХОТ ВА КАДЭ!!! МАТАР БЛЭСТЭМАТА СИ САПТА СЬОРИ ИЧ ВОР ГАЩ ЛИБЕРАТ!!! ДИН КАРЭ ВОН МУРИ!

Фродрик вдруг перестал съёживаться от каждого выстрела. Сейчас он спокойно смотрел на прорицательницу и внимал каждому слову, спокойно повторяя их уже на русском, совсем без запинок и южного акцента:

— Тогда старый вор упадёт…

Хриплые крики на туранском послышались совсем рядом с окнами. Топот копыт, кажется снова нарастал… Подкрепление, что ли…

Оборонявшие дом селяне палили на улицу уже не глядя, прямо через ставни. Ещё пара человек упала на горящий пол, словив ответные выстрелы… Грохот копыт уже был явно где-то в деревне…

— Проклятая мать и семь сестёр станут свободны… — Продолжал спокойно вещать Фродрик, глядя прямо в широко раскрытые глаза ворожеи. — От чего и погибнут…

— ВОН МУРИ!!!

— Погибнут…

— ДАКА НУ…

— Если не…

— ЙУР-Р-Р-А-А-А-А-А-А!!!

Громогласный вопль, долетевший с улицы заглушил и гул пламени, и крики ворожеи и даже выстрелы. Лишь грохот сотен копыт был ему аккомпанементом:

— ЙУР-Р-Р-А-А-А-А-А-А!!!

Массовый боевой клич вдруг распался на множество отдельный восклицаний, почти каждое из которых сопровождалось паническим воплем или предсмертным хрипом. И ещё иногда звуком, с которым звонкий клинок рассекает одежду и ещё живое мясо на кости…

Кони снова дико заржали, загрохотали выстрелы… Но уже не в нашу сторону…

Тяжело раненый в грудь старик, сидящий под окном напротив меня, вдруг улыбнулся. Струйка ярко алой крови побежала из уголка морщинистого рта. Но, прежде чем его взгляд остекленел, он произнёс одними губами:

— Хайдуки… Навреме…

— ЙУР-Р-Р-А-А-А-А-А-А!!! — Мальчишеский крик прозвучал совсем рядом с домом. И сквозь дырявую от пуль ставню в окне над стариком я успел заметить, как на моём вороном коне мимо пронёсся тот самый щуплый паренёк. Размахивая короткой шашкой, он летел в атаку на рассыпанных туранцев вместе с лавой из других конников, одетых в тёмно-зелёные мундиры и барашковые папахи…

И мир погрузился во тьму…

Лишь мелкие отблески иногда вспыхивали в этой сплошной темноте — словно под закрытыми ве́ками…

И призрачный вихрь донёс из пустоты угасающий шёпот:

Теперь он знает, что нужно делать…

И мы тоже…

— Гор? — Тонкий голосок будто бы звучал с лёгкой тревогой. — Тая? Тиг? Вы как себя чувствуете? Фродрик, вы в порядке?

Я открыл глаза и попытался сфокусироваться на бордовом силуэте…

София? Нет, Кнопка… Да к чёрту эту дурацкую кличку! У неё есть имя! Красивое имя…

— Ива?

— Гор! — Девчонка не сдержалась и заключила меня в объятья. Но почти сразу отпрянула и стеснительно спрятала взгляд. — Вы все так побледнели в конце… София говорила, что ничего страшного… Но я всё равно испугалась…

— Да вроде бы и правда ничего страшного… — Я оглядел руки и туловище. — Наши же всё-таки победили…

— А ты знал, что дед того пацана за партизанами послал? — Сидящий рядом Тиг повернул ко мне голову, но тут же схватился за собственный лоб. — У-у-уф… Чё-та подташнивает…

— Да так всегда, когда там умираешь… — Проворчала Таисья. Сидя на своём месте, она тоже держалась за голову. — Но меня вроде не зацепило, а всё равно что-то мути́т… Наверное из-за дыма… Сонька, ты нас хоть слышала?

— Да-да! И всё записала! — Блондинка развернулась к нам в кресле и помахала диктофоном. — Правда, по-моему, это просто сельский бред какой-то… Коты какие-то, крысы, солнце то взойдёт, то упадёт… Обычные ворожейные присказки. У меня няня тоже вечно такие басни то и дело читала в детстве…

— Были бы обычные — их бы от нас так не прятали. — Я тоже потёр стучащие виски́. — Просто подумать надо, что это всё значит… Фрод? — Я повернулся к парню, сидящему на полу у стены напротив. — Ты как там? В порядке?

— Я в порядке. — Бесаратец улыбался спокойно. Кажется, в отличие от остальных у него ничего не болело. — Теперь я в полном порядке…

Последние слова он произнёс точно также, как Ханга — сразу четырьмя голосами. Но приэтом даже не открыл рот.

— Мы же говорили, что найдём запасной вариант, Низложитель… — Смуглый парень продолжал спокойно улыбаться с закрытым ртом. И, кажется, я был единственным, кто сейчас его слышал. — И теперь тебе придётся нам помогать… Если ты, конечно, не хочешь, чтобы все твои новые друзья погибли ужасной смертью…

Конец второй книги. Продолжение следует.